Расшифровка майя. Система письма древних майя (опыт расшифровки). Письменность майя. Общая характеристика

В 1562 году на Юкатане в городе Мани, монах Диего де Ланда записал собранные им сведения о майя, в том числе об их письменности. Когда в 1863 году «Сообщение» Ланда было найдено, учёные всего мира принялись за расшифровку трёх дошедших до нас рукописей майя. Однако все их попытки прочесть тексты с помощью «алфавита Ланда» заканчивались неудачей. Ниже приведена с сокращениями статья «Тайна жрецов майя» Ю. В. Кнорозова, сумевшего не только разгадать тайну письмя майя, но и разработать новую систему дешифровки неизвестных языков. (Наука и Жизнь 1968)

Уже первая работа Юрия Кнорозова- небольшая статья «Древняя письменность Центральной Америки», опубликованная в 1952 году, вызвала интерес у специалистов. Ведь дотоле никому не известный молодой учёный убедительно доказывал, что письменность древних майя- одна из интереснейших загадок Нового Света- была иероглифической и, следовательно, передавала звуковую речь. Он утверждал, что рукописи майя можно прочесть и перевести. Подобные заявления были расценены, как открытый «бунт» против крупнейшего специалиста по древним майя, профессора Эрика Томпсона. Вскоре в мексиканском журнале «Ян» появилась статья самого Томпсона, в которой тот в крайне резкой форме рецензировал работу Ю. Кнорозова, категорически отверг наличие в письме майя фонетических знаков, а потому отрицал возможность дешифровки письменности, предполагая только толкование произвольно взятых иероглифов, а не их прочтение.
В подобном подходе к исследованию смешались 2 разных понятия: дешифровка и интерпретация. Первое означает отождествление знаков со словами языка; во втором случае имеет место толкование значений отдельных знаков, не дающее, однако, точного словаря языка, а в лучшем случае, обьясняющее смысловое значение отдельных слов.
Постараемся объяснить это на конкретных примерах. В рукописях майя встречается следующий знак

похожий как на кусок плетёной циновки, так и на чешую рыбы. Если знак извлечь из текста, можно до бесконечности выяснять к чему он относится- к циновке или чешуе, представляя множество доказательств и контрдоказательств. В пиктографии знаки- рисунки не имеютязыкового эквивалента, в силу чего такой метод исследования закономерен.
В иероглифичесокм же письме дело обстоит иначе. Знак «циновка» всегда пишется одинаково, потому что это не смысловой а языковой эквивалент. И хотя многие иероглифические знаки (зависит от уровня развитости письма) продолжают сохранять смысловую нагрузку и мы даже можем угадать в них изображение того или иного предмета, они уже передают не понятие «подстилка для лежания», а само слово «циновка», воспроизводя его звучание. Знак обрёл звук и стал фонетическим: он передаёт звук Ш(а), а изображает циновку или крышу из листьев пальмы; на языке майя- «шаан».
В 1955 году появилась ещё одна работа Кнорозова. В его переводе со староиспанского языка вышло первое издание на русском языке рукописи Диего де Ланда «Сообщение о делах на Юкатане». Кнорозов не только перевёл текст рукописи; он подготовил к ней сложнейший спаравочный аппарат. Вступительная статья, содержащая глубокое исследование по истории и цивилизации древних майя, была одновременно и первымобобщающим итогом его работ по дешифровке письменности майя.

История одной реабилитации
Начианя изучение иероглифических текстов майя, Кнорозов не мог пройти мимо так называемого «алфавита Ланда». Из многочисленных зарубежных пуликаций о майя, было известно, что «алфавит», якобы достаточно изучен и ценности для дешифровщика письма не представляет.

Страница из рукописи Ланда

Но когда в 1863 году Брассер де Бурбур нашёл копию рукописи епископа Ланда «Сообщение о делах в Юкатане», содержащую «алфавит Ланда», он решил, что получил надёжный ключ для чтения древних текстов. Ему удалось опознать около трети знаков из «алфавита». Однако, если к этому добавить, что многие знаки были опознаны неправильно, то станет понятно, что при попытках подставить чтение Ланда к иероглифическим текстам, возникли одни неразрешимые головоломки. Видимо Ланда привёл лишь небольшую часть знаков. Некоторые встречались в рукописях настолько редко, что ускользали от внимания исследователей, не располагавших в то время ни каталогами знаков, ни справочным материалом к записям.
Ещё большую путаницу вносили 3 примера написания слов, приводимые у Ланда, 2 из которых были совершенно непонятны. По словам Ланда выходило, что для того, чтобы написать слово ЛЭ (петля), майя писали ЭЛЭЭЛЭ. Это выглядело настолько абсурдно, что никто даже не пытался обьяснить, что, собственно, Ланда мог иметь в виду, когда приводил этот пример.

