София Премудрость Божия — сокровенное понятие православного богословия. Родившееся в тиши мистических созерцаний, оно обретает в истории восточно-христианской цивилизации не только религиозные, но и социально-нравственные, общекультурные смыслы.

В Византии Софией именуется главный храм — символ посвящения Богу христианской империи, устроенной Промыслом Всевышнего. Гармония и соразмерность пространств, золотое мерцание смальты, величественные фигуры мозаик, словно объединённые ритмом небесной литургии, образы императоров, смиренно подносящих Богу плоды своей государственной деятельности, — модели основанных ими городов и возведённых храмов… Иконографическая и архитектурная программа Святой Софии Константинопольской с особой силой и убедительностью выражает идею присутствия Бога в истории, длящееся «здесь и сейчас» действие Божественного Логоса в мире. Во времена, когда чистота и непосредственность восприятия храмового искусства не были ещё замутнены и стёрты, люди ощущали красоту и благолепие Софии как самое явственное доказательство истинности православия. Знамениты слова послов князя Владимира Святославича, сохранённые Повестью временных лет: «…не знаем, на небе ли мы находились или на земле, потому что на земле нет такого вида и красоты, и мы не в состоянии их описать; знаем только, что там с людьми обитает Бог… Забыть этой красоты мы не можем, ибо всякий человек, вкусив сладкого, отвращается от горького». Константинопольская София стала как бы «крёстной матерью» православной Руси, воспринявшей, по словам Сергея Аверинцева, «красоту как святость».
Распространено мнение, что посвящение храмов Софии Премудрости Божией началось лишь в VI веке, в эпоху Юстиниана Великого. Действительно, после Софии Константинопольской в ключевых городах Византийской империи (Трапезунд, Салоники, Никосия, Охрид, Эдесса, Херсонес — место крещения князя Владимира, Сугдея — Судак) один за другим возникают Софийские храмы. Но сам величественный Юстинианов храм был возведён на месте древней церкви Софии, сгоревший во время восстания «Ника». Известна также ранняя, доюстинианова церковь Софии, построенная в городе Средец (Сердика, ныне — София, столица Болгарии) и сохранившаяся до наших дней.
И всё же именно с Софией Константинопольской прочно связана воплощённая идея Софии Премудрости Божией. Скажем несколько слов об этом прообразе русских Софийских церквей, о котором историк архитектуры Шуази писал, что «никогда гении Рима и Востока не давали в их соединении столь поразительного и гармоничного произведения». Решение о строительстве нового обширного храма император Юстиниан принял через сорок дней после усмирения мятежа «Ника». Разработка проекта была поручена двум архитекторам, Анфимию из Трал и Исидору из Милета, сполна владевшим известными тогда началами премудрости (сегодня мы бы назвали их специалистами не только в области зодчества, но и в сфере физики). Значительнейшие города империи, в которых ещё сохранялись памятники древнего искусства, участвовали добровольными и подневольными жертвами в украшении Святой Софии Константинопольской. Из Рима были доставлены восемь порфировых колонн, взятых из храма Солнца; Эфес пожертвовал восемь колонн из зелёного мрамора. Из Кизика, Троады и Афин были привезены в столицу лучшие украшения. Но драгоценные мраморы не удовлетворяли Юстиниана — он употреблял в дело золото, серебро, слоновую кость… 10 тысяч человек строили грандиозный собор в течение четырёх с небольшим лет, и 27 декабря 537 года храм был освящён. При Юстиниане штат служащих при храме был рассчитан на 555 человек. Позднее это число возросло до 600.
Архитектурным чудом стал знаменитый купол, более 30 метров в диаметре, господствующий над средним кораблём и опирающийся на четыре вогнутые треугольника-паруса, в свою очередь утверждённые на четырёх массивных пилонах. Чтобы точки опоры не подавались и всё здание не расползлось, во время строительства ежедневно совершались богослужения, а в самый корпус здания вкладывались частицы мощей. Современник строительства Прокопий Кесарийский писал о храме как об образе космоса, одухотворённого незримым присутствием Бога: «Место это не извне освещается солнцем, но блеск рождается в нём самом». Опоясанный у основания лентой окон купол рождал впечатление висящего в воздухе — словно бы он был спущен с неба на золотой цепи…
Предание говорит, что имя храму подсказал Юстиниану ангел. «Сказание о Софеи Премудрости Божией», сохранившееся в Новгородском патерике (список XVII века), повествует: царь «оскорбися о сем, как нарещи церковь, и ангел предста во образе, якоже отрока, и нарече именем во имя Святой Софеи, еже суть Премудрость Божия». В алтаре Софии Константинопольской находилось изображение архангела Михаила как стража храма (образ архистратига-полководца «небесных сил бесплотных» также начинает связываться с софийской тематикой).

ЛИК САМОЙ РОССИИ
После раскрытия реставраторами древней иконописи Владимирской Богоматери Максимилиан Волошин написал такие строки:

…Из-под риз и набожной коросты
Ты явила подлинный свой лик,
Светлый лик Премудрости Софии,
Луч надежды в горестной судьбе,
А в грядущем — лик самой России,
Вопреки наветам и борьбе.

Для Руси-России тема Софии-Премудрости стала выражением веры в Творящее вселенную Слово, воплотившееся ради спасения человечества. Акцент на воплощении сближал с софийной тематикой образ Богоматери. Служение Приснодевы Марии осмысливалось средневековыми авторами как «храм Премудрости». Софийские храмы на Руси были зримым подтверждением продолжения традиции сакральной, богоцентричной государственности: примечательно, что Иван Грозный, одно время задумывавший перенос столицы в Вологду, повелел строить здесь собор Успения Богородицы, получивший имя Софийского. Иконы Святой Софии, известные в нескольких вариантах, или «переводах» (киевском, новгородском, ярославском, — вероятно, существовал и полоцкий, но его памятников не сохранилось), являются сложными аллегорическими композициями, показывающими высокий уровень богословско-символического сознания Древней Руси.
Искусствовед Вера Брюсова даёт следующую классификацию софийных образов. В киевской иконографии София выступает как Богоматерь, Матерь Еммануилова. В новгородской иконографии она имеет вид Девы, но в разных переводах, а также предстаёт в образе Еммануила. В ярославском изводе (в частности, на фреске храма Св. Иоанна Златоуста, датируемой XVI—XVIII веками) главное место принадлежит Богоматери в семистолпном Соломоновом храме, с Христом на кресте (Распятие становится как бы седьмым столпом). Храм-киворий увенчан образом Господа Саваофа и окружён несколькими ярусами изображений святых: пророков, апостолов, святителей, мучеников и мучениц. Позднее эта композиция — восходящая к библейским стихам из книги Притч Соломона (9:1 и след.) — расширяется, дополняется и получает название «Премудрость созда себе храм».
Наиболее известный и широко распространённый вариант иконы Софии Премудрости Божией известен с середины XV века как храмовый образ Софийского собора в Новгороде. Наиболее вероятно, что этот иконографический извод возник во времена архиепископства Евфимия II и особенное распространение получил при Геннадии Новгородском, а затем — при митрополите Макарии Московском. Это изображение широко распространилось по всей Северо-Восточной Руси (в том числе и по Ярославской земле). На нём мы видим «огнезрачного» («огневидного»), огнекрылого ангела (иногда описываемого как Дева), восседающего на четвероножном с подушкою огненного цвета золотом престоле, на фоне круглого сияния-«славы». Ангел изображён в царском венце, в царском далматике. В правой руке его — жезл с лучезарным крестом наверху, в левой руке — свиток. По сторонам предстоят Богоматерь и Иоанн Предтеча; над головою Софии — поясная фигура Христа. Вверху композицию охватывает свиток неба, где находится Этимасия — Престол уготованный. Храмовый праздник иконы был установлен на день Успения Богоматери.
Библейская и иконографическая тема Премудрости породила множество толкований, которые были живым и актуальным чтением. Уже в одном из первых памятников восточнославянской письменности — Изборнике Святослава 1073 года — можно обнаружить так называемое толкование Ипполита-Анастасия. Специально для новгородской иконы, как её истолкование, было написано «Слово о Премудрости», сохранившееся в трёх списках XV и XVI веков. «Повесть известна о Софеи Премудрости Божии» принадлежит перу известного духовного писателя XVI века Зиновия Отенского. Во второй четверти XVII века для новгородского Софийского собора Семёном Шаховским написана «Служба Святой Софии». Наконец, в 1687 году Игнатием Римским-Корсаковым, архимандритом московского Новоспасского монастыря, родовой усыпальница Романовых, было сложено в стиле придворного панегирика обстоятельное «Изъяснение Софии» (текст был вручён царевне Софье Алексеевне при отправке войск в Крым)…
«Переливаясь» через богословские границы, семантика Софии связывалась с такими понятиями, как созидательное строительство, творческое познание, духовное единение. По справедливому замечанию известного византиниста А. Н. Грабара (1896—1990), ни один сюжет не связан так тесно с религиозной историей России, как София Премудрость Божия: начиная с древнейших времён и до наших дней она является темой, испытывающей проницательность комментаторов.

«ОБМОРОК ДУХОВНЫЙ»
Проблема в том, что с конца XIX века, после нескольких философских и поэтических произведений (а ещё больше личных бесед-откровений) Владимира Соловьёва, категория Святой Софии стала объектом мистико-магических спекуляций, породивших целую «софиологическую» литературу. Отголоски софиологических споров слышны и поныне, и порой трудно бывает сразу понять, какую именно трактовку образа Святой Софии исповедует тот или иной уважаемый автор. Благодаря деятельности философов и богословов-эмигрантов, за рубежом термин «София» прочно вошёл в число «русских брендов»: когда трудно бывает сказать что-либо внятное относительно «русской души», говорят о её софийности…
Соловьёв пришёл к теме Софии как Мировой Души, Вечной Женственности от метафизического оптимизма, от оправдания космоса: «На тёмной основе разлада и хаоса невидимая сила выводит светлые нити всеобщей жизни и слаживает разрозненные черты вселенной в светлые образы». Управляющий бытием космический принцип в одном стихотворении Соловьёва именуется «тёмного хаоса светлая дочь»… В 1890-е годы, ближе к концу жизни, Владимир Сергеевич оказался буквально захвачен магическим вихрем, имевшим отчётливую эротическую окраску: им постулируется существование некоего женского аспекта Божества («женственной тени Божества»), который обладает личностным бытием.
В произведении «Смысл любви» утверждается, что стремящаяся к реализации и воплощению «вечная Женственность не есть только бездейственный образ в уме Божества, а живое духовное существо, обладающее всею полнотою сил и действий. Весь мировой и исторический процесс есть процесс её реализации и воплощения в великом многообразии форм и степеней». Оказывается, что именно к этому странному космическому существу (сильно смахивающему на языческую богиню — супругу бога-демиурга) возводят свои чувства, сами того не осознавая, все влюблённые и любящие: «Небесный предмет нашей любви только один, всегда и для всех один и тот же — вечная женственность Божия». Священник Георгий Флоровский, обладавший удивительным качеством духовного трезвения, характеризует «софийные» опусы безбрачного философа как «жуткий оккультный проект соединения человечества с Богом через разнополую любовь». Действительно, Владимир Сергеевич утверждает, что «превращение индивидуального женского существа в неотделимый от своего источника луч вечной Божественной женственности будет действительным, не субъективным только, а и объективным воссоединением индивидуального человека с Богом, восстановлением в нём живого и бессмертного образа Божия».
Не вызывает сомнений, что за подобными построениями стоит личный визионерский опыт Соловьёва, вызывающий сильные сомнения относительно своей доброкачественности. Беспощадный Флоровский пишет о поздних годах Соловьёва: «Это был, кажется, самый тёмный период в его жизни, «обморок духовный», соблазн эротической магией, время гнилой и чёрной страсти». Очевидно, сын великого историка в молодости пережил нечто, истолкованное им как встречу с Душой Мира (этот спиритуалистический опыт описан им в поэме «Три свидания»). На протяжении всей жизни Соловьёв сохранял верность «Деве Радужных Ворот» своих видений, воспевал её в стихах и ожидал её пришествия в «нетленном теле». Незадолго до смерти философа с ним произошёл трагикомический эпизод, воспринимаемый некоторыми авторами как «возмездие мистицисту». Однажды к Владимиру Сергеевичу явилась немолодая дама, Анна Шмидт, и решительно и на полном серьёзе заявила, что именно она-то и есть воплощение Софии, а Соловьёв — воплощённый Логос. Встревоженный философ попросил даму ни с кем о нём не разговаривать, а лучше больше молиться… Однако госпожа Шмидт не успокоилась и после смерти Соловьёва, будучи уже окончательно безумной старушкой, досаждала своими визитами Блоку.
Но у Александра Александровича была своя кандидатура на роль Девы Радужных Ворот — его супруга Любовь Дмитриевна Менделеева. «Вечная Женственность» стала одной из излюбленных тем серебряного века, особенно популярна она была в кружке, собиравшемся в имении Блока Шахматово. Сегодня может показаться несколько патологичным и диким, но совершеннолетние, образованные и талантливые люди (среди которых, кстати, был поэт Андрей Белый) летом 1904 года объявили молодую жену Блока воплощением Вечной Женственности и начали ритуально почитать её (самое занятное, что муж также был не против). Но мистериями нельзя забавляться. Игровой культ закончился нервными срывами и психологическими надломами. Однако следует признать, что Блок с друзьями в точности следовали соловьёвской программе, предусматривавшей «прозревание» в обычной женщине нетленных черт Софии… Как вспоминал один из очевидцев событий и настроений тех лет Георгий Чулков, «вокруг «вечно-женственного» возникали такие марева, что кружились не только слабые головы, но и головы достаточно сильные. И «высшее» оказывалось порою «бездною внизу».
Владимир Соловьёв был человеком достаточно мало церковным, и его построения до поры до времени не затрагивали богословского сознания Церкви. Положение изменилось, когда с софиологических позиций стали выступать мыслители, облечённые пастырским саном, — священник Павел Флоренский, протоиерей Сергий Булгаков. Богословское творчество отца Павла оказалось прервано (как затем и его жизнь) большевистскими репрессиями, но Сергею Булгакову удалось превратить руководимый им Богословский институт в Париже в настоящий оплот софиологии. Следует отметить, что споры о Святой Софии отравляли не только философско-интеллектуальную, но и моральную атмосферу парижского острова Русского Зарубежья. Чего стоит один известный эпизод, относящийся к времени апогея дискуссий (ноябрь 1935 года). Один из участников религиозно-философского диспута, софиологически настроенный Борис Вышеславцев (автор книги «Этика преображённого эроса») после завершения полемики, вконец потеряв самообладание, до крови избил своего оппонента Максима Ковалевского. Видимо, его эрос оказался преображён далеко не до конца… Характерно, что другу Вышеславцева, Николаю Бердяеву, принадлежит в высшей степени критическое замечание: «Люди, поверившие в Софию, но не поверившие в Христа, не могли различать реальностей».
Среди определений Святой Софии, рассыпанных в трудах Флоренского и Булгакова, помимо чисто художественных образов («Великий Корень целокупной твари» и т. п.), содержится немало таких, которые вызывают ощущение какого-то нового богостроительства: «идея Бога», «творческое начало мира», «Царство, Сила и Слава Бога», «святость твари», «самое истинное, чистое и полное человечество», «Великое, Царственное и Женственное Существо» и, наконец, особенно неудачные: «богиня» и «четвёртая ипостась». София оказывается живым существом, имеющим личностное бытие, «ни Богом, ни вечным Сыном Божиим, ни ангелом, ни святым человеком» (Флоренский, «Столп и утверждение истины») и в то же время «гранью, которая находится между Богом и миром, Творцом и тварью, сама не есть ни то, ни другое, а нечто совершенно особое, одновременно соединяющее и разъединяющее то и другое» (Булгаков, «Свет невечерний»).
В определённый момент софиологические конструкции стали реально угрожать религиозно-культурной идентичности русской эмиграции. Необходимо назвать имена тех, кто показал в своих работах действительную оторванность софиологов от христианской традиции. После появления блестящего церковно-исторического исследования «О почитании Софии Премудрости Божией в Византии и на Руси» стал очевидным недостаточный уровень компетенции Булгакова, Флоренского и их последователей. В борьбе с «новоизмышленным соблазном» соединились силы зарубежья и остававшейся в Отечестве Церкви. Живший в эмиграции богослов Владимир Лосский подготовил материалы Указа Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (который сам был выдающимся теологом). Осуждающий софиологию как еретическое учение документ появился в 1935 году. Для той части эмиграции, которая не признавала «подсоветского» церковного руководства, имело значение мнение ярого монархиста архиепископа Серафима (Соболева). Его книга «Новое учение о Софии Премудрости Божией», содержащая обстоятельный, по пунктам, критический разбор писаний софиологов, вышла в свет в том же 1935 году в столице царской Болгарии Софии. После выхода этих исследований софиологические споры пошли на спад и в годы Второй мировой войны практически угасли.

