Реальное училище (приют) принца П. Г. Ольденбургского. Главное здание. Третье поколение российской ветви ольденбургского герцогского дома

ПРИЮТ ПРИНЦА ПЕТРА ГЕОРГИЕВИЧА ОЛЬДЕНБУРГСКОГО

В 1842 принц Петр Георгиевич Ольденбургский взял под свое покровительство открытый в 1841 ночной детский приют в Рождественской части, по 5-й ул. (ныне 5-я Советская ул.). В 1845 еще один приют с богадельней при нем на 30 женщин был открыт во 2-й Адмиралтейской части, по Глухому пер. (ныне пер. Пирогова), в доме Лактаева. В 1846 с разрешения императора Николая I принц приобрел два смежных каменных дома с двором и садом, на углу Глухого пер. и Прачечного пер. Сюда переместились оба благотворительных заведения, и 28 июня 1846 они были объединены - этот день считался датой образования Приюта принца П. Г. Ольденбургского.

До 1848 приютом заведовал коллежский советник Лемсон, при котором был утвержден первый устав приюта (1847). Председателем Комитета заведения был назначен директор Санкт-Петербургского коммерческого училища кол. сов. бар. фон Фон-Деринг.

Сначала в приюте было 300 детей обоего пола, лишенных возможности получать воспитание в семье - в большинстве сироты и полусироты. Им давалось лишь элементарное образование, причем главное внимание уделялось обучению различным мастерствам, которые давали бы выпускникам приюта возможность зарабатывать себе на жизнь ручным трудом. В богадельню новые женщины не принимались, и она прекратила свое существование, когда умерли последние призреваемые в ней женщины.

В 1857 был утвержден новый устав приюта, а 29 июня 1860 была совершена закладка его нового здания на бывшем Измайловском плац-параде (угол 12-й роты Измайловского полка и Дровяной ул., ныне 12-я Красноармейская ул., 36-40). Этот участок был передан приюту в собственность безвозмездно Городской общей думой. Старые же здания были проданы приютом известному благотворителю кол. сов. С. Д. Воронину за 100 000 руб. Новое четырехэтажное здание приюта, построенное по проекту архитектора Г. Х. Штегемана , было освящено 22 октября 1861 , а 5 декабря того же года в присутствии принца П. Г. Ольденбургского и вел. кн. Николая Николаевича Старшего с супругой был освящен домовой храм во имя иконы Божией Матери Утоли моя печали. Все расходы на устройство церкви дал С. Д. Воронин.

Мужское и женское отделения приюта по учебным программам постепенно приближались к типу средних учебных заведений, с той лишь разницей, что, кроме общеобразовательных предметов, много времени в нем уделялось обучению мастерствам и рукоделиям. 31 декабря 1890 высочайшей волей приюту были дарованы права казенных реальных училищ: в законодательном порядке было утверждено «Положение о приюте принца Петра Георгиевича Ольденбургского», приравнивающее его отделения по правам к учебным заведениям Министерства народного просвещения. Служащие в приюте, действительные члены Попечительного совета, лица учебно-воспитательного персонала и администрации получили права государственной службы, а выпускники приюта - возможность продолжать учебу в высших учебных заведениях. В «Положении» указывалось: «1. Приют <…> имеет целью воспитание и образование детей обоего пола, преимущественно сирот, без различия их происхождения, состояния и вероисповедания. 2. Приют состоит из мужского и женского отделений, причем первое подразделяется на: а) реальное, б) низшее механико-техническое и в) ремесленное. 3. Приют находится в ведомстве Министерства внутренних дел. Главное заведование оным принадлежит попечителю и состоящему при нем Попечительному совету, а непосредственное управление вверяется директору, при содействии комитетов педагогического и хозяйственного. <…> 28. Попечителем приюта назначается, с высочайшего соизволения, старший в роде потомок почившего в Бозе принца Петра Георгиевича Ольденбургского. <…> 32. Попечительный совет приюта составляется из председателя и членов: действительных, почетных и благотворителей. Директор приюта, по должности своей, состоит действительным членом совета. <…> 34. В пользу приюта вносят: председатель попечительного совета - по своему усмотрению, вице-председатель и действительные члены - не менее 500 руб. ежегодно, почетные - от 5 000 до 10 000 руб. единовременно или не менее 300 руб. ежегодно. 35. Почетному члену попечительного совета, пожертвовавшему в пользу приюта свыше 10 000 руб., предоставляется право передать звание почетного члена старшему своему сыну».