Неудачи, преследовавшие исследователей алфавита Ланда, в конечном итоге породили к нему всеобщее недоверие.
С таким же настроением подошёл к изучению и Кнорозов. Но почему Ланда, сведения которого всегда отличались исключительной точностью, именно в этом случае допускает такую неразбериху? Почему иероглифы месяцев он привёл совершенно точно (следовательно он располагал сведениями о письме), а иероглифы фальсифицировал? Ведь свою рукопись он предназначал францисканцам, а их вводить в заблуждение Ланда было совершенно ненужно. Быть может индейский «консультант» ввёл европейца в заблуждение?Если это так, то следовало внимательно разобраться в характере фальсификации, так как Ланда имел представление о характере знаков майя и обмануть его было нелегко. Между тем написания петли (ЛЭ) в виде ЭЛЭЭЛЭ представляется грубейшей, бросающейся в глаза подделкой.
Бесконечные «зачем» и «почему» лишь усиливали убеждённость Кнорозова в необходимости более глубокого исследования «алфавита». И Кнорозов приступил к работе по отождествлению знаков, приведённых де Ланда со знаками иероглифических текстов. Результат оказался невероятным: все 27 знаков алфавита (наконец можно снять кавычки) были найдены в рукописях. Испанец писал, что они соответствуют буквам испанского алфавита: над каждым знаком Ланда поставил соответствующую букву. Все буквы идут в порядке испанского алфавита, однако был замечен и ряд отклонений, причины которых следовало изучить.
То, что в алфавите отсутствовали некоторые испанские буквы, например Д, Ф, Г, Р, обьясняется просто: этих звуков не было в языке майя. Не вызывало недоумения и двойное П (этим сочетанием передавался особый звук языка майя, отсутсвующий в испанском). Но дальше начались настоящие головоломки. У Ланда букве Б соответствовал не один а целых 2 знака. То же было и с буквами Л и Ш. Может 2 разных знака читались одинаково? Но если письменность была иероглифической, то представлялось более вероятным, что так обозначались похожие слоги (например БА, БУ, БЕ, БИ), образованные от одного согласного прибавлением разных гласных. Но тогда над одной испанской буквой был бы не 1 или 2 знака майя, а все 5. Проще всего было бы предположить, что монах взял 1 или 2 первых попавшихся звука. Однако это совершенно непохоже на него: этот человек всё делал очень тщательно. По- видимому основания для выбора 1-2 знаков из 5 у него были.
Сразу же захотелось убедиться, что у майя были слоговые знаки. Ланда, хотя с оговорками, говорил: «… они пишут по слогам…»- и даже привёл пример, поясняющий такой способ написания:

Под знаками он поставил испанские буквы «МА-ИН-КА-ТИ», что означало «я не хочу». В целом пример казался ясным. Правда майя не писали иероглифы в строчку; кроме того в иероглифических текстах не удалось найтини глагола «кати» (хочу), ни местоимения «ИН» (я). Зато знак «ТИ» стоял в текстах сохранившихся рукописей как раз там, где можно было ожидать предлога «ТИ» (в).
Первый знак из этого примера- «МА»- отсутствует в алфавите Ланда (но мы знаем, что алфавит неполный); под буквой М приведён совсем другой знак. Второй и третий знаки из примера в алфавите имеются, и стоят они под теми же буквами Н (n). Четвёртый знак стоит под буквой К (k), а в примере прочтён как КА, то есть как слог. Это уже прямое подтверждение, что в алфавите Ланда слоговые знаки. Тогда, может быть и другие знаки тоже обозначают слоги? Ланда сам в трёх случаях написал над знаком не букву, а слог. Чем это обьясняется?
В испанском алфавите после И (i) идёт «Хота» (j), передающая звук, отсутствующий у майя, затем следует К (k). В языке майя было два звука К- твёрдый и мягкий. Миссионеры обозначали мягкое К испанской буквой С, которая перед А, О и У произносится как К, а перед Е и И как С. Твёрдое К обозначалось испанской К. В алфавите вслед за И стоит знак, кад которым написано КА (са), и лишь потом идёт знак под буквой К (k). Но в рассматриваемом нами примере, он прочтён Ланда не просто как К, а как К`А. Столь скрупулёзно- тщательный подход к к форме написания буквы, передающей по сути дела один и тот же согласный звук, но только мягкий и твёрдый, свидетельствует о том, что монах придавал исключительное значение даже произношению отдельных звуков, стремясь указать и подчеркнуть это в своём алфавите.
После П (р) в испанском алфавите идёт Ку (q). Эту букву миссионеры не использовали для передачи какого либо звука майя, однако Ланда счёл необходимым на её месте привести 2 знака, над которыми он написал КУ (cu) и K`у (ku). Таким образом снова подчёркивалось наличие двух вариантов звука К (твёрдого и мягкого). Теперь можно было не сомневаться, что знаки, приведённые Ланда, передают именно слоги, а не отдельные звуки.
Всё это лишний раз указывало, что Ланда тщательно и в определённой системе соединил знаки майя и испанские буквы. На месте буквы Ку (q)- как она называется в испанском- Ланда привёл слоговые знаки КУ и K`у, а на месте буквы К (в испанском КА)- знаки КА и К`А. Выяснилось, что это и есть принцип Ланда: подбор слогов не по звучанию (произношению), а по названию соответствующей буквы.
Нужно было проверить столь важный вывод. Быть может пример с К- исключение, а весь алфавит построен на ином принципе? Однако это легко подтвердить. Если таков принцип всего алфавита Ланда, то звук, обозначаемый буквой Б (b) читается не как Б, а как БЭ, поскольку таково её название. К сожалению, этот знак в рукописях встречается только 1 раз. Однако и в этом единственном случае, всё получилось именно так: ТИ БЭ (оба знака по Ланда), что означает «в дороге».
Следующая буква в испанском алфавите С, она называется Сэ, но читается двояко, как С и К. В рукописях им передавали мягкое К (собственно С передавалось буквой S). Если слоговые знаки действительно приводились соответственно названиям испанских букв, знак должен был читаться как Сэ. Это сразу же подтвердилось: название месяца СЭК было записано 2 знаками СЭ и КА, причём оба были из алфавита Ланда. Сомнения окончательно исчезли.
Однако работа была далека от завершения. Теперь предстояло разобраться с двумя примерами- головоломками. Это было тем более важно, что Ланда приводил их именно в качестве доказательства правильности своего алфавита.
В первом из них было записано слово ЛЭ (петля, силок). Знак, над которым написано ЛЭ в алфавите стоит под буквой Л (l), по – испански название буквы Эле. Но в документе было написано не ЛЭ, а Э-ЛЭ-Э-ЛЭ. Но при внимательном рассмотрении стало ясно в чём тут дело.
В старину в русских школах учитель диктовал детям: «Напишите слово «баба»: БУКИ-АЗ-БУКИ-АЗ… баба». Эти же самые БУКИ-АЗ, только испанские и записал секретарь, видимо под диктовку Ланда. Произнося слово ЛЭ, монах сначала назвал его по буквам, а затем целиком: ЭЛЭ (название буквы Л), Э (название буквы Э, совпадающее с её звучанием), ЛЭ (слово целиком). Писец, очевидно не очень понимавший этот диктант, очевидно прилежно записал иероглифами всё, что услышал, после чего и родилось абсурдное Э-ЛЭ-Э-ЛЭ.
Чтобы проверить свою догадку, Кнорозов начал искать слово ЛЭ в рукописях и нашёл его. Оно было записано там с помощью знаков ЛЭ и Э, указанных Ланда.
Теперь можно было перейти ко второму примеру, столь же неясному. Естественно, что сразу возникла мысль о «диктанте»- может быть и тут сплоховал писец? Ланда указывал, что в примере третий знак обозначает слово ХА (вода) а между тем вместо этого над знаком стояло АК-ЧЭ-АХА. Попробуем продиктовать слово ХА по буквам, произнося их испанские названия. ХОТ-А… ХА. Не получилось, а ведь это единственный вариант произношения названий букв, соответствующих знакам. Правда 3 последние буквы- звуки совпадают с вариантом «диктанта», но что делать с четырьмя первыми? Однако всё разьяснилось.
В испанском алфавите есть «немая» буква H. Она сохраняется, но не произносится. Миссионеры же через неё обозначали звук Х в языке майя. Название этой буквы «Аче»! Теперь снова попробуем произнести слово ХА по буквам.