ХРИСТОС — ПРЕМУДРОСТЬ БОЖИЯ
Почему же для консервативно настроенных православных христиан размышления Соловьёва, Булгакова, Флоренского представлялись не просто ересью, а прямым кощунством? Дело в том, что таинственная, эзотерическая символика Святой Софии имеет вполне чёткое догматическое измерение. А догматы, по словам того же Булгакова, есть «бухгалтерия религиозного опыта» — ограда, призванная оберегать святыни веры. Кого подразумевает под Софией христианская традиция? Ответ вполне ясен. Ипостасной, личностной Премудростью Божией Церковь именует Христа.
Концепция Божественной Премудрости выражена в ряде книг Ветхого Завета — в особенности подробно о ней повествуют книга Притчей Соломоновых и неканонические Премудрости Соломона и Премудрости Иисуса сына Сирахова. Приведём одно из самых известных мест, повествующих о Премудрости (Притч. 8:22 — 31): «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли. Я родилась, когда ещё не существовали бездны, когда ещё не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов, когда ещё Он не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок вселенной. Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны, когда давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его, когда полагал основания земли: тогда я была при Нём художницею, и была радостью всякий день, веселясь пред лицеем Его во всё время, веселясь на земном кругу Его, и радость моя была с сынами человеческими».
Суммируя труд многих поколений истолкователей, «Толковая Библия» отмечает: «В этом отделе отцы и учители Церкви не без основания усматривали под предвечною и миротворящую Премудростью ипостасную Премудрость, Второе Лицо Пресвятой Троицы, Сына Божия, сближая понятие о ней с понятием о Слове Божием, которое, по учению Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова, изначала было у Бога, само было Бог, через Которое «всё произошло, и без Которого не начало быть ничто, что произошло» (Ин. 1:1—3, ср. Евр. 1:2; Откр. 3:14). Следующая глава Притчей открывается стихами, которые легли в основу одного из переводов Софийной иконы: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его, заколола жертву, растворила вино своё и приготовила трапезу…» Жертвенный «Пир Премудрости» воспринимается как прообраз новозаветной евхаристической трапезы и искупительной жертвы Христа. Образ основанного Премудростью дома — символ устроения Ипостасною Премудростью Царства Божия или Церкви среди людей, для их духовного питания, просвещения и освящения. Семь столпов истолковывались как семь даров Святого Духа (премудрость, разум, совет, крепость, ведение, благочестие, страх Господен — см. Ис. 11:1 — 3), семь таинств Церкви, семь апокалиптических церквей, семь Вселенских соборов.
В первые века христианства учение об Иисусе Христе как о Премудрости Божией ещё не установилось окончательно в общецерковном сознании. Святой Феофил епископ Антиохийский (умер в 80-е годы II века) и святой Ириней епископ Лионский (130—202) отождествляли Премудрость с Третьим Лицом Святой Троицы, Духом Святым. Позднее Ипполит (III век), ученик Иринея Лионского и великого Оригена, создал классическое толкование 9-й главы Притчей. В Изборнике оно помещено в составе вопросов и ответов Анастасия Синаита: «Христос Божия и Отча мудрость и сила (созда) свою плоть; Слово бо плоть бысть и вселися в ны и утверьди столп седмь Святаго Духа седьморицею, якоже рече Исаиа…» Толкование Премудрости как Второй Ипостаси развивали святые Киприан Карфагенский, Афанасий Александрийский, Василий Великий.
Архиепископ Серафим Соболев в книге «Новое учение о Святой Софии» приводит обзор деяний Вселенских соборов, однозначно свидетельствующий, что понимание Премудрости как Логоса — Христа твёрдо установилось в догматическом сознании Церкви. Это же понимание отражено и в литургической практике православия. Канон на Великий четверг преподобного Козьмы Маюмского содержит следующие слова, связывающие в рамках софийной темы образы Христа и Богоматери: «Сотворившая и сохраняющая всё живущее беспредельная Премудрость Божия создала себе жилище от чистой безмужней Матери, ибо облекшись в храм телесный, Христос, Бог наш, торжественно прославился».
То же самое восприятие Софии отражено в иконописи и храмоздательстве. Одно из наиболее ранних изображений Софии имелось в катакомбах близ Александрии. Оно было описано русским исследователем Кондаковым в начале ХХ века, но ныне, к сожалению, утрачено. Премудрость имела вид Еммануила с крыльями и надписью «sofha». Позднее (в основном на Западе) Софию изображают и как Ипостасную Премудрость — Христа, и как олицетворение мудрости — порой смешение этих категорий приводит к затемнению смысла композиций.
Христологической была и духовная программа Софии Константинопольской. Храмовым праздником там был понедельник Фоминой недели, в ознаменование исповедания веры во Христа апостолом Фомой, высказанного в словах: «Господь мой и Бог мой» (Ин. 20:28). За богослужениями в Софийском храме до взятия Царьграда турками пелся тропарь Премудрости Божией: «Премудрость Отча, Сияние славы и Образ Ипостаси Его, в начале небеса и землю основавый, благослови достояние Твое, сохрани в мире Царя нашего, Церковь, град Твой и люди Твоя спаси». Специально для своего храма император Юстиниан сочинил молитву «Единородный Сыне», доныне исполняемую в православных церквях. Несмотря на разницу иконографических программ киевской и новгородской Софии, оба храма, по словам Веры Брюсовой, «обнаруживают понимание Премудрости как Христа». Софийная христология была усвоена и развита на Руси. Ученик Максима Грека Зиновий Отенский, разъясняя недоумения современников относительно понятия Святой Софии, решительно проводит различие имён, показывая, что Премудрость, Логос, Слово и Сила Божия относятся к Сыну Божию; Утешитель, Параклит — к Духу Божию. Божией же Матери (которую некоторые также начали отождествлять с Софией после установления храмового праздника Софии Новогородской в день Успения) прилагаются иные «словеса» — Пречистая, Мати Царя Небесного, сущая Богородица…
Огнезрачный же Ангел новгородской иконы осмысливается православным сознанием как Сын Божий — «Ангел Великого Совета», в соответствии с пророчеством Исайи: «Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира» (Ис. 9:6). Сама икона в XVI веке вызывала споры — некоторые консерваторы склонны были видеть в ней «вымышленное подобие», «латинское мудрование». Действительно, некоторая перегруженность этой композиции символами, её «литературность» вызывают аналогии с западными, католическими памятниками. Однако народное почитание святыни (образ считался чудотворным) получило высокую поддержку архиепископа Новгородского, позднее московского митрополита Макария.
…Одно из смысловых полей неисчерпаемой темы Софии Премудрости Божией связано с понятием цельности, целостности — Божественной простоты Логоса. Возможно, именно эта нравственно-духовная линия определила высокую востребованность посвящённых Софии икон и сказаний в те периоды, когда Русь особенно нуждалась в единстве. Как пишет В. Г. Брюсова, завершая своё масштабное исследование «София Премудрость Божия в древнерусской литературе и искусстве», «в преклонении перед божественным чудом ощущается мистика тайны воскрешения православного человека после неисчислимых бедствий». Эту надежду подаёт вера, в абсурдности и «безумии» которой учил черпать силу «апостол языков»: «Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в Премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих. Ибо и иудее требуют чудес, и еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для иудеев соблазн, а для еллинов безумие, для самих же призванных, иудеев и еллинов — Христа, Божию Силу и Божию Премудрость» (I Кор. 1:21—24).

Сергей АНТОНЕНКО, журнал "Родина"

В Библии образ Софии Премудрости Божией занимает особое место. Он в равной мере принадлежит и Ветхому и Новому Завету, являясь именем, которое относится к лицу Господа, сотворившего вселенную, и одновременно одним из самых важных понятий, связанных с представлениями о присутствии и участии Бога в делах человеческих. На протяжении веков умы пророков, богословов, философов, поэтов, художников пытались раскрыть всеми доступными им способами его глубинный и многогранный смысл. Источником, питавшим их, помимо книг Премудрости - Притчей Соломоновых, Премудрости Соломона, Премудрости Иисуса, сына Сирахова, Екклезиаста, книги Иова, - Псалтири и книг Нового Завета, служили тексты литургии и богослужебных канонов, среди которых особо выделяется канон Козьмы Маиумского службы Великого четверга, в котором воспевается и получает истолкование образ Софии.

На Руси со времени принятия ею крещения существовало понимание Премудрости, полностью адекватное апостольскому: «А мы проповедуем Христа распятого… Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор. 1, 23-24). Среди статей, включенных в Изборник 1073 вел. Киевского кн. Святослава, имеется толкование на 9-ю притчу Соломонову «Премудрость созда себе дом» Ипполита Римского (III в.) в редакции автора VI в. Анастасия Синаита, где говорится: «Христос Божия и отчая мудрость и сила… словом во плоти став, вселился в нас».

Икона София, Премудрость Божия (Киевская)

Так же понимал слова притчи митр. киевский Климент Смолятич, упомянувший об этом в послании к Фоме пресвитеру: «Вот о чем глаголет Соломон, говоря, что «премудрость создала себе храм»: премудрость - есть Божество, а храм - человечество, ибо Христос истинный Бог наш, как во храм вселился во плоть, принявши ее от пречистой владычицы нашей Богородицы». Спасителю были посвящены Софийские соборы Киева, Новгорода, Полоцка, построенные в 1-й пол. - сер. XI в. Об этом, в частности, свидетельствовали изображения, располагавшиеся над входами в эти соборы: в наосе Софии Киевской, на западной стене под хорами, Христос на троне, окруженный представителями великокняжеской династии, начиная с крестителя Руси кн. Владимира; грандиозное изображение Спасителя, известное по описаниям, над входом в Софию Новгородскую.

По сути каждый храм представлял собой тот «Дом Премудрости», о котором говорится в 9-й притче Соломоновой. Это подобие Святая Святых храма Соломона, где Господь обитал между крышкой Ковчега Завета и крыльями венчавших его херувимов, что подтверждают слова псалма, выложенные мозаикой над аркой алтаря Софии Киевской: «Бог посреди его: он не поколеблется; Бог поможет ему с раннего утра» (Пс. 45, 6). Одновременно храм Софии являл образ Церкви как тела Христова: «Приступая к Нему [Господу], камню живому, …Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу, Иисусом Христом» (1 Пет. 2, 4-5).

В декоре Софийского собора в Киеве 40-х XI в. многочисленные изображения фигур святых, расположенные строго фронтально, действительно подобны камням, из которых сложено все здание. В соответствии с текстом Послания ап. Павла ефесянам, где говорится, что Церковь Христова утверждена «на основании апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2, 20), в нижнем регистре росписи киевского храма расположены изображения апостолов Петра и Павла и многих пророков, как правило, занимающих в храмовых декорациях место в верхних пространственных зонах.

А медальон с образом Христа-Священника, пастыря народа, только что присоединенного к христианству, мозаичисты поместили в замке восточной подпружной арки, там, где и должно находиться «краеугольному», т. е. замковому, камню.

Таким же олицетворением Церкви является и Богородица, в которую, как в «царский чертог», Дом Премудрости, вселилось Божественное Слово, приняв от Пречистой Девы человеческую плоть. В мозаичном изображении Богоматери Оранты, украшающем алтарную конху Софийского собора в Киеве, эта архитектурная символика получила особенно мощное выражение.

Богоматерь Оранта. Мозаики XI в. Собор Святой Софии, Киев

Монументальная фигура Пречистой Девы неразрывно слита с массивом стены, что подчеркивает ее незыблемость и вместе с тем делает особенно убедительным сравнение храма с телом Христовым. Не менее внушительно сопоставление фигуры Богоматери Оранты с расположенной под нею сценой Евхаристии - причащения апостолов Христом. Она выступает здесь зримым символом нераздельного единства, монолитной цельности Церкви, созидаемой путем приобщения верных телу и крови Христовой.

Как творение Божественной Премудрости и одновременно как тело Христово, Церковь, олицетворяемая Богородицей, является его образом, или иконой. Об этом свидетельствует посвящение Софии многих храмов Византии и Древней Руси. Но слово «София» воспринималось не только как имя личное и как имя главного создания Премудрости - Церкви, прообразующей грядущее Царство Божие, где соединятся небо и земля.

Оно было также знаком Божьего присутствия, Божьей славы, печатью Духа Святого, которой отмечены чада и слуги Премудрости, наконец, название Его дара - духа мудрости. В сознании верующих образ ипостасной Премудрости - Иисуса Христа никогда не отделялся от его созданий, зримых свидетельств его благого действия, и от представления о многоразличных и неизъяснимых человеческим умом проявлениях божественного промысла в мире - «путях Господних».

Исследователи иконографии Софии Премудрости Божией, изучив литературные источники и материалы искусства Византии, Древней Руси и Западной Европы, выделили несколько типов изображений, связанных с темой Премудрости, соотносимых с определенными комплексами понятий и представлений. Их можно сгруппировать так:

1. София как персонифицированное изображение отвлеченного понятия высшего знания - мудрости, которой «цари царствуют и сильные пишут правду» (Притч. 8, 15). Для различения тонких оттенков иконографической символики важно особо акцентировать внимание на внеличностном («неипостасном») характере таких персонификаций. По типу они восходят к античным олицетворениям стихий, фигурам богов, нимф и муз. К числу наиболее ярких и наглядных примеров изображений такого рода относится миниатюра Псалтири X в. Парижской Национальной библиотеки, представляющая царя Давида между двумя женскими фигурами - олицетворениями Пророчества и Премудрости. Крылатые женские фигуры олицетворения Любви, Веры и Надежды находим в миниатюрах рукописи 1-й пол. XII в. Слов Григория Богослова, хранящейся в монастыре Св. Екатерины на Синае.