К началу 1900-х приют, попечителем которого состоял второй сын основателя принц Александр Петрович Ольденбургский, представлял собой несколько учебно-воспитательных заведений, как мужских, так и женских. В его здании, которое в 1896 было надстроено архитектором В. В. Шаубом пятым этажом и занимало площадь более 3 500 кв. сажен, располагались: женская гимназия с приготовительным и 8-м педагогическим классами и женское рукодельное отделение; мужские отделения - 7-ми классное реальное с приготовительным классом, 4-х классное механико-техническое (низшее) и 3-х классное ремесленное училище.

В 1900 было открыто отделение приюта в Луге, в усадьбе, подаренной ему местным Городским управлением. В 1904 в той же усадьбе приют открыл отделение для малолетних обоего пола, начиная с 4-летнего возраста. В 1901 приют открыл женское гимназическое отделение для приходящих учениц в Лесном, на собственном участке земли, завещанном ему покойным председателем Попечительного совета Ф. И. Базилевским (Большая Спасская ул., ныне пр. Непокоренных, напротив д. 6, на территории завода «Красный Октябрь»),. Здесь действовала церковь во имя вмч. Федора Стратилата. В 1903 приют основал школу-здравницу на Черноморском побережье, в Гаграх, где учились дети, по здоровью вынужденные жить в теплом климате. При гагринском отделении, была основана народная начальная школа с совместным обучением детей обоего пола . По данным на 1913 в приюте и его иногородних отделениях обучалось всего 1 837 детей, из них 967 интернов (т.е. платных), в том числе: в реальном отделении - 612 мальчиков (в т.ч. 424 интерна), в механико-техническом отделении - 108 мальчиков (в т.ч. 76 интернов), в ремесленном отделении - 20 мальчиков (в т.ч. 18 интернов), в женской гимназии 335 девочек (в т.ч. 183 интерна), в рукодельном отделении - 10 девочек (в т.ч. 7 интернов), в Лужском реальном отделении - 314 детей (в т.ч. 185 интернов), в Лужском малолетнем отделении - 22 ребенка (все интерны), в Лесном женском отделении 150 детей, в Гагринском реальном отделении - 130 детей (41 интерн), в Гагринской народной школе - 136 детей (в т.ч. 11 интернов). Некоторые учащиеся были стипендиатами августейшего попечителя, членов его семьи и других высочайших особ, около 100 детей воспитывались на стипендии и средства Попечительного совета, около 30 были стипендиатами Городской думы, плата за многих детей вносилась различными учреждениями и частными благотворителями.

Обучающиеся за свой счет интерны платили от 250 до 350 руб., в зависимости от отделения, и эта плата была значительно меньше, взимаемой другими аналогичными по программе учебными заведениями. Для приходящих воспитанников в С.-Петербурге и Луге плата за обучение составляла 100 руб., а в Гаграх - 60 руб. в реальном отделении и 3-6 руб. в начальной школе. Плата, взимаемая приютом за обучение, не покрывала расходов, достигающих (по всем отделениям) 475 000 руб. в год. Недостаток средств восполнялся членскими взносами и частными пожертвованиями, общая сумма которых составляла от 60 000 до 100 000 руб. в год.

В 1910-е председателем Попечительного совета состоял камергер Л. В. Голубев, вице-председателем - камергер кн. А. Д. Львов; непосредственное управление приютом осуществлял директор д.с.с. Ф. Ф. Россет. Во главе каждого отделения приюта стояли заведующие. Казначеем приюта был д.с.с. А. Л. Векшин. Деятельность приюта прекратилась после революции. В настоящее время перестроенное после войны здание приюта и учебных отделений занимает Высшее военно-морское училище подводного плавания.

Выделения мои. Отправил фотографии.

На восьмом году от роду он лишился матери и был по её желанию, высказанному принцессой перед кончиной, отвезен в Ольденбург к деду своему, герцогу Ольденбургскому Петру-Фридриху-Людвигу, где и получил дальнейшее воспитание вместе со старшим своим братом принцем Фридрихом-Павлом-Александром. В круг наук, которые должен был проходить принц, были между прочим включены древние и новые языки, геометрия, география, а также и русский язык. В последнее время пребывания своего в Ольденбурге принц с особенной любовью занимался юридическими науками и логикой под руководством Христиана Рунде. В 1829 году по Адрианопольскому миру Греция получила политическую самостоятельность и кандидатом на греческий престол некоторые дипломаты того времен и называли принца Ольденбургского. Но в конце 1830 года император Николай I вызвал принца (своего племянника) на русскую службу.