АЧЕ-А.. ХА. Всё вроде бы сошлось, кроме лишней буквы: АК-ЧЕ-АХА. Откуда она взялась? Попробуйте произнести громко в слух АЧЕ-А-ХА, и вы легко услышите этот недостающий звук. По- видимому писцу также показалось, что между А и Ч есть ещё К, который, будучи человеком прилежным, записал.
Так была разгадана ещё одна головоломка: третий знак во втором примере следовало читать просто ХА (вода). Осталось неясным как сам Ланда не исправил ошибку. Возможно он настолько доверял писцу, что не перечитывал после него текст. Именно эта доверчивость и не очень качественное изображение переписчиками самих иероглифов поставили в тупик столько исследователей.

так выглядит алфавит Ланда (по Ю. Кнорозову)

Третий этап дешифровки или окончание поиска.
В большинстве языков мира, в том числе в языках семьи майя-киче, склонение и спряжение связаны с появлением в начале и конце слога грамматических показателей. В русском языке это окончания падежей, частицы, предлоги и союзы. Именно они скрепляют разрозненные слова в осмысленное предложение. Возьмём 5 слов: комната, стол, стоять, красный, зелёный. Заложен ли какой либо смысл в этом наборе слов? Однако с введением грамматических показателей ситуация меняется: «В красной комнате стоит зелёный стол».
В тексте, написанном известным или неизвестным письмом, корню слова (если это слово повторяется) должна соответствовать устойчивая группа знаков. Грамматическим же показателям в начале или конце слова должны соответствовать меняющиеся знаки (Кнорозов называет их переменными) перед или после устойчивой группы знаков.
Так в слове «дом» буквы (знаки) будут устойчивы, а падежные окончания «дом-у», «дом-ом» будутпередаваться переменными знаками «у», «ом». Эти же грамматические категории были в языке майя.
Потому Кнорозов счёл необходимым прежде всего выявить в иероглифических текстах устойчивые группы знаков (передающие корни слов) и связанные с ними переменные знаки (передающие грамматические показатели). Видимо общее количество их не должно быть велико. Впрочем, эти переменные знаки можно сопоставить с грамматическими показателями в текстах майя колониального периода (книги «Чилам Балам»), записанных латиницей.
Работа по выявлению переменных знаков шла медленно и была чрезвычайно трудоёмкой, ведь каждое сочетание знаков (иероглиф) приходилось прослеживать по всем рукописям. При этом часто встречались затруднения самого разнообразного характера.
В иероглифических рукописях часто встречаются стёртые и полустёртые места, оборванные фрагменты и другой «брак», причинённый временем и условиями храниения. Выяснилось, что некоторые разделы рукописей, особенно Мадридской, были записаны на редкость небрежным почерком и к тому же со множеством ошибок (куда смотрели жрецы?). Не лучше обстояло дело и с каменными книгами: тропический климат сильно испортил поверхность камня.
Кнорозов всё же сумел свести иероглифы в группы. В каждую из них входили иероглифы, имеющие одинаковые, устойчивые знаки и различные переменные, уж теперь можно было свести вместе иероглифы с одинаковыми грамматическими показателями. Теперь ближайшей задачей стало изучение собственно переменных знаков.
Для того, чтобы в русском языке установить частоту показателя дательного падежа У (дом-у, храм-у, пруд-у), нужно подсчитать, сколько раз буква у встречается в конце определённых слов, но при этом не следует учитывать ситуации, когда у входит в состав корня (пр-у-д).
Изучение частоты знаков, занимающих определённое место (позицию) в словах, получило название «позиционная статистика». С её помощью можно достаточно просто сопоставить грамматические показатели языка иероглифических текстов с показателями языка майя колониального периода, описанного в «Чилам Балам».