2. Внешне на олицетворения такого рода очень похожи изображения слуг Премудрости - представителей Небесной Иерархии. Как правило, это тоже женские фигуры в античных одеждах, без крыльев или с крыльями, стоящие по сторонам престола Божественной Премудрости. Но, в отличие от первых, они - действующие лица, не связанные ни с какими абстрактными понятиями. Ангелы либо прислуживают Премудрости, либо посылаются ею в качестве вестников, глашатаев, просвещающих, одаривающих или созывающих верных на пир. В иконе «Благовещение» н. XIV в. из собрания ГМИИ им. А. С. Пушкина в Москве изображена девушка - служанка в семиколонном Доме Премудрости.

3. Кроме того, в росписях храмов, миниатюрах рукописей, на иконах встречается особый тип изображения ангела Премудрости, в котором своеобразно сочетаются черты двух первых типов. Обычно эта фигура (крылатая или бескрылая), во всем похожая на олицетворение Мудрости, предстает в роли музы - вдохновительницы, инспиратора творчества писателя или художника, диктующей ему.

Ее отличают девичий тип лика и особый шести- или семилучевой нимб из перекрещенных ромбов - символ предвечного бытия и зиждительного божественного начала, о чем говорит и часто располагающаяся рядом надпись: «Премудрость Божия». Вместе с тем этот ангел - «посланник Премудрости», слуга, подающий дар божественной благодати избранникам Божьим, а потому слово «Премудрость», начертанное рядом с ним либо на его нимбе, означает название самого дара и одновременно указывает имя того, чьим посланником он является.

Одним из наиболее показательных в этом смысле изображений является тверская икона «Евангелист Матфей» XV в., где на звездчатом нимбе бескрылой фигуры ангела Премудрости имеется надпись: «ПР[Е]М[У]Д[РО]СТ[Ь]. Б[О]ЖЫА IСЪ. Х[РИ]С[ТО]ВА» (Премудрость Божия Иисуса Христова).

Собственно изображение акта передачи дара, момента откровения божественной воли, и является главной темой рассматриваемого иконографического типа. Иконы, фрески и миниатюры, представляющие олицетворение Премудрости, диктующей евангелистам слова божественного откровения - Священного Писания, наиболее наглядно ее раскрывают. При этом важно, что сам податель дара - Христос-Премудрость здесь обычно не изображается.

4. Но известны сцены, где именно сам Христос - Божественная Премудрость предстает в виде подателя даров Святого Духа, почивающих на нем. В них же можно видеть небольшие фигуры крылатых ангелов, которые в этом случае изображаются не как слуги, раздающие дары, а как олицетворения семи духов божественной благодати, которыми, согласно пророчеству Исайи (Ис. 11, 1-2), помазан Мессия - Сын Давидов. Это духи «премудрости и разума», «совета и крепости», «ведения и благочестия» и «дух страха Божия».

5. Среди изображений, сопровождающихся надписанием «София», олицетворений «Премудрости» как понятия благодатного действия Бога, божественного дара или представляющих вестников, слуг, посланцев Божественной Премудрости, особо выделяется фигура самой Премудрости как Божественной ипостаси, второго лица Троицы. «Рожденная прежде денницы» и сидящая одесную Отца” (Пс. 109, 1, 3), бывшая «в начале дел Божиих», она является образом Его благости, «зиждительным Словом», создательницей всего видимого и невидимого: «Возвеличились дела Твои, Господи: все Премудростию совершил Ты, исполнилась земля творениями Твоими» (Пс. 103, 24).

Спектр иконографических изводов, представляющих ипостасную Премудрость, весьма разнообразен: от изображения Христа Пантократора, сопровождаемого надписанием «София», до крылатой ангельской фигуры с крестчатым нимбом, вписанным в ромб или звездчатое сияние, - образ славы Отца. В их числе образы Христа Ангела Великого Совета, Христа Благое Молчание, Христа Недреманное Око, Христа Ветхого Деньми, Христа Великого архиерея и др. Относится к ним и изображение 12-летнего Христа во храме, поучающего старцев иерусалимских.

Христос Ангел Великого Совета

На Руси такие изображения стали известны не позже XIV в., о чем свидетельствует фреска притвора церкви Успения на Волотовом поле в Новгороде 1363. Здесь бескрылая фигура Премудрости, увенчанная звездчатым нимбом, представлена сидящей на фоне семиколонного базиликального храма, рядом с которым стоит трапеза. Тут же изображены 2 группы ее слуг. Одни готовят жертвенных животных для пира, др. отправляются созывать на пир верных и разумных.

В новгородском изображении пира представлен воплотившийся Логос, Иисус Христос, Божья сила и Божья Премудрость.

Аналогичные изображения Христа-ангела, обычно окруженного сонмом ангельских сил, особенно часто встречаются в миниатюрах XI-XIV вв., иллюстрирующих в византийских рукописях Слов Григория Богослова начало Второго слова на Святую Пасху: «На страже моей стану, говорит чудный Аввакум (Авв. 2, 1). Стану с ним ныне и я… Я стоял и смотрел: и вот муж восшедший на облака, муж весьма высокий, и образ его яко образ Ангела, и одежда его, как блистание мимолетящей молнии. Он воздел руку к Востоку, воскликнул громким голосом… и сказал: “ныне спасение миру!”»

Известно, что было сделано немало попыток запретить аллегорические изображения Христа. Трулльский церковный собор 691-692 в своем постановлении призывал писать Христа только по плотскому обличию. Много позже изображения Христа-ангела, равно как и изображения его в облике старца Ветхого Деньми, вызывали сомнение в их каноничности у традиционно мыслящих русских людей, что не раз становилось предметом рассмотрения на поместных Церковных соборах в XVI-XVII вв. Можно вспомнить знаменитое дело близкого к царю Ивану Грозному диак. Ивана Висковатого, возникшее в сер. XVI в. в связи с необычными изображениями Христа, в том числе и крылатого, на т. н. «Четырехчастной» иконе Благовещенского собора Московского Кремля. Тем не менее образ Христа-ангела на протяжении веков не утрачивал актуальности.

Объясняется это несколькими причинами. Прежде всего тем, что образ этот являлся важнейшим звеном космогонических и историософских представлений христианства, основывающихся на концепции предвечного плана создания всей твари и божественного Домостроительства, т. е. промыслительного действия Бога во вселенной, его попечительства о мире, спасении человечества и устроении Царства Божьего на земле.

«Мне , - писал ап. Павел ефесянам, - дана благодать… открыть всем, в чем состоит домостроительство тайны, сокрывшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известною через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия, по предвечному определению, которое Он исполнил во Христе Иисусе» (Еф. 3, 8-11). Очевидно, адекватно воплотить мысль о предвечном существовании в лоне Отца, т. е. до воплощения, второго лица Триипостасного Божества, его творческого начала - Логоса, или Премудрости, не способен был никакой др. образ, кроме ангельского, указывающего на бесплотность и несотворенность. Этим же объясняются постоянные апелляции к книгам Ветхого Завета, в первую очередь к Псалтири и пророкам, встречающиеся в Евангелиях и апостольских посланиях, а затем у отцов и учителей Церкви.

В них образ еще не воплотившегося Сына Божьего, Ангела Великого Совета, как именует его прор. Исайя, занимает центральное место: «Отроча родися нам, Сын дан нам, владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Великого Совета Ангел, Чудный, Советник, Бог крепкий, Властелин, Князь мира, Отец будущего века» (Ис. 9, 6). Еще в IV в. Афанасий Александрийский задавался вопросом: «Если Бог есть Творец и Создатель, - созидает же Творец через Сына, и невозможно увидеть что-либо приведенное в бытие иначе, а не Словом, - то не хула ли, когда Бог есть творец, утверждать, что никогда не было зиждительного (т. е. созидающего. - Л. Л.) Его Слова и Премудрости?» (Против ариан слово 1. § 16). Он же продолжает: «Как воспевает Давид: “всё Премудростию сотворил еси” (Пс. 103, 24)… и эта Премудрость есть Слово; и это Слово есть Христос» (Против ариан слово 1. § 19).

Среди произведений средневекового русского искусства, может быть, самым замечательным и загадочным, вызывавшим и продолжающим поныне вызывать противоречивые суждения, является иконографический тип, созданный русскими иконниками и получивший в литературе начиная с XIX в. название «новгородского» по иконе Софийского собора в Новгороде. Он представляет собой архитектурно упорядоченную, гармонически выстроенную картину мира. В нем нашел воплощение весь комплекс идей, связанных с догматическими толкованиями образа Божественной Премудрости.

София Премудрость Божия изображается здесь в виде ангела с пламенеющим розовым или розово-красным ликом, с красными крыльями, сидящего на троне, утвержденном на семи столпах, по сторонам от которого в позах молитвенного обращения стоят Богоматерь и Иоанн Предтеча. Над ним изображен Христос Пантократор, благословляющий обеими руками, а еще выше - Этимасия, или Престол Уготованный, стоящий на арке небес и окруженный коленопреклоненными ангелами.

Известно, что на Руси уже в XVI в. этот плод утонченной богословской мысли и иконографического творчества вызывал множество недоуменных вопросов, заставлявших наиболее авторитетных церковных деятелей напоминать вопрошающим, что имя Премудрость Божия относится ко второму лицу Троицы, Богу Слова - Христу. При этом авторы ответов, в частности младший современник знаменитого богослова Максима Грека старец Зиновий Отенский, обращались к первоисточнику такого толкования образа Софии - словам апостола Павла.

Но поскольку толкование касалось прежде всего проблемы посвящения храмов Святой Софии и догматически правильного понимания самого имени Премудрости Божией, а не ее изображения, облик огнекрылого ангела продолжал смущать умы. Он требовал более подробных и убедительных толкований, объясняющих не только eго догматическую основу, но и суть самой изобразительной символики. Поэтому на иконах этого типа в сер. XVI в. стали появляться обширные надписи-комментарии, сопровождающие изображения Софии.

Так, на храмовой иконе Успенского собора Троице-Сергиевой лавры читаем: «Образ Софии Премудрости Божией проявляет Собою Пресвятой Богородицы неизглаголанного девства чистоту. Имеет же девство лицо огненно и над ушами тороки (ленточки, означающие всеведение и послушание воле Божьей), венец царский на голове, и над главою имеет Христа… Толкование: лицо огненное являет, поскольку девство уподобляется (имеет предназначение) Богу вместилищу быть; огонь же есть Бог, попаляющий страсти телесные и просвещающий душу девственную… Тороки же - осенение Святого Духа…»

Естественно, что такого рода аллегорические толкования лишь усложняли восприятие иконы и умножали число недоуменных вопросов. В XVIII-XIX вв. слово «София» воспринимается в основном как абстрактное понятие, которое в массовом сознании верующих уже не связывается с ипостасной Премудростью - Христом, в лучшем случае обозначая один из даров Святого Духа. Даже видные и образованные духовные лица затруднялись ответить на вопрос, почему различаются изображения Софии на храмовых иконах Софийских соборов Киева и Новгорода (на киевской иконе вместо ангела изображена Богоматерь, стоящая в семиколонном храме) и не совпадают дни престольных праздников, который в Новгороде с к. XV в. отмечается 15 авг., в день Успения Богородицы, а в Киеве - 8 сент., в день Рождества Богородицы? Философские и богословские искания к. XIX - н. XX в. сделали тему Софии как никогда актуальной и вместе с тем еще более усложнили ее. Но они же стимулировали научные исследования, в центре которых находились как библейские тексты и тексты древних богословских толкований, так и памятники иконографии.

Изображение Софии в образе огнекрылого и огнеликого Ангела Великого Совета находится здесь не просто в центре, но в средокрестии сцены, на пересечении ее горизонтальной и вертикальной осей. Первую ось образуют 3 фигуры: София, и Богоматерь, и Предтеча, стоящие по сторонам ее престола, как в деисусе. Вторую также составляет триморфная композиция: Этимасия, медальон с поясной фигурой Христа Пантократора и вновь Ангел Великого Совета.

Столь сложное построение и необычный для иконописи иконографический извод изображения уже сами по себе свидетельствуют о том, что его создатели замыслили таким образом соединить 2 главных аспекта, связанных с символикой образа Софии. Один из них - аспект «домостроительный», связанный с промыслительным действием Триипостасного Бога, нисходящего к людям «от престола Отца чрез Сына в Духе» и возвращающего им Царство Небесное.

На присутствие Святого Духа указывает царственный сан ангела - помазанника Божия. Этимасия означает сопребывание Христа в лоне Отца до воплощения и одновременно образ грядущего Царства Небесного, когда на трон воссядет Ветхий Деньми - Триипостасный Бог, чтобы судить народы. Полуфигура благословляющего архиерейским жестом Пантократора - образ земного служения Христа. Ангел Великого Совета - Христос, раскрывающий свою божественную сущность по Вознесении и при восшествии на трон Царствия Небесного после Страшного суда.

На то, что это именно Он, провозвещенный через пророков и через архангела Гавриила, благовествовавшего Марии, указывают Христос Пантократор, Богоматерь, держащая медальон с образом Христа-младенца, и Креститель, свидетельствовавший: «Вот Агнец Божий… Я видел Духа, сходящего с неба… и пребывающего на Нем» (Ин. 1, 29, 32).Второй аспект - экклесиологический, связанный с неизменной, истинной действительностью жизни Церкви, которая раскрывается как мистерия происходящего в ней соединения человека с Богом. Ее апогей наступает с концом человеческой истории - Вторым пришествием Христа, переходом времени в вечность, с наступлением «дня без вечера», открытием неба на земле и явлением истинной божественной сущности Царя вселенной.

Не случайно нижняя часть в иконах Софии «новгородского» извода уподобляется деисусному молению. Правда, в отличие от изображений деисуса в сценах Страшного суда этот больше похож на композиции, известные под именем «Предста Царица», или «Царский деисус». На них Христос и Богоматерь, согласно тексту 44-го псалма, изображаются в царских одеждах, указывая, т. о., на таинственный союз - «брак» Христа-Жениха и Богоматери-Церкви.Но в рассматриваемых нами иконах Богоматерь и Предтеча не только поклоняются Софии и молят Ее. Они стоят перед Ее престолом на возвышениях так же, как на иконах Ветхозаветной Троицы стоят перед трапезой Авраам и Ева. Т. е. акцентируется символика евхаристическая - Богоматерь и Предтеча являются здесь и слугами Божественной Премудрости, которые готовят трапезу и принимают от Софии для раздаяния дары Святого Духа.

Они как будто иллюстрируют слова евхаристического канона: «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся». А поскольку, согласно православному догмату, евхаристическая жертва приносится единой Троице, от которой Христос неотделим, и Он является одновременно «приносящим», «приносимым» и «принимающим» ее, то и изображается здесь трижды: как архиерей, приносящий жертву, - Пантократор, как жертва - Христос Эммануил в медальоне на груди Богородицы и как «огонь», приемлющий ее, - Ангел Великого Совета. Одинаковое звездчатое сияние, окружающее все 3 фигуры Христа, напоминает, что София Премудрость Божия, согласно учению крупнейших византийских богословов сер. XIV в., таких как архиеп. Солунский Григорий Палама и Патриарх Константинопольский Филофей, оставаясь ипостасным образом Христа, является «общей энергией Троицы».

Сам образ огнекрылого ангела, несомненно, навеян описаниями апокалиптических видений прор. Малахии и Иоанна Богослова. У Малахии (Мал. 3, 2) говорится об ангеле, подобном «огню расплавляющему»; в «Откровении» Иоанна - об ангеле с лицом, «как солнце, сияющее в силе своей» (Откр. 1, 16). В этой связи стоит обратить внимание на то, что в Москве в 1405 появляется первая известная нам в православном мире монументальная роспись на тему Апокалипсиса. Ее авторами были Феофан Грек, богослов и великий художник, старец Прохор и Андрей Рублев.