В 1834 году оставил военную службу. Поводом к переходу на гражданскую службу был следующий случай (известный со слов Половцова , которому рассказывал сам принц). Во время службы его в Преображенском полку принцу пришлось, по служебной обязанности, присутствовать при телесном наказани женщины, причём на обнаженные её плечи были наносимы солдатами палочные удары. Возмущенный такой картиной, принц с места экзекуции поехал к тогдашнему министру внутренних дел графу Блудову и заявил ему, что он никогда более не примет участия в распоряжениях по приведению в исполнение подобного наказания, не существовавшего ни у какого сколько-нибудь просвещённого народа, а потому просил доложить Императору его просьбу об отставке. Принц назначен был членом консультации при министре юстиции, а вслед за тем (23 апреля 1834) сенатором.

Императорское училище правоведения

На новом месте принц быстро убедился, что России остро не хватает чиновников с юридическим образованием, и что для этого необходимо специальное юридическое высшее учебное заведение. Принц подробно разработал проект нового «Училища Правоведения» и поднес его на благоусмотрение государя, с обещанием пожертвовать сумму, необходимую на приобретение дома и первоначальное обзаведение училища. Письмо принца с проектом, от 26 октября 1834 года , государь передал М. М. Сперанскому , с надписью:

29 мая 1835 года в Государственном Совете были уже рассмотрены и утверждены выработанные принцем, совместно со Сперанским , проект и штаты училища Правоведения, и на третий день последовал Высочайший рескрипт , коим принцу вверялось устройство училища. К концу ноября того же 1835 года купленное на средства принца здание на углу Фонтанки и Сергиевской улицы (ныне улица Чайковского) было переделано и приспособлено для открытия в нём училища (при этом приобретение здания и его приспособление и обзаведение обошлись принцу более чем в 1 миллион рублей). 5 декабря 1835 года последовало торжественное, в присутствии государя-императора, открытие училища. В тот же день Высочайшим рескриптом принц был утверждён в звании попечителя училища и пожалован кавалером ордена св. Владимира 2 степени. С момента учреждения училища до самой смерти своей, в течение почти полувека, принц не покидал самых сердечных забот об этом учреждении.

Общественная деятельность

Существуют упоминания о бюсте принца Ольденбургского, находившемся «у Варшавского вокзала ». Вероятно, бюст был установлен не у вокзала, а у здания Вольного экономического общества (4-я Красноармейская, 1/33), президентом которого был Пётр Георгиевич.

Ссылки

, Метро-Россия (28.02.2007).

Отрывок, характеризующий Ольденбургский, Пётр Георгиевич

– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu"on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu"on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца"я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве"ю, ве"ю, д"ужок, и "азделяю и одоб"яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.

На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!

В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.

(1881-05-14 ) (68 лет)

Воинские звания

Полковник (14.08.1812)
Генерал-майор (06.08.1832)
Генерал-адъютант (Выс. пр. 25.01.1856)
Генерал-лейтенант (06.12.1834)
Генерал от инфантерии (16.04.1841)

Награды

Орден Святого Андрея Первозванного (22.10.1812)
Орден Святой Анны 1 ст. (22.10.1812)
Орден Святого Александра Невского (22.10.1812)
Орден Святого Владимира 2 ст. (06.12.1835)
Орден Святого Владимира 1 ст. (14.04.1840)
Знак отличия за XV лет беспорочной службы (22.08.1850)
Знак отличия за XX лет беспорочной службы (22.08.1854)
Золотая медаль в память освобождения крестьян (05.12.1861)

Немецкий Ольденбургский дом - один из мощнейших и древнейших в Европе, представители которого находились на престолах Дании, Прибалтики, Норвегии, Греции и были в родстве с домом Романовых, с королями Швеции, а также с детьми и внуками королевы Елизаветы II в Британии. Сейчас, в 2016 году, его возглавляет герцог Христиан, который родился в 1955-ом.