По смыслу изображение окруженного сияющей «славой» Софии-Ангела чрезвычайно схоже с центральной иконой полнофигурного деисусного чина из высокого иконостаса, хранящегося ныне в Благовещенском соборе Московского Кремля.

Она также связана с именем Феофана Грека. Здесь Христос, облаченный в белые с золотом одежды предвечного Бога - Ветхого Деньми, представлен на пламенеющем красном фоне восседающим на престоле в окружении темно-синей «славы» и небесных сил. Перед ним, как образом Триипостасного Божества и воплощенного Логоса-Софии, в позе слуг стоят Богоматерь, Предтеча, апостолы и творцы литургии - Василий Великий и Иоанн Златоуст.

В творчестве Феофана Грека, о котором мы можем судить по его фрескам в Новгороде, получила яркое воплощение мысль представителей византийского аскетического богословия - исихастов о возможности людям, достигшим совершенства, званным на пир Премудрости, ставшим «своими» Господу, зреть телесным, чувственным взором излияние божественной энергии. Вождь исихастов Григорий Палама писал об этом так: «Только чистые сердцем зрят Бога… который, будучи светом, живет в них и открывается любящим Его и любимым Им». Человек, возвысивший ум и душу до лицезрения божественного света, уподоблялся Моисею, который на горе Хорив видел ангела в несгорающем кусте купины.

Представляется интересным тот факт, что время появления интересующей нас иконографии на Руси совпадает с годами работы Феофана Грека в Москве в к. XIV - н. XV в. Косвенно об этом свидетельствует древнейшая известная сегодня икона этого извода, происходящая из Благовещенского собора Московского Кремля, которая была создана не позже 1-й четв. XV в. Комплекс идей, положенных в основание «новгородского» извода иконографии Софии Премудрости Божией, обнаруживает удивительную близость с идеями, которые были положены в основу композиции первых русских многоярусных иконостасов, возникших именно в это время, на рубеже XIV-XV вв. Их создатели использовали все ту же схему вертикальных триморфных композиций, получивших распространение в монументальной живописи. Внизу они расположили деисусный чин, выше праздники, еще выше Богоматерь Знамение с фланкирующими ее пророками. Весьма вероятно, что идея высокого иконостаса и иконография Софии «новгородского» типа родились в одной и той же среде художников, связанных с двором московского митр. Киприана.

Дальнейшее развитие русского высокого иконостаса, где одновременно с появлением новых ярусов икон развивается вертикальная ось, символика которой связана со все теми же идеями Домостроительства спасения, исходящего сверху от престола Господа Саваофа через пророков и Богоматерь ко Христу Пантократору, устрояющему Церковь на земле, вполне вписывается в логику построения иконы «София Премудрость Божия». Да и в самих композициях «София Премудрость Божия» в XVII в. вместо Этимасии начинают изображать сидящего на престоле Господа Саваофа. Особенно характерно это для ярославских храмовых росписей.

Со временем, когда узкий круг интеллектуалов, распространявших идеи исихастского учения в Москве, Новгороде, Твери и др. городах, постепенно распался, а теофанический аспект в восприятии образа Софии-Ангела утратил актуальность, делаются попытки дать новое истолкование изображениям та кого рода. Они получают широкое распространение с к. XV в., когда, как можно думать, икона крылатой Премудрости и стала храмовым образом Софийского собора Новгорода.

По сравнению с сохранившейся иконой 1-й четв. XV в., которая представляет целостную картину явления божественной славы, в них исчезают все теофанические мотивы, заметно ослабевает символика христологическая, связанная с началом ипостасным, уходит интонация личного молитвенного обращения ко Христу Ангелу Премудрости.

Иконы Софии Премудрости Божией «новгородского» извода все более уподобляются изображению Символа веры. Огнеликий ангел постепенно превращается в олицетворение абстрактного понятия «девства», а слово «премудрость» перестает восприниматься как имя, но окончательно превращается в понятие, связанное с даром Господа и с добродетелями, открывающими путь к Богу. Ключевую роль в раскрытии смысла этой композиции начинает играть изображение Богородицы-Церкви. Тематика экклесиологическая явно выходит на передний план. В к. XV в. архиеп. Новгородский Геннадий устанавливает в качестве престольного празднования Софийского собора день Успения Богородицы.

Такой выбор не был случайным. Успение - смерть Богородицы собирает у ее одра, как у евхаристического престола, всю Церковь, людей и ангелов. Оно прообразует возвращение человечества в лоно Господа и представляет своего рода парафраз Рождеству Христову.

Там сошедший с небес Христос, как спеленутый младенец, лежал в яслях в Вифлеемской пещере - здесь Христос возносит на небеса спеленутую душу Богоматери. В обеих сценах она является «мостом» или «лестницей», чудесным образом соединяющей землю и небо, человечество с Богом. Он и изображается здесь так, как обычно изображается Богоматерь Одигитрия, держащая на руках Младенца. Т. о., Успение, которое, по преданию, происходило в той же Сионской горнице, где Христос совершил Тайную вечерю с учениками, в понимании образованной части византийского и русского духовенства символизировало таинство созидания храма Божьего.

С усилением экклесиологической символики становятся все более заметны женские черты в образе Ангела-Софии. В новгородской иконе сер. XVI в. «Премудрость созда себе дом» бескрылая фигура Софии больше похожа на деву, чем на Эммануила - Христа-отрока. В храмовом образе киевского Софийского собора, появившемся в XVI или в XVII в., к которому восходит т. н. «киевский» извод, фигура Богородицы просто заменяет изображение Ангела.

В к. XVII в. появляются многочисленные варианты и модификации более традиционного «новгородского» иконографического типа. Канонически правильные, они часто представляют собой подобие подробного изобразительного комментария основ православного вероучения. В одном из них, называемом «София Крестная», на месте фигуры Ангела представлено изображение семиколонного храма. Его центральный столп - Распятие, утвержденное на престоле. Все вместе столпы символизируют 7 таинств Церкви и одновременно служат опорой расположенного выше трона Богородицы, которая сменила на нем Софию-Ангела.

В др. варианте, который можно встретить в храмовых росписях к. XVII в., напр. в храме Иоанна Предтечи в Толчкове в Ярославле, образ Софии «новгородского» извода трансформируется в изображение песнопения «О Тебе радуется». Причем место крылатого Ангела-Софии в центре композиции заняла фигура крылатого Иоанна Крестителя.

Цель таких изображений прежде всего вероучительная. Они уже никак не связаны с личным молитвенным опытом человека, не открывают его взору путь для возведения ума от мира зримого к незримому. Свидетельством тому служит приведенный выше текст «написания о Софии» и вся история толкований ее образа в русской иконописи XVI-XVIII вв.

И все же на интуитивном уровне русская культура и искусство проявляли и в относительно поздние времена поразительную чуткость в восприятии глубинного поэтического смысла образа Софии. Прежде всего это выражалось в живом ощущении существования нерасторжимой связи между Софией, источником святости и благодати, устрояющей жизнь на основе правды, гармонии и красоты, и Церковью, через которую, согласно уже цитировавшимся словам ап. Павла, открывается «многоразличная премудрость Божия», тайна Божественного промысла о человеке.

Это находило отражение в иконах, изображающих беседу Христа и самарянки у колодца, отцов Церкви, от уст и писаний которых берут начало потоки премудрости, в многочисленных иконах-притчах вроде изображения евангельской притчи «О слепце хромце» или притчи «О сладости мира», заимствованной из древнего сказания < Варлааме и Иоасафе.

Но главное заключалось в том. что образ Софии, казалось бы, утративший личные, ипостасные черты, продолжал ассоциироваться с космическим солнечным, светоносным началом и с тем местом, откуда этот свет изливался. Ощущение присутствия этого света святости, исходящего от Софии, присуще лучшим произведениям русской живописи XVII и даже XVIII вв. Сохраняется оно и на уровне крестьянской культуры.В массовом сознании образ Софии, сформированный под влиянием официальной, несколько абстрактной экклесиологической концепции, приобретает сказочные черты, в которых узнается главное - женское светлое и возвышенное начало, источник святости. Царственность связывает ее и с представлением о государстве, земле, городе, церкви.

Так, в духовном стихе о Егории (Георгии) Храбром говорится, что матерью его и трех его сестер была «царица благоверная, София премудрая», которая в церкви разоренного царевичем Деманищем (очевидно, преобразовавшимся из имп. Диоклетиана) Чернигова «об своему чаду Богу молится». Не трудно понять, что здесь произошла контаминация нескольких образов: свмц. Софии, у которой по житию было 3 дочери, Богоматери, родившей Спасителя мира, в роли которого выступает Георгий, и Софии как Церкви, ожидающей Второго пришествия Спасителя. И действительно, Георгий является здесь подобно воскресшему Христу, исходящему из ада под звуки пасхального колокольного звона: «вышел Егорий на Святую Русь, повидив Егорий свету белаго, солнца краснаго. Послышав Егорий гласу Божаго, гласу Божаго колокольного».

На уровне собственной поэтики фольклор воссоздает картину восстания мертвых из гробов и воссоединения их в Церковь, которая в принципиальном плане повторяет концепцию Божественного Домостроительства, осуществляемого Христом-Софией.

Л. Л.

Лит.: Соловьев В. С. София. Начало вселенского учения // Логос. 1992. Вып. 2; Кудрявцев П. Идея Св. Софии в русской литературе последних четырех десятилетий // Христианская мысль. Киев. 1916: Кн. 1. Кн. 9; 1917: Кн. 1; Булгаков С. Н. Свет невечерний. М., 1994; Он же. Купина неопалимая. Париж, 1927; Бердяев Н. Софиология // Путь. Вып. 16. Париж, 1929; Серафим, архиеп. (Соболев). Защита софианской ереси протоиереем С. Булгаковым. София, 1937; Филимонов Г. Д. Очерки русской христианской иконографии. София Премудрость Божия // Вестник Общества древнерусского искусства за 1874-76. Исследования. М., 1876; Флоренский П. А. Столп и утверждение Истины. М., 1914; Флоровский Г. О почитании Софии Премудрости Божией в Византии и на Руси // Тр. V съезда рус. академ. организаций за границей. Ч. 1. София, 1932; Яковлева А. И. Образ мира» в иконе «София Премудрость Божия» // Древнерусское искусство: Проблемы и атрибуции. М., 1977.
Ист.: София Премудрость Божия. М., 2000. С. 9-16.

На анонсе: Икона София Премудрость Божия Новгородская

Матерь Сва и София, Премудрость Божия (статья), © Алёна Селиванова, январь 2016

Кто это – София, Премудрость Божия? Почему главный храм Константинополя был посвящен именно Ей? Почему официально первые христианские храмы на Руси, то есть построенные в 11 веке в Новгороде, Киеве, Полоцке, были посвящены именно Софии?

«Тайна есть Премудрость Божья, и потому, что хотя и проповедуется везде, но не постигается не имеющими здравого ума, и не открывается только с помощью мудрости, но лишь Духом Святым, насколько мы можем вместить», – Иоанн Златоуст.

Не имеющими здравого ума премудрое не постигается , – говорит Златоуст. Что сие есть такое – здравый ум? На этот вопрос современники наши не затруднятся ответить, подразумевая в большинстве своем под здравомыслием обыкновенный прагматизм. Но вряд ли его имел в виду богослов, живший в 4 веке по Рождестве Христовом. (Да и к здравию все же прагматизм отношения не имеет).

Здравый ум – как понимали его богословы первых веков – это ум цельный, не разъятый, преодолевший мировую иллюзию двойственности. Вот он-то и становится причастным цельного же Богомировоззрения. Тому же учит и древняя книга новгородских волхвов – Велесова: «Всё сотворенное не может войти в расторгнутый ум!» (Прославление Великого Триглава, дощечка 11а).

Расторгнутый ум разделяет по невежеству своему Единое на множество бессвязных осколков. А потому и сам делается разъятым, не способным вместить целое. Обладатель такого ума верит, например, в существование отдельных частных случаев, самих по себе действующих сил природы и, в конце концов, многих отдельных богов… На Руси никогда не было язычества, но был всегда и есть ведизм! В этом заслуга исконной Традиции нашей, берущей начало свое от Гипербореи – легендарного Полярного царства. Русская Северная Традиция учит: боги не есть нечто само по себе, отдельно и вне Бога существующее – это Сам Бог в Его обращении к твари. Русь православная (Правь славили) ведала сие испокон времен. Дощечка 11б Велесовой книги говорит о «Вседержителе» – Великом Триглаве, Боге – и сразу же вослед о «триглавах всеобщих», то есть о прибогах. Так именно и называли творящие энергии на Руси – прибоги, дабы ни у кого не было соблазна помыслить их какими-то отдельными.

Но ежели появятся среди нас «…заблуждающиеся, которые станут пересчитывать богов, тем разделяя Сваргу. Они будут отвергнуты Родом как безбожники. Разве Вышень, Сварог и иные – суть множество? Ведь Бог – и един, и множествен. И пусть никто не разделяет того множества, и не говорит, что мы имеем многих богов», – Велесова Книга, дощечка 30.

Одно из самых известных мест в Библии, повествующих о Премудрости (Притчи 8:22-31): «Господь имел меня началом пути Своего, прежде бытия земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда еще не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов, когда еще Он не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок вселенной. Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны, когда давал морю устав, чтобы воды не переступали пределов его, когда полагал основания земли: тогда я была при Нем художницею, и была радостью каждый день, веселясь пред лицем Его во все время, веселясь на земном кругу Его, и радость моя была с сынами человеческими».

О чем здесь идет речь, как не о самом Начале творения?

Все Творение – видимый мир и невидимый – разворачивается из Изначальной Точки. Слово Божие сотворяет миры. “Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть”. (От Иоанна, 1:3).

София Премудрость Божья – это божественная энергия, исходящая от непостижимой природы Трехипостасного Бога. Свет истинный, который просвещает всякого человека, приходящего в мир (От Иоанна, 1: 9-10). Премудростью Бог творит всё.

Мысль о воплощении Сына Божия неотделима от мысли о Богоматери, которую величают Домом Божественной Премудрости, истинным Храмом Живого Бога на земле.

На новгородской иконе “София Премудрость Божья” (Огнезрачная) центральная фигура Софии с огненным ликом и крыльями, в красно-золотых царских одеждах и короне, со скипетром и свитком в руках, сидящая на престоле, является олицетворением одновременно и Божественной творческой силы, и чистого Божественного Девства, осеняемого Святым Духом.

О.Сергий Булгаков в “Свете Невечернем” пишет о Софии как о грани, “которая находится между Богом и миром, Творцом и тварью, сама не есть ни то, ни другое, а нечто совершенно особое, одновременно соединяющее и разъединяющее то и другое”.

Ангелоподобный образ Софии осеняем свыше Иисусом Христом. Одно из самых известных величальных имен Сына Божия – Солнце Истины. В сознании первых христиан образ ипостасной Премудрости – Иисуса Христа никогда не отделялся от Его созданий, зримых свидетельств Его благого действия, и от представлений о многоразличных и неизъяснимых человеческим умом проявлениях Божественного промысла в мире – «путях Господних».