Династия Ольденбургов

Прежде чем перейти к Российской империи, надо указать ветви этого могучего дома. Старшая ветвь династии правила в Дании примерно с 1426 по 1863 год, а также в Ливонии в течение 10 лет в XVI веке. и Норвегии носили титул герцогов Шлезвиг-Гольштейнских. Ольденбургская династия породила Глюксбургскую линию с 1863 года, происходящую из дома герцогов Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбургских, которая правит в Дании с 1863 года по настоящее время. Члены этой линии сейчас находятся на норвежском престоле. Ее представителями были василевсы Греции с 1863 по 1974 год.

Российская империя

После смерти от оспы внука Петра Великого в 1730 году закончилось мужское поколение рода Романовых. Но некоторое время Россией управляла дочь Петра Великого, императрица Елизавета. Она скончалась, не оставив потомства, в 1761 году. После переворота 1762 года на российском престоле оказалась немецкая принцесса, дочь князя Ангальт-Цербстского. Ее мужем был Карл-Петер-Ульрих (Петр III), представитель Гольштейн-Готторпской ветви, младшей линии Ольденбургов. Таким образом, их сын и его последующие дети, внуки и правнуки были Романовыми только номинально. Они все женились на принцессах из немецких и датских родов.

Ольденбурги в России

Пригласил на службу в Россию молодого, хорошо образованного родственника. Георгий Петрович Ольденбургский (1784-1812), двоюродный брат императора, был назначен в 1808 году генерал-губернатором Эстляндии. Он энергично взялся за работу. Особое внимание принц уделял крестьянскому вопросу. В 1909 году он женился на великой княжне Екатерине Павловне, сестре Александра и Николая Павловичей. В этом же году принц Ольденбургский был назначен на должность Тверского, Новгородского и Ярославского генерал-губернатора.

Он энергично занялся благоустройством этих мест и активно посещал уездные города, контролируя работу администрации. Одновременно с этой работой ему было предложено заняться судоходством в России. Кроме этого, еще присоединилась работа по сухопутным путям сообщения. Местом постоянного нахождения молодой четы была Тверь. И уже в 1909 году началось углубление Ладожского канала. Так как не хватало специалистов, то принц предложил открыть новое учебное заведение, в котором будут выпускать инженеров. Император поддерживал его начинания, посещал принца в Твери, где познакомился с работами Карамзина по истории. Очень энергично принц отстраивал старые каналы, чем заслужил благодарность императора. Когда началась война, то Георгий Петрович собирал ополчение, продовольствие, размещал пленных. Но, внезапно заболев, молодой принц Ольденбургский скончался в 1812 году, оставив малолетних детей.

Дети и внуки

У него родился сын Петр в 1812 году, который стал круглым сиротой в 8 лет. По желанию матери его воспитывал дед. Принц Ольденбургский Петр жил в Германии и получил хорошее образование. За границей он изучал в том числе и русский язык. Император Николай I призвал племянника на службу в Россию. Ему было даровано имение в Петергофе, а также предоставлено зачисление в элитный Преображенский полк.

Он быстро поднимался по служебной лестнице и уже через четыре года после прибытия в Россию получил должность генерал-лейтенанта. Далее он перешел на статскую службу и стал сенатором. Он занимался правоведением и, убедившись, что в России не хватает юристов, добился учреждения Училища правоведения. При этом здание купил на собственные деньги. Петр Георгиевич активно занимался общественной деятельностью. Большое внимание в течение 20 лет уделял женскому образованию. На свои средства открыл детский приют. Активно продолжил благородную деятельность его сын, Александр Петрович.

Детство

Принц Александр был рожден в 1844 году. Как и положено в среде высшей аристократии, принц Ольденбургский был сразу принят в гвардию в с чином прапорщика. Точно так же готовились к службе на благо страны и три его брата. Они получали домашнее образование, их всех ждала карьера военных.

Юность

Из-за того что два брата в разное время совершили и лишились милостей императора Александра II и титулов принцев, наследником главы дома великих князей Ольденбургских стал Александр Петрович. Он получил дома самое разностороннее, можно сказать, энциклопедическое образование, много читал, так как в семье была прекрасная библиотека, а со временем стал профессиональным юристом.

Женитьба

Принц Ольденбургский женился на дочери герцога Лейхтенбергского. Евгения Максимилиановна занималась большой общественной деятельностью. Принцесса Ольденбургская покровительствовала Красному Кресту, Обществу поощрения художеств, а также Минералогическому обществу. Вместе с мужем она несла заботы о благотворительных, учебных и медицинских заведениях, которые курировал отец ее супруга. Принцесса Ольденбургская привлекла к работе по созданию художественных открыток с репродукциями картин Эрмитажа, Третьяковской галереи видных художников своего времени. Ее просветительскую деятельность продолжили и после революции. Она также открывала художественные школы в провинции и Петербурге.