Павел Флоренский пишет о Софии в книге “Столп и утверждение истины”: «София есть Великий Корень целокупной твари (все-целостная тварь, а не просто вся), которым тварь уходит во внутри-Троичную жизнь и через который она получает себе Жизнь Вечную от Единого источника Жизни; София есть первозданное естество твари, творческая Любовь Божия, “которая излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам” (Рим.5:5), поэтому-то истинным Я обоженного, “сердцем” его является именно Любовь Божия, подобно, как и сущность Божества – внутри-Троичная Любовь».

И далее там же: «В отношении к твари София есть Ангел-хранитель твари, Идеальная личность мира. Образующий разум в отношении к твари, она – образуемое содержание Бога-Разума, “психическое содержание” Его, вечно творимое Отцом через Сына и завершаемое в Духе Святом: Бог мыслит вещами.

Поэтому, существовать – это и быть мыслимым, быть памятуемым, или, наконец, быть познаваемым Богом. Кого “знает” Бог, те обладают реальностью, кого же Он “не знает”, те и не существуют в духовном мире, в мире истинной реальности, и бытие их – призрачное.(…)

Но вернемся к вопросу о Софии.

Вечная Невеста Слова Божьего, вне Его и независимо от Него, она не имеет бытия и рассыпается в дробность идей о твари; в Нем же – получает творческую силу. Единая в Боге, она множественна в твари и тут воспринимается в своих конкретных проявлениях как идеальная личность человека, как Ангел-хранитель его, т.е. как проблеск вечного достоинства личности и как образ Божий в человеке».

Единая в Боге, Премудрость множественна в твари …

Велесова книга древлего православия говорит о Вселенской Матери – Всематери. И называет ее имя: . Древнерусское слово СВА и означает ВСЯ (всея, все-). Аллегорически Всемать изображалась Птицей Сва с огненным оперением – жар-птицей: «Вот прилетела к нам Птица Сва, и села на древо, и стала петь, и всякое перо Ее – иное, и сияет цветами разными. И стало в ночи как днём». Дощечка 7Е (16) описывает Её ещё более подробно:

И вот Матерь Сва бьет крылами по бокам своим с двух сторон, Как в огне, вся сияя светом. И всякое перо Её иное – красное, синее, голубое, желтое, и серебряное, и золотое, и белое. И вся же сияет, как Солнце. И по кругу идет посолонь. И Она сияет семью цветами [радуги], как завещано о богах святых наших…

Так представляли себе наши далекие прапредки путь премудрости, ведущий от яви к Прави. До Никонианской реформы 17-го века почти все русичи были посвящены в первую ступень северного ведизма – Учение о перерождений Двенадцати богов. Где сказано, что каждый бог перерождался в следующего, аки цвета радуги, образуя единый свет истины. Да такой сильный, что ночью становилось аки днем.

Практически то же самое говорит и Дмитрий Сергеевич Мережковский в начале века двадцатого: «Русские боги – крещеные. Переливаются друг во друга, как радуга, а Солнце за ней – одно. Все они не только крещеные, но и крестители. Каждый говорит: идет за мной Тот, кому я не достоин развязать ремень обуви Его»! («Атлантида – Европа», Белград, – 1930).

Цельное знание способно навести фокус на непостижимую тайну тайн – Откровение пресвятой Троицы. (Великий Триглав – так испокон называл Всевышнего русский ведизм). Человек получает личный опыт Богообщения. Тот же, кому открылось непосредственное чувствование Триединого, становится совершенно свободен. Самое слово наше СВОБОДА записывается тремя рунами, и они могут быть прочитаны как: мудрость (сва ), которую Бо г да л.

Вспомним слова Спасителя: и познаете истину, и истина сделает вас свободными! (от Иоанна 8; 32)

• Премудрость созидает ум человеков
• Премудрость сотворяет миры
• Премудрости открыто грядущее

Из дневников о.Сергия Булгакова:

22.12.1922. На рейде в Ковани.

“Вот уже мы достигли таинственных вод Босфора… Напор дум волновал мою душу, и глаз радовали эти дивные берега. Здесь ключ европейской и мировой истории, здесь Иустиниан, здесь Константин Великий, здесь Иоанн Златоуст, Фотий, Византия и ее падение, здесь узел политических судеб мира, и доныне не распутанный, а еще сильнее затянутый.”

«Вчера я имел счастье посетить Святую Софию.(…) Это, действительно, София, актуальное единство мира в Логосе, связь всего со всем, мир божественных идей(…) Это не небо и не земля, свет небесный над землею, –это не Бог и не человек, но сама Божественность, Божественный покров над миром. Св.София есть последнее и молчаливое откровение греческого гения о св. Софии, жест векам, которого уже не смогли и до конца не умели осознать и выразить богословски чахнущие византийцы, и, однако, она жила как высшее откровение в душах их, зарожденная в эллинстве и явившая себя в христианстве.(…) И здесь с новой силой, и убедительностью, самоочевидностью постигаешь неведомый ему самому смысл слов св. Иустина философа о том, что Сократ и Платон были христиане до Христа и Платон есть пророк Божий о Софии в язычестве.(…)

У старообрядцев есть мудрое, как вижу теперь, поверье, что София будет восстановлена в конце мира.(…) Это значит, что София осуществится, станет возможной лишь в полноте христианства, в конце истории, когда явлен будет и самый зрелый и последний плод, когда явится Белый Царь , и ему (…) откроет свои врата Царьград, и он воздвигнет Святую Софию.(…)

История внутренне не окончена, она на полном ходу, и прочь туман и испуг, навеянный тяжелым часом истории, внемлите гласу Святой Софии, ее пророчеству, она не в прошлом, но в будущем, она зов векам и пророчество, история окончится внутренне в Царьграде.(…) История внутренне не закончилась, пока нет в мире христианской Святой Софии, пока она не стала хотя на мгновенье победным фактом истории, вот что говорила мне Святая София».

Это о.Сергий Булгаков написал в 1923 году. Поразительные слова! Как они перекликаются с нынешними размышлениями о происходящих в мире событиях! Интернет заполнили статьи о возвращении Константинополя. Но мне кажется, прежде должно возвратиться изначальное Ведение – полнота христианства, о которой пишет Булгаков. И эта полнота вмещает в себя и ведение о Платоне и Сократе, как о христианах до Христа , и о Софии, Премудрости Божьей, как о Начале Творения…

Одно из последних предсказаний о святой Софии появилось 26 ноября. «Явление старца Паисия Святогорца было в 20-х числах ноября. Пришел он к старцу на Кипре, сказал записать письмо и сказал, что будет тут, на земле:

«Подходит буря к вам, исповедайтесь, держите крест в руках и с молитвой на устах будьте.(…) Соберитесь – идет гроза. Слово Божье везде провозгласится, как после грозы появляется солнце из туч. Это будет Свет Господень, лучезарный и яркий – “этим победишь” напишется на небе. После грозы, страшной грозы, засверкает солнце, из маленького отечества засверкает снова факел. Бескрайний этот свет зажжет миллионы сердец, сердец новых апостолов, в чистых душах. И станут они глазами Самого Господа, Словом Его и Гласом Его.(…) Святая София готовится, Ангелы Ее поливают миро, Херувимы и Серафимы устилают ее лавровым листом…»

Икона Богородицы София – Премудрость Божия (Новгородская)

История

Чу-до-твор-ная ико-на Бо-жи-ей Ма-те-ри «Со-фия - Пре-муд-рость Бо-жия» име-ет-ся во мно-гих хра-мах Рос-сии и сво-дит-ся к двум ти-пам: Ки-ев-ско-му и Нов-го-род-ско-му.

Пер-вая ико-на «Со-фии - Пре-муд-ро-сти Бо-жи-ей» по-яви-лась в в XV в., хо-тя пер-вая , бы-ла по-стро-е-на в 989 го-ду в , а сле-ду-ю-щая - в 1037-м - в .

Цен-траль-ной фигу-рой ико-ны яв-ля-ет-ся Все-дер-жи-тель в ви-де кры-ла-то-го Ог-нен-но-го Ан-ге-ла, ко-то-рый вос-се-да-ет на зо-ло-том пре-сто-ле, под-дер-жи-ва-е-мом се-мью стол-ба-ми. Он об-ла-чен в цар-скую одеж-ду (по-дир) и пре-по-я-сан дра-го-цен-ным по-я-сом, на го-ло-ве - цар-ский ве-нец. В пра-вой ру-ке он дер-жит ски-петр с кре-стом на-вер-ху, а ле-вой при-жи-ма-ет к гру-ди сви-ток. По сто-ро-нам изо-бра-же-ны Бо-го-ма-терь с Бо-гом-ла-ден-цем и св. Иоанн Кре-сти-тель со свит-ком, на ко-то-ром чи-та-ет-ся: «Аз сви-де-тель-ство-вах». Над го-ло-вой Ан-ге-ла - бла-го-слов-ля-ю-щий Хри-стос Спа-си-тель, еще вы-ше - зо-ло-той пре-стол с рас-кры-тою на нем кни-гой - сим-вол Бо-же-ствен-но-го при-сут-ствия. С обе-их сто-рон пре-сто-ла - по три ко-ле-но-пре-кло-нен-ных ан-ге-ла.

О том, что Ог-нен-ный Ан-гел есть Хри-стос, мож-но су-дить по сло-вам апо-сто-ла Пав-ла, ко-то-рый го-во-рит: «... мы про-по-ве-ду-ем Хри-ста рас-пя-то-го... Хри-ста, Бо-жию си-лу и Бо-жию пре-муд-рость... во Иису-се Хри-сте, Ко-то-рый сде-лал-ся для нас пре-муд-ро-стью от Бо-га...» ().

Св. Иоанн Бо-го-слов в сво-ем От-кро-ве-нии опи-сы-ва-ет Сы-на Че-ло-ве-че-ско-го «...об-ле-чен-но-го в по-дир и по пер-сям опо-я-сан-но-го зо-ло-тым по-я-сом... и очи Его, как пла-мень ог-нен-ный; ... и но-ги Его... как рас-ка-лен-ные в пе-чи» ().

Эта де-ре-вян-ная ико-на в се-реб-ря-ной вы-зо-ло-чен-ной ри-зе - спи-сок с Кон-стан-ти-но-поль-ской ико-ны Со-фии им-пе-ра-то-ра Юс-ти-ни-а-на и от-но-сит-ся ко вре-ме-ни по-стро-е-ния Нов-го-род-ско-го со-бо-ра.

Об-раз этот про-сла-вил-ся мно-го-чис-лен-ны-ми чу-до-тво-ре-ни-я-ми. По пре-да-нию, пред ней в 1542 г. по-лу-чи-ла ис-це-ле-ние жен-щи-на, стра-дав-шая бо-лез-нью глаз, как на-пи-са-но в Нов-го-род-ской ле-то-пи-си: «Пре-муд-рость Бо-жия про-сти-ла же-ну, очи-ма бы-ла боль-на». Об-раз св. Со-фии есть вы-ра-же-ние си-лы и дей-ствия Пре-муд-ро-сти Бо-жи-ей, по-то-му и пред-став-ле-на она в ог-нен-ном ви-де.

Все мно-го-чис-лен-ные спис-ки ико-ны «Со-фии - Пре-муд-ро-сти Бо-жи-ей» име-ют сво-им пер-во-об-ра-зом пре-иму-ще-ствен-но ли-бо Ки-ев-скую, ли-бо Нов-го-род-скую ико-ны. Празд-но-ва-ние ки-ев-ской иконе про-ис-хо-дит 8 сен-тяб-ря, а нов-го-род-ской - 15 ав-гу-ста.

Молитвы

Тропарь Пресвятой Богородице пред иконой Ея «София – Премудрость Божия»

Преве́чная Прему́дросте, Христе́ Бо́же наш!/ Боже́ственным смотре́нием Свои́м преклони́вый Небеса́,/ благоволи́л еси́ всели́тися во утро́бу Чи́стыя Отрокови́цы,/ средосте́ние вражды́ разруши́в,/ освяти́л еси́ естество́ на́ше/ и Ца́рствие Твое́ нам отве́рзл еси́;/ сего́ ра́ди Тебе́, Творца́ на́шего и Изба́вителя,/ и ро́ждшую Тя,/ спасе́ния на́шего та́йне послужи́вшую Де́ву Чи́стую,// правосла́вно велича́ем.

Перевод: Предвечная , Христос Бог наш! Своим преклонивший Небеса, Ты изволил поселиться в утробе Чистой Девы, разрушив преграду вражды, Ты освятил нашу природу и открыл нам Царство Твое, потому Тебя, Творца нашего и Спасителя и родившую Тебя, послужившую тайной спасения нашего, Деву Чистую, православно прославляем.

Ин тропарь Пресвятой Богородице пред иконой Ея «София – Премудрость Божия»

Ве́лия и неизрече́нная Прему́дрости Бо́жии си́ла/ смотре́ния плотска́го та́инства!/ Софи́е Преимени́тая,/ де́вственных душе́ и неизглаго́ланнаго де́вства чистото́,/ смире́нныя му́дрости и́стино,/ поко́ище Свята́го Ду́ха,/ пречестны́й хра́ме непостижи́мыя сла́вы Его́,/ огнезра́чный престо́ле Христа́ Бо́га на́шего,/ в Тя бо всели́ся неизрече́нно Сло́во Бо́жие, и плоть бысть,/ Неви́димый яви́ся,/ и неприкоснове́нный из Тебе́ изы́де,/ и с челове́ки поживе́, врага́ иско́ннаго уловля́я/ и челове́ки от кля́твы дре́вния свобожда́я,/ возводя́ па́ки, отню́дуже испадо́хом./ Мо́лимтися, Влады́чице,/ отягче́нныя ны во гресе́х лю́тых поми́ловати/ и спасти́ ду́ши на́ша,/ и, я́ко человеколюби́вая и милосе́рдая Цари́ца,/ Ма́ти Прему́дрости Бо́жия Сло́ва,/ при́зри на ны, гре́шныя лю́ди Твоя́,/ и умилосе́рдися, заступи́ от напа́стей и скорбе́й лю́тых/ и гра́ды на́ша невреди́мы сохрани́,// иде́же ны́не и́мя Твое́ пресвято́е боголе́пно сла́вится.

Перевод: Великая и неизреченная сила Премудрости Божией - замысел таинства ! София Знаменитая, девственной души и неизреченного девства чистота, смиренной мудрости истина, почивание , почитаемый храм непостижимой славы Его, пламенный престол Христа Бога нашего, ибо в Тебя неизреченно поселилось и стало плотью, явился Невидимый и из Тебя изошел неприкосновенный, и прожил с людьми, врага извечного уловляя и людей от древнего проклятия освобождая, снова возводя туда, откуда пали. Молимся, Владычица, нас, обремененных жестокими грехами, помиловать и спасти души наши и, как человеколюбивая и милосердная Царица, Мать Премудрости Слова Божия, обрати внимание на нас, грешных людей Твоих, и умилосердись, защити нас от напастей и тяжких , и города наши сохрани невредимыми, где сейчас имя Твое пресвятое Богоугодно прославляется.