Деятельность Александра Петровича

И в лейб-гвардии в мирное время, и на принц Ольденбургский проявил себя энергичным, требовательным в первую очередь к себе офицером. Во время войны он жил, как спартанец. Никакими дополнительными удобствами в виде экипажа или личного повара не пользовался. Его войска отличились при переходе через перевалы Балканских гор. Был награжден золотой шпагой и кортиком «За храбрость». Когда он вышел в отставку, то продолжил деятельность отца.

Он стоял у истоков создания Института экспериментальной медицины, в котором впоследствии работал И.П. Павлов, проводя опыты по физиологии. В нем же проводились исследования по борьбе с туберкулезом. Вспыхнувшая в Каспии чума была приостановлена, когда принц Александр лично выехал на борьбу с эпидемией. Кроме того, он создал климатический курорт в Гаграх, которым пользуются и в настоящее время.

Замок принца Ольденбургского

Он был построен в Гаграх. Вокруг него на побережье был разбит парк с цитрусовыми деревьями, стройными кипарисами и экзотическими агавами. Замок принца Ольденбургского выстроен в стиле модерн архитектором И.К. Люцеранским. Белоснежный дворец, крытый красной черепицей, с каминными трубами и башней сокольничего, поразительно красив. Но его не пощадило ни время, ни люди. Сейчас дворец в запустении и нуждается в экстренной реставрации.

Несмотря на многообразную деятельность, которой занимался принц Александр, его заслуги практически забыты. Он выехал на поля Мировой войны и был верховным начальником санитарной и эвакуационной части, снабжал армию продовольствием. После Февральской революции он был уволен. А осенью 1917 года навсегда покинул страну. Принц умер во Франции в возрасте 88 лет, пережив и супругу, и единственного сына.

Принц Пётр Георгиевич Ольденбургский.

Принц Пётр Гео́ргиевич Ольденбу́ргский

Жозев-Дезире Кур (1797-1865) Портрет принца П.Г. Ольденбургского в мундире Лейб-Гвардейского Преображенского полка (1842г)

Ольденбу́ргские (нем. von Oldenburg) — знатный род, ветвь Гольштейн-Готторпской линии династии Ольденбургов, бывшие правителями герцогства (позже великого герцогства) Ольденбург. Они находились в близком родстве с династией Романовых, правившей в Российской империи. Младшая линия дома, потомки Петра Фридриха Георга, носила титул принцев Ольденбургских и князей Романовских.

О. А. Кипренский. Портрет принца Г. П. Ольденбургского, 1811.

Принц Пётр Георгиевич Ольденбу́ргский (1812, Ярославль — 1881, Санкт-Петербург) — Его Императорское Высочество (1845), российский военный и государственный деятель, член российского Императорского Дома, внук Павла I, генерал от инфантерии (16.04.1841), шеф Стародубского кирасирского его имени полка, сенатор, член Государственного Совета и председатель департамента гражданских и духовных дел, главноуправляющий IV Отделением Собственной Е. И. В. Канцелярии, почётный опекун и председатель Санкт-Петербургского Опекунского Совета, главный начальник женских учебных заведений ведомства Императрицы Марии, попечитель Императорского Училища Правоведения, Санкт-Петербургского Коммерческого Училища, Императорского Александровского лицея, почётный член различных ученых и благотворительных обществ, председатель Российского Общества международного права, попечитель Киевского дома призрения бедных, покровитель Глазной лечебницы.

Ранние годы

Великая княгиня Екатерина Павловна Принц Гео́ргий Петро́вич Ольденбу́ргский

За несколько дней до Бородинской битвы у принца Георгия Петровича Ольденбургского и супруги его великой княгини Екатерины Павловны родился сын, названный при крещении Константин-Фридрих-Пётр, известный впоследствии в России под именем принца Петра Георгиевича. Четырёх месяцев от рождения принц лишился отца и был перевезён к бабке своей, императрице Марии Федоровне, супруге императора Павла I, а затем, когда Екатерина Павловна вступила в новый брак с наследным принцем Вюртембергским, он последовал за своей матерью в Штутгарт.

Портрет вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны (1759-1828)Джордж Доу

На восьмом году от роду он лишился матери, и был по её желанию, высказанному принцессой перед кончиной, отвезен в Ольденбург к деду своему, герцогу Ольденбургскому Петру-Фридриху-Людвигу, где и получил дальнейшее воспитание вместе со старшим своим братом принцем Фридрихом-Павлом-Александром.

Петер Фридрих Людвиг Ольденбургский (1755—1829)

Etzhorn bei Oldenburg

Эйтинский или Ойтинский замок (Фасад замка)

Интерьер

В круг наук, которые должен был проходить принц, были между прочим включены древние и новые языки, геометрия, география, а также и русский язык. В последнее время пребывания своего в Ольденбурге принц с особенной любовью занимался юридическими науками и логикой под руководством Христиана Рунде. В 1829 году по Адрианопольскому миру Греция получила политическую самостоятельность и кандидатом на греческий престол некоторые дипломаты того времен и называли принца Ольденбургского. Но в конце 1830 года император Николай I вызвал принца (своего племянника) на русскую службу.

В Петербурге

Картина «Арка Главного штаба» работы Василия Садовникова. Акварель.

1 декабря 1830 года принц прибыл в Петербург, был встречен очень радушно императором, зачислен на действительную службу в лейб-гвардии Преображенский полк и сделан владельцем имения в Петергофе. За время пятилетней службы своей в полку принц сначала командовал 2-м батальоном, а затем (временно) и полком, и за отличие по службе 6 августа 1832 года был произведён в генерал-майоры, а 6 декабря 1834 года в генерал-лейтенанты. По его почину и под его контролем в Преображенском полку была устроена школа; наряду с обучением грамоте в этой школе было обращено также внимание и на нравственную сторону обучаемых.

Портрет императора Николая I.Franz Krüger

Спасо-Преображенский всей гвардии собор в Санкт-Петербурге, литография первой половины XIX века.

12 марта 1835 года был назначен членом совета военно-учебных заведений, а в мае следующего года временно исправлял обязанности и начальника военно-учебных заведений. 6 декабря того же года был назначен шефом Стародубского кирасирского полка. При этом, принц не прекращал образования и продолжал заниматься литературой (перевел в 1834 году на французский язык «Пиковую даму» Пушкина), историей, естественными науками и в особенности науками юридическими (под руководством К. И. Арсеньева).

работы[ Ж. Кура. Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)

Дворец принца П.Г. Ольденбургского в Санкт-Петербурге.

Дача принца П..Ольденбургского в Санкт-Петербурге.

В 1834 году оставил военную службу. Поводом к переходу на гражданскую службу был следующий случай (известный со слов Половцова, которому рассказывал сам принц). Во время службы его в Преображенском полку принцу пришлось, по служебной обязанности, присутствовать при телесном наказании женщины, причём на обнаженные её плечи были наносимы солдатами палочные удары. Возмущенный такой картиной, принц с места экзекуции поехал к тогдашнему министру внутренних дел графу Блудову и заявил ему, что он никогда более не примет участия в распоряжениях по приведению в исполнение подобного наказания, не существовавшего ни у какого сколько-нибудь просвещённого народа, а потому просил доложить Императору его просьбу об отставке. Принц назначен был членом консультации при министре юстиции, а вслед за тем (23 апреля 1834года) сенатором.

Козлов, А. Портрет принца Петра Георгиевича Ольденбургского: [Эстамп]. - Конец 1850-х - начало 1860-х. - 1 л.: Литография;

Императорское училище правоведения

На новом месте принц быстро убедился, что России остро не хватает чиновников с юридическим образованием, и что для этого необходимо специальное юридическое высшее учебное заведение. Принц подробно разработал проект нового «Училища Правоведения» и поднес его на благоусмотрение государя, с обещанием пожертвовать сумму, необходимую на приобретение дома и первоначальное обзаведение училища. Письмо принца с проектом, от 26 октября 1834 года, государь передал М. М. Сперанскому, с надписью: благородные чувства принца достойны уважения. Прошу, прочитав, переговорить с ним и мне сообщить, как ваши замечания, так и то, что вами с принцем условлено будет.

Сперанский, Михаил Михайлович.Варнек А.Г.