Кондак Пресвятой Богородице пред иконой Ея «София – Премудрость Божия»

Притеце́м, правосла́внии лю́дие,/ к прему́дрости Бо́жии/ и ви́дим чудотво́рную ико́ну Пречи́стыя Богома́тере,/ Ю́же имену́ем по явле́нию Софи́ю, Прему́дрость Бо́жию,/ зане́ храм бысть одушевле́н Единоро́днаго Сы́на и Сло́ва Бо́жия./ Сия́ у́бо светолу́чно сия́ет в пречестне́м хра́ме Свое́м/ и сердца́ на́ша весели́т, приходя́щих с ве́рою/ и взира́ющих со стра́хом и благогове́нием на пречи́стую сию́ ико́ну,/ помышля́юще в сердца́х на́ших,/ я́ко вои́стинну Прему́дрости Бо́жии е́сть се́ление/ и та́инства Его́ смотре́ние,/ на упова́ние бо ве́рным/ воображе́ние огнезра́чное Ея́ зрим/ и покланя́емся, я́ко и́стинному и пренепоро́чному Ея́ де́вству/ в рождестве́ и по рождестве́ па́ки;/ от Нея́же изы́де Огнь Боже́ственный,/ попаля́я тле́нныя стра́сти/ и просвеща́я ду́ши на́ша и чи́сты сотворя́я,/ И́мже и ве́ки сотвори́ Оте́ц,/ Той же и Му́дрость, Сло́во и Си́ла нарече́тся,/ сия́ние сла́вы и О́браз О́тчи Ипоста́си./ И па́ки у́бо мо́лим/ и, припа́дающе, лобыза́ем пречестну́ю ико́ну Прему́дрости Бо́жия Ма́тере/ и велегла́сно вопие́м:/ о Милосе́рдая Влады́чице,/ спаси́ рабы́ Своя́ от наси́лия диа́воля,/ от нахожде́ния иноплеме́нных и междоусо́бныя бра́ни,/ я́ко Ты еси́ всех благи́х Пода́тельница и Покрови́тельница// притека́ющим к Тебе́ с ве́рою и прося́щим ве́лия ми́лости.

Перевод: Обратимся, православные люди, к премудрости Божией и увидим чудотворную икону Пречистой Богоматери, которую называем по явлению Софией, Премудростью Божией, потому что Она была одушевленным храмом Единородного Сына и Слова Божия. Пречистая икона эта, испуская лучи, сияет в почитаемом храме Твоем и сердца наши радует, приходящих с верой и взирающих на нее со страхом и благоговением, размышляющих в сердцах наших, что Ты есть воистину селение Премудрости Божией и замысел Таинства Его, ибо мы, верующие, с надеждой взираем на Ее пламенный образ и поклоняемся Ее истинному и непорочному девству - в рождестве и после рождества. От Нее же изошел Огонь Божественный, опаляющий тленные и просвещающий души наши и очищающий их, Тот через Которого и сотворен Отцом мир (), Он же зовется и Мудростью, и Словом, и Силой, сиянием Славы и образом Отца. И снова мы молимся и, преклоняя колена, прикладываемся к почтенной иконе Премудрости Божией Матери и громко взываем: «О милосердная Владычица, спаси рабов Своих от насилия диавольского, от нападения врагов и междоусобной войны, так как Ты Подательница всех благ и Покровительница приходящих к Тебе с верой и просящих великой милости».

Молитва Пресвятой Богородице пред иконой Ея «София – Премудрость Божия»

Непостижи́мая и Всепе́тая Прему́дросте Бо́жия, Софи́е Преимени́тая, де́вственных ду́ше, си́речь Единоро́дный Сы́не, Сло́ве Бо́жий, приими́ моле́бное сие́ пе́ние от недосто́йных и скве́рных уст на́ших. А́ще и пи́сана суть: не красна́ песнь во усте́х гре́шничих, оба́че же разбо́йник еди́нем сло́вом спасе́ся, мыта́рь воздыха́нием оправда́ся и ханане́ина дщерь ма́терним проше́нием исцели́ся, поне́же Ты, Го́споди, Благ и Человеколюби́в, гряду́щаго в мир просвеща́еши, и грехи́ гре́шником отпуща́еши, и ра́зумом неразу́мных наполня́еши, и бу́ияго умудря́еши, и жа́ждущия благи́х слове́с ду́ши уче́нием Твои́м, я́ко самаряны́ню водо́ю живо́ю, напая́еши, блудника́ целому́дренна устроя́еши, разбо́йнику рай отверза́еши, зане́ Ты еси́ всех благи́х Пода́тель, и Вразуми́тель, и животу́ Храни́тель, Христе́ Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву и хвалу́, честь и благодаре́ние и славословле́ние возсыла́ем и поклоне́ние твори́м со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и со Пресвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, и со Пресвято́ю и Пренепоро́чною Твое́ю Ма́терию, Влады́чицею на́шею Богоро́дицею и Присноде́вою Мари́ею, ны́не, и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Каноны и Акафисты

Канон первый Пресвятой Богородице пред иконой «Знамение»

Песнь 1

Ирмос: Волною морскою Скрывшаго древле гонителя, мучителя, под землею скрыша спасенных отроцы, но мы, яко отроковицы, Господеви поим, славно бо прославися.

Да радуется радостию Божественною множество Новаграда днесь, зряще теплую Заступницу, странну победу дарующу на противныя, и да поет Божественными песньми.

Якоже лествицу превысоку, зрим днесь икону Твою, Дево всенепорочная, юже сопротивнии зряще, конечней слепоте предашася, мы же, к ней верне взирающе, от бед избавляемся.

В рождестве тли не приимши, тления всех нас, Дево, измени, печали уставляющи матерним пременением, Богорадованная.

Песнь 3

Ирмос: Тобою, Христе, Небеса утверждаема вся, Слово Божие и сила, исповедают славу неизреченну и вседетельныя руки Твоея сотворение, несть бо пресвят, разве Тебе, Господи.

Яко звери, устремившеся на стадо Твое, Пречистая, но Ты тех челюсти сокруши и сих немощны до конца показа.

Общаго пастыря, Владыку Христа рождши, Дево Неискусобрачная, Тому молися настоящаго гнева избавити нас и противных обстояния, Владычице.

Милостивая, Милостиваго рождши Спаса, виждь озлобление и воздыхание людей Твоих, ускори, Пречистая, и ущедри ны.

Седален, глас 8

Яже древле пророки проповедася, дверь небесная, неопалимая купина, свещник многосветлый, златая кадильница, ручка и жезл преславно днесь чудному святителю является, народом дерзати повелевает и дивную победу показует. Темже благодарная Той возопиим: Дево Богородительнице, моли Христа Бога грехов оставление даровати нам, Тебе бо имамы надежду, раби Твои.

Песнь 4

Ирмос: Удивися Твой разум от мене, услышавшу преславная веления смотрения Твоего, укрепися же возлюблением Твоего схождения, Ты бо моея нищеты не отверглся еси.

Почитающий Тя град, Пречистая, и по долгу славящий, ограждай от безбожных, Чистая, иноплеменник, Ты бо тому, Пречистая, богатство неотъемлемо еси, покров же и слава.

Мнящиися, якоже древле Иерихон, разорити град Твой, пречистая Мати Слова, сами конечней погибели предашася силою из Тебе Воплощеннаго, Владычице.

Призри, Чистая, спаси поющия Тя, потребитися хотяща от сопротивных, темже нашедшаго прещения избави, Богородительнице.

Песнь 5

Ирмос: Союзом любве связуеми апостоли, владычествующему всеми себе Христу возложше, красны ноги очищаху, благовествующе всем мир.

Теплая заступница к Тебе прибегающим и ненадеющимся надежда, виждь озлобление людей Твоих и подаждь помощь, Пречистая.

Яже огнь рождшая Божественный, Дево, противных, Пречистая, молитвою Твоею огнем попали, яко Мати сущи Зиждителя, Всепетая.

Чистая Богоневесто, недоуменныя люди ущедри матерними Твоими мольбами и яже на ны противных обстояния разори вскоре молитвами Твоими.

Песнь 6

Ирмос: Ят бысть, но не удержан в персех китовых Иона, Твой бо образ нося, страдавшаго и погребению давшагося, яко от чертога, от зверя изыде, приглашаше же кустодии, хранящии суетная и ложная, милость сию оставили есте.

Избави ратных нашествия рабы Твоя, Пречистая, и не предаждь до конца погибнути наследию Твоему, Всепетая, но силою из Тебе Рожденнаго противныя низложи.

Многосогрешших Тебе не презри, но приими мольбу Матере Твоея о нас, Щедре, да не похвалятся сопротивнии,—где есть Бог их? — глаголюще, но да разумеют вси, яко Ты, Избавитель, с нами еси.

Ныне помощи прииде время, ныне пременения потреба, Чистая. Молися Сыну Твоему и Богу, яко да ущедрит согрешившия и належащаго гнева избавит.

Кондак, глас 4

Честнаго образа Твоего знамение празднующе людие Твои, Богородительнице, имже дивную победу на сопротивныя граду Твоему даровала еси. Темже Тебе верою взываем: радуйся, Дево, христиан похвало.

Икос

Разреши тьму моих согрешений, во уме моем лежащую, и Твоим мя светом просвети, Дево, яко да возмогу Тебе похвалу принести, Юже Отец восхвали, и Дух Святый осени, Сын же и Слово Божие, вселився и нетленно от пречистою Твоею боку прошед, с человеки поживе. Темже мы, грешнии и недостойнии раби Твои, днесь совершающе священное торжество знамения, бывшаго честною иконою Твоею, еюже преславную победу на противныя граду Твоему даровала еси, и, от всех чудес исполнившеся, вместо благовонных аромат, елико возможно нам, земным, похвальная Тебе приносим, глаголюще: радуйся, Богородице, радосте Ангелов и человеков; радуйся, твердая надежда и покрове граду Твоему; радуйся, яко противныя силою Твоею низлагаем; радуйся, умнаго Солнца Мати, верныя просвещающаго, неверныя же помрачающаго; радуйся, Дево, христиан похвало.

Песнь 7

Ирмос: Неизреченное чудо! в пещи Избавивый преподобныя отроки из пламене, во гробе мертв, бездыханен полагается во спасение нас, поющих: Избавителю Боже, благословен еси.

Воистину сокровище честно граду Твоему, икона Твоя, Пречистая, даровася, юже и сами зряще, чудеси удивляемся и Сыну Твоему вопием: Избавителю Боже, благословен еси.

Якоже иногда Ниневитяны покаяния ради пощадил еси, Слове Божий, проповедию Ионы пророка, такожде и зде показал еси образом Пречистыя Твоея Матере, Христе, вопиющим: Избавителю Боже, благословен еси.

Храм Тя Божий, Владычице, ведуще, во святем храме Твоем руки наша возносим на молитву: виждь озлобление наше и подаждь нам помощь.

Песнь 8

Ирмос: Ужаснися бояйся, Небо, и да подвижатся основания земли: се бо в мертвецех вменяется в Вышних Живый и во гроб мал странноприемлется. Егоже, отроцы, благословите, священницы, воспойте, людие, превозносите во вся веки.

Собезначальное Слово Отчее, Дево пречистая, нетленно родила еси и от сосцу питала еси. Того моли, Богородительнице, от обстояния вражия спасти поющия Тя и превозносящия во веки.

Егоже провиде на Престоле превзятем Исаия, Сего в ложеснах, Дево, вместила еси и нетленно родила еси. Егоже моли спастися рабом Твоим, поющим: дети, благословите, священнии, пойте и превозносите Его во веки.

Едина сущи благая, преблагое Слово моли прилежно настоящаго гнева рабом Твоим избавится, несомненною верою Сыну Твоему поющим: дети, благословите, священнии, пойте и превозносите Его во веки.

Песнь 9

Ирмос: Странствия Владычня и безсмертныя трапезы на горнем месте высокими умы, вернии, приидите, насладимся возшедша Слова, от Слова научившеся, Егоже величаем.

Милосердым оком свыше призри на град и люди Твоя, Пречистая, иныя бо помощи не имамы, токмо Тебе, Всенепорочная, да Тя вси, Матерь Божию, непрестанно величаем.

Едина, рождшая Слово воплощенное, Дево всепетая, приснотекущий источник исцелений изливаеши верою притекающим храму Твоему, Пречистая.

Се, раби Твои, вопием Ти, Мати Божия: обычныя милости Твоя на град и люди Твоя милостивно показующи, противных обстояний нас измени, да Тя вси непрестанно величаем.

Светилен

Возжелев Твоея доброты Иисус, Пречистая, в Тя вселися и Тебе заступницу граду Твоему Слово Божие дарова, егоже сохраняй заступлением Твоим присно, яко да Тя ублажаем, пренепорочная Отроковице.

Канон второй Пресвятой Богородице пред иконой «Знамение»

Песнь 1

Ирмос: П осеченый несекомаго пресече, и виде солнце землю, юже не виде, лютаго врага вода потопи, и непроходимое пройде Израиль, песнь же воспевашеся, Господеви поим, славно бо прославися.

Б ожественныя силы жезл днесь приоблистая благодатию и светом безмерным Божие свято жилище, чудо паче естества образа Твоего, Пречистая.

В идехом преславное днесь знамение бывшее Божественнаго Твоего зрака, Мати Божия, паче же и сопротивнии они, яко видяще со образом и силу отвращающу, абие телесныма очима ослепоша.

Н адежду имуще на Тебе, Богородительнице, и несумненну веру Новаграда народи, Тебе граду забрала положиша, Дево Неискусобрачная.

Я коже живу Матерь Слова видевше Тя суемудренных многочисленное воинство, якоже бодреннаго блюстителя, на забралех обстоиму верными, абие руце их с прочими уды ослабеша.

Песнь 3

Ирмос: У тверждей в начале Небеса разумом и землю на водах основавый, на камени мя, Христе, заповедей Твоих утверди, яко несть свят, паче Тебе, Едине Человеколюбче.

П ервее убо вседержительная Твоя десница, Господи, Моисеем чудодействуя, помрачаше Египет, такожде и зде пришедшия разорити град Твой образом Матере Твоея помрачаеши.

Я коже услыша чудный архиепископ обещание Твое, Богородительнице, благовествоваше народом радость, глаголя: дерзайте, Мати бо Бога нашего с нами есть.

П реславную победу, исполнену ужаса, видевше, иже тогда народи на сопротивныя ополчившеся и абие до конца тех победиша.

Н ыне наста день веселия—Знамения иконы Твоея, Дево Богородительнице, и праздник светел, егоже совершающе, вопием: несть пречистыя, паче Тебе, Богоневесто.

Седален, глас 8

Я же древле пророки проповедася, дверь небесная, неопалимая купина, свещник многосветлый, златая кадильница, ручка и жезл преславно днесь чудному святителю является, народом дерзати повелевает и дивную победу показует. Темже благодарная Той возопиим: Дево Богородительнице, моли Христа Бога грехов оставление даровати нам, Тебе бо имамы надежду, раби Твои.

Песнь 4

Ирмос: Т ы моя крепость, Господи, Ты моя и сила, Ты мой Бог, Ты мое радование, не оставль недра Отча и нашу нищету посетив. Тем с пророком Аввакумом зову Ти: силе Твоей слава, Человеколюбче.

Е гда услышаша народи чудное обещание победы, радостию неизреченною исполнившеся, и, якоже крепка некоего хранителя имуще, сопротивныя побеждаху.

М ногобогатный дар и неистощимое сокровище даровал еси граду Твоему—икону Матере Твоея, Слове, и Сея помощию противныя низлагаем.

В божественнем храме Твоем, Богорадованная, идеже чудотворная Твоя икона положена бысть, исцеления верою приходищим подавает.

С обори верных и всяко состояние человеческое веселится, совокупльшеся в честнем храме Твоем, зряще в нем, якоже пресветлое солнце, честный образ Твой, Владычице.