29 мая 1835 года в Государственном Совете были уже рассмотрены и утверждены выработанные принцем, совместно со Сперанским, проект и штаты училища Правоведения, и на третий день последовал Высочайший рескрипт, коим принцу вверялось устройство училища. К концу ноября того же 1835 года купленное на средства принца здание на углу Фонтанки и Сергиевской улицы (ныне улица Чайковского) было переделано и приспособлено для открытия в нём училища (при этом приобретение здания и его приспособление и обзаведение обошлись принцу более чем в 1 миллион рублей). 5 декабря 1835 года последовало торжественное, в присутствии государя-императора, открытие училища. В тот же день Высочайшим рескриптом принц был утверждён в звании попечителя училища и пожалован кавалером ордена св. Владимира II степени. С момента учреждения училища до самой смерти своей, в течение почти полувека, принц не покидал самых сердечных забот об этом учреждении.

Здание Училища правоведения

С.К.Зарянко. Зал училища правоведения с группами учителей и воспитанников (1840)

Общественная деятельность

6 декабря 1836 года ему повелено было присутствовать в Государственном Совете в департаменте гражданских и духовных дел с правом занимать должность председателя в его отсутствие. 25 февраля 1842 года Высочайше было повелено быть председателем упомянутого департамента, и в этом звании принц принимал деятельное участие в реформах 1860-х годов, именно в реформе крестьянской и судебной.

Портрет принца П. Г. Ольденбургского

В апреле 1837 года вступил в брак с дочерью герцога Нассауского Вильгельма — принцессой Терезией-Вильгельминой-Шарлоттой.

В 1838 году, ввиду многочисленных личных и служебных занятий, просил об увольнении его от присутствования в Сенате, и просьба эта 17 февраля того же года была уважена. 30 сентября 1839 года был Высочайше назначен почётным опекуном в Санкт-Петербургском Опекунском Совете и членом Советов Воспитательного Общества благородных девиц и училища ордена св. Екатерины. 14 октября того же года ему было поручено управление Санкт-Петербургской Мариинской больницей для бедных.

Больница для бедных (Мариинская) в Санкт-Петербурге. Литография. 1820-е

Воспитанники приюта принца Петра Ольденбургского и сестры милосердия у памятника П. Г. Ольденбургскому перед Мариинской больницей в день 100-летия со дня его рождения. Санкт-Петербург. 1912. Фото ателье К. К. Буллы

Деятельность принца приняла более широкие размеры с 1844 года, когда ему было поручено исполнять должность Председательствующего в Санкт-Петербургском Опекунском Совете. Постепенное увеличение числа женских учебных заведений требовало новых форм управления, самые их уставы нуждались в пересмотре. Для этого в 1844 году был образован под председательством принца Ольденбургского комитет, который выработал разряды, штаты и программы. Тогда же (30 декабря 1844 года) при IV Отд. Собственной ЕИВ Канцелярии был учрежден Учебный Комитет, как центральное управление по учебной части в женских учебных заведениях; а с 1 января 1845 года — особый Главный Совет под председательством принца Ольденбургского и долгое время игравший роль как бы особого министерства женского образования в России.

В 1851 году был назначен председателем Учебного Комитета, и таким образом стал во главе женского воспитания и образования. В своей деятельности принц заботился и о дальнейшем и более широком развитии учебного дела и шёл всегда на встречу нуждам подведомственных ему учебных заведений. Из трудов и записок принца следует упомянуть составленную им в 1851 году и вскоре осуществленную записку о преподавании гимнастики; затем «Наставление для образования воспитанниц женских учебных заведений» (1852 год). В 1855 году. Главный Совет, под председательством принца, выработал устав женских учебных заведений, который и был 30 августа 1855 года Высочайше утвержден. 19 апреля 1858 года, по мысли и указаниям императрицы Марии Александровны и при его деятельном содействии, было открыто в России первое семиклассное для приходящих девиц женское училище, наименованное Мариинским, попечителем которого был назначен принц.

Воспитанницы института в домовой церкви у алтаря

В том же году в Петербурге открылись ещё несколько народных училищ. 26 февраля 1859 года принцем были утверждены «Правила внутреннего порядка Мариинского женского училища», в которых вполне отразились те гуманные идеи, всегдашним носителем которых был принц. По образцу Мариинского училища вскоре были открыты народные учебные заведения и в провинции; к 1883 году их насчитывалось уже до тридцати. 12 августа 1860 года был Высочайше утверждён проект Положения о главном управлении учреждений Императрицы Марии; согласно Положению, главное управление этими учреждениями сосредоточивалось в IV отделении Собственной Его Величества канцелярии; главноуправляющий отделением по должности был председателем Главного Совета женских учебных заведений и Санкт-Петербургского опекунского совета.