Песнь 5

Ирмос: В скую мя отринул еси от лица Твоего, Свете Незаходимый, и покрыла мя есть чуждая тьма, окаяннаго, но обрати мя и к свету заповедей Твоих пути моя направи, молюся.

Я коже иногда в царствующем граде неистовящаго и хулителя, хотящаго образ Твой низложити, того абие конечне уязви, такожде и ныне показала еси, Богородительнице.

Я ко щитом, ограждаеми непобедимою Твоею силою, Дево, противных побеждают неизреченное множество на Тя надежду имущии людие Твои, Всепетая.

Т я богатство неистощимое имуще и исцелений источник верою прибегающии храму Твоему, идеже пребывает честный образ Твой, Владычице.

Песнь 6

Ирмос: М олитву пролию ко Господу, и Тому возвещу печали моя, яко зол душа моя исполнися и живот мой аду приближися, и молюся, яко Иона: от тли, Боже, возведи мя.

С ущему тогда чудному архиерею явилася еси страшным образом, на дерзость подвизающи, народи же, неизреченныя радости исполнившеся, оружныя побеждаху, Владычице.

З намение страшно, и вещь преславну, и чудное одоление днесь празднующе, людие Твои, Богородице, похвальная яко достойной похвалы приносим, глаголюще: радуйся, Обрадованная.

Ч естную икону Твою радостным сердцем и душею облобызаем, веселящеся, и, теплою верою прикасающеся, исцеление почерпаем.

Кондак, глас 4

Ч естнаго образа Твоего знамение празднующе людие Твои, Богородительнице, имже дивную победу на сопротивныя граду Твоему даровала еси. Темже Тебе верою взываем: радуйся, Дево, христиан похвало.

Икос

Р азреши тьму моих согрешений, во уме моем лежащую, и Твоим мя светом просвети, Дево, яко да возмогу Тебе похвалу принести, Юже Отец восхвали, и Дух Святый осени, Сын же и Слово Божие, вселився и нетленно от пречистою Твоею боку прошед, с человеки поживе. Темже мы, грешнии и недостойнии раби Твои, днесь совершающе священное торжество знамения, бывшаго честною иконою Твоею, еюже преславную победу на противныя граду Твоему даровала еси, и, от всех чудес исполнившеся, вместо благовонных аромат, елико возможно нам, земным, похвальная Тебе приносим, глаголюще: радуйся, Богородице, радосте Ангелов и человеков; радуйся, твердая надежда и покрове граду Твоему; радуйся, яко противныя силою Твоею низлагаем; радуйся, умнаго Солнца Мати, верныя просвещающаго, неверныя же помрачающаго; радуйся, Дево, христиан похвало.

Песнь 7

Ирмос: Б ожия снизхождения огнь устыдеся в Вавилоне иногда, сего ради отроцы в пещи радованною ногою, яко во цветнице ликующе, пояху: благословен еси, Боже отец наших.

В иждь, Пречистая, озлобление раб Твоих и не отрини в конец, Твое бо есмы достояние и Твоею надеждею крепимся, да вси вопием Ти: радуйся, Обрадованная.

С ветоносная благодать и исцеления дарование дадеся граду Твоему образ Твой, Пречистая, егоже любезно облобызающе, веселимся.

Песнь 8

Ирмос: С едмерицею пещь халдейский мучитель богочестивым неистовно разжже, силою же лучшею спасены сия видев, Творцу и Избавителю вопияше: отроцы, благословите, священницы, воспойте, людие, превозносите во вся веки.

О всех народи недоумевшеся, к Тебе прибегают, вопиюще: не предаждь нас врагом нашим, Владычице Богородице, но державною Твоею рукою тыя низложи, да Тя непрестанно поем и превозносим во веки.

Я ко нерушимое забрало имуще раби Твои икону Твою, Пречистая, противящияся низлагаем и Сыну Твоему вопием: дети, благословите, священницы, воспойте, людие, превозносите Его во веки.

Ч удному иерарху явилася еси, Пречистая, он же со многим народом, чудеси удивлься, абие с радостию ко образу Твоему прибегает,— подаждь помощь, Владычице,— глаголющим: дети, благословите, священницы, воспойте, людие, превозносите Его во веки.

Ч то Ти принести, Пречистая, от всея твари славимей, недоумеемся, Владычице, точию еже Гавриил нас научи: радуйся, Обрадованная.

Песнь 9

Ирмос: У жасеся о сем Небо, и земли удивишася концы, яко Бог явися человеком плотски и чрево Твое бысть пространнейшее Небес. Тем Тя, Богородицу, Ангелов и человек чиноначалия величают.

С е время благоприятно и день спасения, в немже знамение иконы Твоея, Пречистая, показася, еже празднующе светло, духовне торжество совершаем.

Я ко Божественною светлостию озаряему, зрим днесь, Пречистая, икону Твою честную, ейже верою покланяющеся, Тя величаем.

М ысли очистивше, празднолюбнаго Новаграда собори со архиерейским ликом, восхвалите, паче надежди помощь на сопротивныя даровавшую.

Д евства Твоего знамения невредимо сохранив, Слово Божие, из Тебе прошед, сохрани град Твой невредим, Дево всепетая, да Тя непрестанно величаем.

Светилен

В озжелев Твоея доброты Иисус, Пречистая, в Тя вселися и Тебе заступницу граду Твоему Слово Божие дарова, егоже сохраняй заступлением Твоим присно, яко да Тя ублажаем, пренепорочная Отроковице.

Акафист Пресвятой Богородице пред иконой «Знамение» Новгородская

Кондак 1

Избранной Воеводе, Владычице нашей Богородице, знамением иконы Ея святыя дивную победу людем Новаграда даровавшей, благодарственное возглашаем пение: Ты же Всеблагая Заступнице наша, яко имущая державу непобедимую, от всяких нас бед свободи и от враг видимых и невидимых защити, да зовем Ти:

Икос 1

Ангелов Царице и всея твари Владычице, Пречистая Дево Богородице, преславным знамением иконы Твоея святыя всю страну Российскую благодатно озарила еси и струи чудес от нея источила еси верным. Темже, со усердием и любовию припадающе ко пречестному Твоему образу, со умилением приносим Ти благохваления сицевая:

Радуйся, освященное селение Бога Слова; радуйся, благодатию Божиею и нас освящающая.

Радуйся, спасению падшаго рода человеческаго непорочно послужившая; радуйся, всех Творца и Господа, Чистая, Духом Божественным в ложеснах заченши, без нетления родившая.

Радуйся, Матерним Твоим попечением всех нас объемлющая; радуйся, в бедах и напастех скорая нам Помощнице.

Радуйся, злыя страсти наша невидимо укрощающая; радуйся, в христианских добродетелех преуспевати нам помогающая.

Радуйся, недуги наша безмездно врачующая; радуйся, на стези покаяния нас премудро наставляющая.

Радуйся, Дево, христиан похвало; радуйся, яко блажат Тя вси роди.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 2

Видев озлобление Новаграда, крепце воюемаго от воев суждальских, святитель Христов Иоанн слезно моляшеся о избавлении и спасении града и услыша Глас свыше, да идет во храм Преображения Господня и, взем тамо икону Пресвятыя Богородицы, да изнесет ю на забрала града противу полчищ, его воюющих. Таковое веление Божие услышав, святитель благодарственно возопи Спасу Христу: Аллилуиа.

Икос 2

Разумев волю Божию во гласе Небесном, святитель Христов Иоанн прииде ко храму Преображения Господня взяти икону Богоматере и, егда моляшеся пред нею, подвижеся икона от места своего на руце его честныя, и той с пением молебным изнесе ю на забрала града, глаголя народу: дерзайте, Мати Бога нашего с нами есть. Сего ради, видевше Твое к ним благоволение, в пришествии чудеснем иконы Твоея явленное, в песнех возглашаем благохваления сицевая:

Радуйся, Надеждо христиан ненадежных; радуйся, скорбящих Радосте и Заступление.

Радуйся, безпомощным скорую помощь Твою являющая; радуйся, утесняемым ослабу и свободу дарующая.

Радуйся, православным воином Предводительнице к победам; радуйся, ратей неприятельских всекрепкое низложение.

Радуйся, великий Новград благоволением Твоим осенившая; радуйся, на забрала его, яко Взбранная Воевода, во иконе Твоей пришедшая.

Радуйся, ненаказанных милостивая наказательнице; радуйся, неразумных премудрая вразумительнице.

Радуйся, обидящих всегрозная устрашительнице; радуйся, обидимых Всеблагая Заступнице.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 3

Силою Божиею укреплен, святитель Христов Иоанн вознесе святую икону Твою, Владычице Богородице, посреде самыя брани, идеже стрелы от сопротивных, яко дождь, падаху, и едина от них честный лик Твой на иконе устрели: абие же икона Твоя лик свой от полков враждебных отврати и слезы от очес источи, ихже собирая в фелонь свою, святитель Христов Иоанн народом дерзати повеле, они же, яко крепка некоего хранителя имуще, на сопротивныя устремишася и до конца победиша тех, зовуще Господу Сил: Аллилуиа.

Икос 3

Имеяше Тя воистину великий Новград воительницу державную, Богородительнице Всеблагая, егда паче надеяния, знамением иконы Твоея святыя победити сильныя полки сопротивных людем Новаграда помогла еси. Темже пение победное Тебе приносяще, взываем сице:

Радуйся, умирение миру Святым Рождеством Твоим принесшая; радуйся, средостение вражды древния разрушившая.

Радуйся, неправедно враждующия наказующая; радуйся, знаменьми и чудесы Твоими христолюбивыя люди утешающая.

Радуйся, от стрелы вражия язву на лице иконы Твоея приемшая; радуйся, слезы благодатныя от нея дивно источившая.

Радуйся, вои сопротивных слепотою и бегством поразившая; радуйся, полки крепкия безсильны соделавшая.

Радуйся, во бранех крепкая Помощнице; радуйся, врагов посрамление.

Радуйся, люди Твоя дивною победою увенчавшая; радуйся, Непобедимая Воеводо вождей и воинств христианских.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 4

Буря недоумения смущает ми ум: како возмогу недостойными усты воспети чудеса Твоя, Богомати Владычице, яже святою иконою знамения Твоего в Новеграде явила еси, даровав ю в помощь и заступление всем православным людем от враг видимых и невидимых? Темже, величающе неизчетныя милости Твоя к нам, смиренномудренне воспеваем прославльшему Тя Сыну Твоему и Богу: Аллилуиа.

Икос 4

Слышавше о дивнем чудеси святыя иконы знамения Твоего в Новеграде, Пречистая Дево, како людие новоградстии, имуще сию, силою Твоею и пособием Божественнаго зрака Твоего преславное одоление на сопротивныя показаша, со благоговением и радостию поклоняемся сему чудному образу Твоему и хвалебне зовем Ти:

Радуйся, Невесто Отца Безначальнаго; радуйся, неискусобрачная Родительнице Предвечнаго Слова.

Радуйся, селение прекрасное Духа Святаго; радуйся, Живоначальныя и Единосущныя Троицы благодатию осененная.

Радуйся, древле пророки многообразне предреченная; радуйся, ангельския соборы чистотою Твоею превозшедшая.

Радуйся, человеческаго рода возвышение; радуйся, падших сынов Адамлих благодатное возстание.

Радуйся, яко из Тебе в плоть облечеся Одеваяй небо облаки; радуйся, яко млеком Твоим питала еси Питателя вселенныя.

Радуйся, Всеблагословенная Богородице, Чистая Приснодево; радуйся, Радосте наша и спасение душ наших.

Радуйся, Заступнице наша, от Бога нам дарованная; радуйся, всех верных ограждение и священное прибежище.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 5

Богосветлая звезда, икона знамения Твоего, Богородице Дево, великий Новград сиянием многих чудес духовно просвети, неоскудно источающи благодатная исцеления всем верным, со усердием к Ней притекающим. Не лиши и нас благодатнаго Твоего озарения и милосердных щедрот Твоих, боголепным поклонением чествующих чудотворную икону Твою, да благодарственно воспеваем Богу: Аллилуиа.

Икос 5

Видевше чудеса преславная, от иконы знамения Твоего бывшая, Владычице Преблагая, людие Новаграда со усердием к ней притекаху и в недузех своих исцеления благодатная от нея приимаху. К нейже ныне приходяще, поклоняемся, и чествуем, и от желания сердца целуем, исцелений благодать почерпающе, и недуг телесных, и душевных страстей свобождаемся, зовуще Ти и глаголюще:

Радуйся, скорбящих Радосте и обидимых Заступнице; радуйся, печальных Утешение и бедствующих Помощнице.

Радуйся, болящих немздоприимная Целительнице; радуйся, нищих и убогих некрадомое богатство.

Радуйся, терпеливых страдальцев дарами благодатными ущедряющая; радуйся, отчаянных и безнадежных от рова погибели избавляющая.

Радуйся, вдовиц и сирых благосердая Попечительнице; радуйся, целомудрия и воздержания юных Наставнице.

Радуйся, старцев благоговейных сладкое успокоение; радуйся, стариц боголюбивых тихое прибежище.

Радуйся, кающихся грешников верная Споручнице; радуйся, даров духовных щедрая подательнице.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 6

Проповедует Новград преславное заступление Твое, Пречистая Владычице, како во дни нашествия врагов сильных и вооруженных от святыя иконы знамения Твоего помощь Твою благодатную людем Твоим даровала еси, враждебныя полки со студом вспять обратила еси, град же Твой цел и невредим от них сохранши, да вси поют Спасителю Богу: Аллилуиа.

Икос 6

Возсияла еси лучами великих чудес в Новеграде, Богородице Дево, и икону знамения Твоего благодатным источением слез дивно прославила еси, неизчетная милости от нея щедро подавающи всем скорбящим и обремененным. Посети убо и души наша, недугующия страстьми греховными, Госпоже Всеблагая, и буди нам Помощница во спасение, да благодарственно Тебе зовем:

Радуйся, Молитвеннице благоприятная за нас к Богу; радуйся, Предстательнице всемощная, гнев Божий на милость прелагающая.

Радуйся, руце Твои богоносне на умоление ко Творцу выну простирающая; радуйся, яко Мати Сына, Судию Праведнаго, о всем мире умоляющая.

Радуйся, покровом Матерняго Твоего заступления всех нас покрывающая; радуйся, сущих в бедах и скорбех благодатию смирения и терпения снабдевающая.

Радуйся, страждущия и безпомощныя невидимо укрепляющая; радуйся, болящия и безнадежныя от одра болезни возставляющая.

Радуйся, верою молящимся Тебе великия милости являющая; радуйся, во благих прошения наша дивно исполняющая.

Радуйся, струи благодатных исцелений обильно нам источающая; радуйся, всем вся полезная дарующая.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 7

Хотящи явити, Владычице, не токмо великому Новуграду, но и всему православному российскому жительству преславная чудеса Твоя от иконы знамения Твоего, сию во многих градех, обителех и весех от лет древних до дний наших дивными чудесы прославила еси, слепым прозрение, разслабленным укрепление и многим болящим исцеление милостивно от нея дарующи и сим подвизающи люди величати Тя, возвеличившую род наш, и пети Христу Богу: Аллилуиа.

Икос 7

Новград и всю землю Российскую дивная икона знамения Твоего, Богородице Дево, чудесы благодатными осия, милости Твоя богатыя верным проявивши. Сию убо боголепным поклонением чествующе, хвалебно Тебе, Владычице, взываем:

Радуйся, скоропредстательная Помощнице усердно к Тебе притекающих; радуйся, благосердая Услышательнице молений наших.

Радуйся, великий Новград благословением Твоим осенившая; радуйся, в пределех его икону Знамения Твоего чудесы прославльшая.

Радуйся, дев ликостояния прославлением иконы Твоея духовно возвеселившая; радуйся, всесильными Твоими к Богу молитвами и нас ко блаженству райскому возводящая.

Радуйся, за всех нас милостивая к Сыну Твоему и Богу Ходатаице; радуйся, ведущим брань противу мира, плоти и диавола добрая Споспешнице.

Радуйся, вся страны православныя покровом милости Твоея осеняющая; радуйся, многих мест и обителей сокровище исцелений неоскудное.

Радуйся, иноков и инокинь благоподвизающихся всемощная Покровительнице; радуйся, и в миру благочестиво живущих усердная Заступнице.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 8

Странствующе в юдоли сей земной, многоскорбней и многомятежней, горняго града, Иерусалима Небеснаго, взыскуем и Тебе, Владычице, молим: путеводствуй нам по стези заповедей Христовых и сохрани нас от падений греховных, удиви на нас милость Твою и осени нас Твоим заступлением, да, Твоею помощию спасаеми, сподобимся купно со всеми святыми воспевати Богу: Аллилуиа.

Икос 8

Всех скорбящих Утешительнице и бедствующих Помощнице, Всеблагая Богородительнице, не презри нас, припадающих к Тебе пред пречистым образом Твоим, но посети нас милостивно щедротами Твоими: и, якоже древле отцем нашим помощь Твою державную явила еси, тако и нас, смиренных, не лиши Твоего заступления во время благопотребно, да не постыдимся во уповании нашем, еже по Бозе крепко на Тя возлагаем, и зовем Ти:

Радуйся, Богосветлая свеще, светом Христовым озаряющая верныя души; радуйся, многоценный алавастр, миром Божия благодати умащаяй боголюбивыя сердца.

Радуйся, умнаго Солнца Мати, верныя просвещающаго, неверныя же помрачающаго; радуйся, славо небесных и упование земных.

Радуйся, Надеждо наша и Заступнице всех притекающих к Тебе с верою; радуйся, любящия и чтущия Тя от всяких бед избавляющая.

Радуйся, обетовании благими души верных благодатно веселящая; радуйся, девственных ликов славо и похвало.

Радуйся, подвижников благочестия к горнему Сиону путеводствующая; радуйся, верных к Небесному Иерусалиму приводящая.

Радуйся, омраченная сердца светом истиннаго Боговедения просвещающая; радуйся, и всех нас благодатными лучами великия Своея милости покрывающая.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 9

Вся ангельская воинства благоговейно Тебе служат, Небесе и земли Царице, человеческий же род немолчныя хвалы Тебе приносит, горних и дольных Владычице, и Твою святую икону поклонением досточестным почитает. Сию бо во отраду и утешение нам даровала еси, Всеблагая, и знамения Матерния любве Твоея оною нам присно являеши, да поем Тобою благодеющему нам Богу: Аллилуиа.

Икос 9

Витии суемудреннии человечестии не могут постигнути Божественную тайну приснодевства Твоего, Марие Богородице, како в рождестве и по рождестве ключи девства Твоего целы сохранила еси, ангелов и человеков удививши. Темже Тя благочестно Матерь и Деву исповедующе, присно Тя ублажаем и хвалебно Тебе воспеваем:

Радуйся, возвеличившая род человеческий непорочною Твоею чистотою; радуйся, освятившая землю всесвятым Твоим рождеством.

Радуйся, девство и рождество в Себе дивно сочетавшая; радуйся, во обою непорочно Себе сохраньшая.

Радуйся, велие вселенныя чудо; радуйся, непостижимая человеческими умы тайно.

Радуйся, ангельских ликов удивление; радуйся, святых Божиих угодников присное радование.

Радуйся, мира горняго первейшее украшение; радуйся, мира дольняго благонадежное заступление.

Радуйся, демонов низложение; радуйся, ада попрание.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 10

Спасителя падшему человечеству родила еси, Пречистая Дево, и Сего яко Младенца во объятиих Твоих носила еси, Егоже Божественное изображение и на иконе знамения Твоего нам являеши и многая милости и щедроты Твоя нам даруеши. Сего ради со благоговением и верою чествуем образ чудотворный Твой, Владычице, и молимся Тебе прилежно: буди нам Покров и защита в день Судный, да Твоим Матерним предстательством помилует нас Судия Праведный, Сын Твой и Бог, и сподобит нас деснаго стояния и пения Ему со избранными: Аллилуиа.

Икос 10

Стена необоримая и источник чудес икона Твоя святая явися, Богородице Дево, не токмо великому Новуграду, но и всей стране Российстей. Сию, яко знамение победное, имуще, воинства православныя врагов побеждают, царие и святителие ею благоукрашаются, и всяк возраст верных утешение благодатное от нея приемлет. Утеши и нас Твоим, всемилостивая Владычице, благоволением и милостию, да хвалебно взываем к Тебе:

Радуйся, крепкое наше Упование; радуйся, несумненная наша Надеждо.

Радуйся, великаго Новаграда многопетая славо; радуйся, страны нашея благодатное ограждение.

Радуйся, во дни брани победительная на враги Помощнице; радуйся, во дни мира ко благочестию добрая Наставнице.

Радуйся, иноческих обителей покров и снабдение; радуйся, благочестивых домов и супружеств благословение.

Радуйся, девства и чистоты поборнице; радуйся, обидимых и гонимых предстательнице.

Радуйся, нагих одеяние; радуйся, болящих исцеление.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 11

Пение наше смиренное не презри, Всемилостивая Царице, и утробу щедрот Твоих не затвори нам, Всещедрая Владычице: се бо, обнищавше в добрых делех, к сокровищнице милости Твоея, чудотворней иконе Твоей, со усердием притекаем, Всеблагая, и, припадающе, молимся: озари нас светом Божественным благодати Твоея и научи нас верно исполняти заповеди Сына Твоего и Бога, да достойно возможем пети Ему: Аллилуиа.

Икос 11

Света невечерняго приятелище, светлыми лучами чудес Твоих просвещаеши нас, помраченных греховною мглою, Богородительнице Пречистая, и приводиши к немолчному славословию Твоего пресвятаго имене. Знамением иконы Твоея святыя воистину явила еси воеводство Твое державное, Госпоже Всеблагая, егоже светло празднующе, радостно зовем Ти:

Радуйся, возвеличенная Богом паче земных и небесных; радуйся, едина Чистая и Благословенная в женах.

Радуйся, Царице и Владычице Небесе и земли; радуйся, порфиро Царя царей.

Радуйся, чертоже безсеменнаго уневещения; радуйся, главизно спасения человеческаго.

Радуйся, уповающия на Тя не срамляющая; радуйся, просящим Твоея святыя помощи от бед избавляющая.

Радуйся, столпе и утверждение девства; радуйся, щите и ограждение веры православныя.

Радуйся, боголепное украшение святыя Христовы Церкве; радуйся, покрывающая всех нас Матерним Твоим покровом.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 12

Благодать и милость Свыше подаждь нам, Владычице, от иконы Твоея святыя, юже в знамение заступления Твоего нам даровала еси, чудесы от нея бывающими, православную веру в нас утверждающи, неверие же посрамляющи. Темже поклоняемся Тебе и молимся: в Православии соблюди нас, Всеблагая, и сподоби до конечнаго дыхания нашего верно пети Богу: Аллилуиа.

Икос 12

Поюще чудеса Твоя от иконы знамения Твоего явленная, Богородице Дево, хвалим, славим и величаем Тя, честнейшую воистину Херувим и славнейшую без сравнения Серафим. Ты же, Всеблагая Заступнице наша, покрый нас державным Твоим покровом и избави нас от всяких бед и искушений вражиих, да воспеваем Тебе непрестанно гласом хваления:

Радуйся, Богообрадованная и Непорочная Приснодево; радуйся, нетленная и неискусобрачная Агнца и Пастыря Мати.

Радуйся, увенчанная диадимою царскою от Триединаго Бога; радуйся, святолепная и светоносная палато святых святейшаго Слова.

Радуйся, одесную стоящая Сына Твоего и Господа; радуйся, всегда молящаяся Ему за род христианский.

Радуйся, Виновнице благодатнаго человеков обновления; радуйся, кающихся грешных к Богу примирение.

Радуйся, страждущих от бед Избавление; радуйся, Взыскание погибших.

Радуйся, телес наших врачевание; радуйся, душ наших спасение.

Радуйся, Владычице, знамение милости Твоея нам являющая.

Кондак 13

О, Всепетая Мати Сладчайшаго Спасителя нашего, Господа Иисуса Христа! Нынешнее наше приемши приношение, от всякия избави нас напасти и скорби и вечныя изми муки всех пред святою иконою Твоею с верою и любовию поклоняющихся и о Тебе благодарно зовущих Богу: Аллилуиа.

Этот кондак читается трижды, затем икос 1- й «Ангелов Царице…» и кондак 1-й «Избранной Воеводе…».

Молитва

О, Пресвятая и Преблагословенная Мати Сладчайшаго Господа нашего Иисуса Христа! Припадаем и поклоняемся Тебе пред святою чудотворною иконою Твоею, воспоминающе дивное знамение Твоего заступления, великому Новуграду от нея явленное во дни ратнаго на сей град нашествия. Смиренно молим Тя, Всесильная рода нашего Заступнице: якоже древле отцем нашим на помощь ускорила еси, тако и ныне нас, немощных и грешных, сподоби Твоего Матерняго заступления и благопопечения. Спаси и сохрани, Владычице, под покровом милости Твоея Церковь Святую, град Твой (обитель Твою), всю страну нашу православную и всех нас, припадающих к Тебе с верою и любовию умиленно просящих со слезами Твоего заступления. Ей, Госпоже Всемилостивая! Умилосердися на ны, обуреваемыя грехи многими, простри ко Христу Господу Богоприемнеи руце Твои и предстательствуй за нас пред благостию Его, просящи нам прощения прегрешений наших, благочестнаго мирнаго жития, благия христианския кончины и добраго ответа на Страшнем Суде Его, да, спасаеми всесильными Твоими к Нему молитвами, блаженство райское унаследуем и со всеми святыми воспоем Пречестное и Великолепое Имя Достопоклоняемыя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, и Твое велие к нам милосердие, во веки веков. Аминь.

Данный образ является одним из наиболее интересных в православной иконописи, хотя, безусловно, есть и другие любопытные, и необычные иконы. Здесь прослеживается интересная концепция представления Богоматери в форме аллегорической. Перед верующими икона София Премудрость Божия, на которой Пречистая Дева предстает в форме мудрости, то есть речь идет не столь о конкретной личности, сколько о качестве, которое было через эту личность воплощено.

Значение иконы «София Премудрость Божия»

В действительности значение данной иконы является многогранным и глубоким, для того чтобы понять в точности смысл иконы Святой Софии потребуется некоторый опыт православной веры и минимальное теологическое образование. Такие тонкости могут объяснить священники или специализированные книги. Поэтому тут следует сказать только вкратце про основные детали:

• Христос предстает как воплощенная мудрость, Он именуется как Мудрость Божия, которая, соответственно, воплотилась через Богоматерь;
• семь столпов олицетворяют основы, на которых базируется церковь;
• в композиции присутствуют святые апостолы (могут быть в разных комбинациях) и всегда Иоанн Предтеча, который был неразрывно связанным с Христом.

В целом данная композиция имеет аллегорическое значение. Тут изображаются не просто евангельские фигуры, но каждый участник композиции воплощает определенный принцип. Для верующего полезно самом порассуждать над этим образом в период молитвы и постараться понять взаимосвязь элементов.

В зависимости от разновидности композиция может незначительно различаться. Тем не менее, икона Божией Матери «София Премудрость Божия» всегда имеет ряд общих элементов.

В центре располагается Богоматерь с младенцем, то есть воплощенная мудрость. Сверху смотрят ангельские чины, которые подчеркивают иносказательность образа и связь с миром высшим. По сторонам стоят апостолы, а снизу идут семь ступеней или столпов, на которых часто указываются следующие слова: Вера; Надежда; Любовь; Смирение пред Господом; Благородство; Слава; Чистота помыслов.

Эти качества указывают на основы церкви. Таково краткое описание иконы Премудрость Божия.

Разновидности иконы

Если не говорить о репродукциях, то речь идет о весьма старинных образах, которые сейчас хранятся в разных городах и зачастую именуются именно по принадлежности к городу, в частности:

• икона «София Премудрость Божия» Киевская – располагается в Софийском соборе, привезена с территории Византии из собора Юстиниана, в верхней части располагаются архангелы и некоторые ветхозаветные персонажи, к примеру Моисей с его заповедями, этой деталью (персонажами из Ветхого завета) икона отличается от остальных;
• икона «София Премудрость Божия» Новгородская – тоже отличается уникальной композицией, по центру располагается Господь на престоле, в ареоле синего света, который символизирует Царство Небесное, а по двум сторонам стоят Богоматерь и Иоанн Предтеча в молитвенных позах, данная икона считается чудотворной и приносит верующим помощь в различных трудностях.

Эти варианты являются самыми распространенными. Кстати, киевский образ тоже считается чудотворным. В соборе ежегодно в дни почитания образа собирается огромное количество верующих.

Следует отличать икону Софии Суздальской, которая посвящена православной святой, и также не путать с иконой Софией Слуцкой, которая создана тоже во славу другой святой. Тут речь идет об именах подвижниц, а в описанном ранее образе София является синонимом мудрости, а не именем определенной личности.

Если речь идет о Суздальском образе, то там прославляется бывшая царица, которая была пострижена в монахини, так как не смогла подарить наследника Василию Третьему. Она сначала отправилась в московский Новодевичий монастырь, а после этого была в Суздале, где обрела святость. Слуцкий образ тоже прославляет известную княжну, но которая была из рода Ходкивечей, сумела сохранить православную веру даже в трудных обстоятельствах и теперь считается заступницей и помощницей женщин.

О чем молятся иконе «София Премудрость Божия»

Многие из тех, кому требуется получить ценный совет и наставление, молятся иконе «София Премудрость Божия».

Следует относиться к содержанию образа как всей полноте мудрости, которая заключена в Господе.

Молитва к иконе

Непостижимая и Всепетая Премудросте Божия, Софие Преименитая, девственных душе, сиречь Единородный Сыне, Слове Божий, приими молебное сие пение от недостойных и скверных уст наших. Аще и писана суть: не красна песнь во устех грешничих, обаче же разбойник единем словом спасеся, мытарь воздыханием оправдася и хананеина дщерь матерним прошением исцелися, понеже Ты, Господи, Благ и Человеколюбив, грядущаго в мир просвещаеши, и грехи грешником отпущаеши, и разумом неразумных наполняеши, и буияго умудряеши, и жаждущия благих словес души учением Твоим, яко самаряныню водою живою, напаяеши, блудника целомудренна устрояеши, разбойнику рай отверзаеши, зане Ты еси всех благих Податель, и Вразумите ль, и животу Хранитель, Христе Боже наш, и Тебе славу и хвалу, честь и благодарение и славословление возсылаем и поклонение творим со Безначальным Твоим Отцем, и со Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом, и со Пресвятою и Пренепорочною Твоею Материю, Владычицею нашею Богородицею и Приснодевою Мариею, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.