Александро-Мариинское училище в Иркутске

Мариинское женское училище г.Пермь

Мариинское женское училище.Шадринск

Государь назначил главноуправляющим принца П. Г. Ольденбургского, утвердил проект, с тем, чтобы на положении и указе выставлено было: «Тверь, 14 августа, то есть день рождения принца Ольденбургского». 5 мая 1864 года, по случаю столетнего юбилея воспитательного общества благородных девиц, в Высочайшем рескрипте на его имя было, между прочим сказано: «звание главноуправляющего было лишь справедливым признанием двадцатилетних ваших заслуг ко благу заведений, состоящих под непосредственным Вашим покровительством.»

Ателье «Светопись бывшая Левицкого». Принц Петр Георгиевич Ольденбургский: [Фото]. - Первая пол. 1860-х. -

В 1844 году под его председательством были разработаны правила и устав для двухлетних педагогических курсов при Александровских женских училищах в Петербурге и Москве; кроме того, были преобразованы теоретический и практический курсы кандидаток при обоих столичных сиротских институтах. Наконец, ввиду быстрого распространения женских гимназий и недостатка в хорошо подготовленных учительницах, в 1863 году были основаны педагогические курсы, а в 1871 году для подготовки учительниц французского языка, по мысли принца и его почину, был учреждён при Николаевском сиротском институте французский класс с двухгодичным курсом для воспитанниц института, окончивших курс с первыми наградами. В 1864 году была учреждена учительская семинария, при Санкт-Петербургском

Воспитательном доме и открыты 20 начальных школ в округах его; число школ, равно как и число приютов, постепенно увеличивалось.

Двор Елизаветинского приюта. Школа имени императрицы Марии Федоровны

10 марта 1867 году с Высочайшего разрешения открыл в Петербурге на собственные средства детский приют на 100 детей под наименованием «Приют в память Екатерины и Марии», с 1871 года переименованный в «Детский приют Екатерины, Марии и Георгия».

Кроме того, многими улучшениями и преобразованиями обязано ему и ремесленное училище при Московском воспитательном доме, устав и штаты коего в 1868 году были вновь разработаны, и само училище было переименовано в Императорское Московское техническое училище. Результаты реформ не замедлили скоро сказаться: экспонаты училища привлекали общее внимание на русских и иностранных выставках.

В 1840 году был назначен обер-директором Санкт-Петербургского Коммерческого училища, которое подверг коренным реформам. 28 июня 1841 года был Высочайше утвержден новый устав училища, и с тех пор принц состоял уже попечителем последнего. В том же году принц принял на себя звание президента Императорского Вольного Экономического Общества, а с 1860 года был его почетным членом; за время председательства принца был выработан и новый устав общества.

Принц П.Г.Ольденбургский и невесткой принцессой Е.М. Ольденбургской в Рамони.

6 ноября 1843 года ему было вверено главное начальство над Александровским Лицеем, который в том году был причислен к ведомству учреждений императрицы Марии. В 1880 году создал «Русское общество международного права», открытие которого под его председательством последовало 31 мая того года.

Занимался благотворительностью; его средствам и попечению были обязаны своим возникновением и развитием: женский институт принцессы Терезии Ольденбургской; Приют Его Высочества принца П. Г. Ольденбургского. Детская больница принца Петра Ольденбургского; упомянутый выше приют в память Екатерины, Марии и Георгия; Свято-Троицкая община сестёр милосердия; больницы Обуховская, Мариинская, Петропавловская и др.; Воспитательный Дом и пр.

Сестры милосердия и раненые в палате больницы Покровской общины. Петроград. 1914-1916. Фото ателье К. К. Буллы

Уже старик, справивший пятидесятилетний юбилей своей государственной службы, удручённый недугами и не могший уже без посторонней помощи подниматься по лестницам, принц продолжал посещать вверенные ему учреждения, заниматься текущими делами и живо интересоваться всем, что подлежало его ведению.

Принц Петр Георгиевич Ольденбургский (1812-1881)

Скончался от скоротечного воспаления легких 2 мая 1881 года, в 7 час 45 мин пополудни. Его смерть была ускорена полученным известием об убийстве террористами Императора Александра II, которым он был в дружеских отношениях.

8 мая 1881 года состоялось торжественное погребение его на кладбище Сергиевой пустыни, на котором в то время находились могилы многих выдающихся граждан Петербурга и Русского государства.