Выяснилось, что на втором и третьем местах в предложениях всех типов, как правило, стоят иероглифы, не имеющие в своём составе переменных знаков. Были основания полагать, что они передают подлежащее, то есть имя существительное в именительном падеже. Другая группа отличалась, наоборот, наибольшим количеством переменных знаков. Иероглифы этой группы стояли, как правило, на первом месте в предложениях всех типов. Судя по большому числу переменных знаков, эти иероглифы должны были передавать глагольное сказуемое. По ходу дальнейших исследований оказалось, что иероглифы, передающие сказуемое, подразделяются на 2 группы, каждой из которых свойственны свои грамматические показатели. После иероглифов одной группы в предложениях стояло сначала подлежащее, тогда как после иероглифов другой почти всегда появлялись особые дополнительные иероглифы, а подлежащее отходило на третье место. Естественнее всего было бы отождествить первую группу с непереходными глаголами, а вторую- с переходными, требующими дополнения. Так оно и оказалось, ибо и в языке майя XVI века был аналогичный порядок слов в предложении: на первом месте обычно стояло глагольное сказуемое, а подлежащее занимало 2 или 3 место, если после сказуемого шло дополнение.
По- видимому, наконец можно было переходить к последовательному сопоставлению грамматических показателей неизвестного языка иероглифических текстов и известного языка майя XVI века.
Известного? Как выяснилось, грамматика «известного» языка известна довольно слабо. И снова пришлось отложить решающий штурм последней вершины и засесть за изучение грамматики по текстам майя, записанным латиницей, и только после этого приступать к подготовке сравнительных материалов- выявить набор грамматических показателей и их частоты в текстах XVI века. Это была самая тяжёлая и утомительная работа. Она требовала абсолютной внимательности. Если возникали хотя бы малейшие сомнения в правильности подсчёта, его приходилось начинать заново. Но самое обидное, не было никакой гарантии того, что полученные с таким трудом данные окажутся нужными для расшифровки.
В целом расчёты Кнорозова на то, что сопоставление древних переменных знаков с известными грамматическими показателями (из языка XVI века) окажется сравнительно лёгким оправдались. Однако сопоставление грамматических показателей языка иероглифических текстов с известными показателями вовсе не означало действительного чтения знаков. Было вполне возможно, что древние суффиксы и предлоги произносились иначе, чем в XVI веке. Потому надо было перейти к следующему этапу- чтению слов, который и был конечной целью дешифровки.
Учёный рассуждал следующим образом: если знак, передающий, например, предлог, который в XVI веке произносился как ТИ действительно имел такое чтение, то тогда можно прочесть слова, в которых этот знак употребляется уже не как показатель, а как часть корня. Ведь знак должен читаться одинаково во всех случаях. Но для того, чтобы считать чтение знака окончательно установленным, необходимо прочесть не меньше двух разных слов с этим знаком. Это и есть так называемые перекрёстные чтения.
Позиционная статистика- система дешифровки неизвестных письмён, предложенная Ю. Кнорозовым, получила мировое признание и сейчас широко используется при дешифровке древних записей. Тогда, в 1955 году, в Институт этнографии для защиты диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук, пришёл молодой исследователь, чьи труды получили мировое признание. Но Юрию Валентиновичу Кнорозову не суждено было стать кандидатом.
Учёный совет после тайного голосования вынес иное решение: соискателю присвоили степень доктора исторических наук.

Иллюстрации:
Сова, владычица 13го неба (для женщин), дурное предзнаменование

(под знаком) Кетсаля трижды благословенна женщина
(под знаком) попугая беда (для второй женщины)

принимает жертву бог Солнца
Пригнимает жертву бог Ицамна
принимает жертву бог Громовержец

При переводе текста Дрезденской рукописи на странице 66 Кнорозову встретилась такая фраза: ЧУ-КА-АХ КААШ-ИХ ТООК-ТЕ К`ИН-ТУН- захватил бога дождя Сжигающий леса. Засуха.
Иероглиф «захватил» весьма похож на записи на камне, часто повторяющиеся на строениях. На одном из каменных текстов города Йашчилана он проглядывается особенно явно.

Если вспомнить, что храм сооружался правителем Йашчилана в честь военной победы, связанной с захватом множества пленных, это не удивительно. Вот перевод записи:
«В день (когда от начальной даты) прошло 9 бактунов, 12 катунов, 8 тунов, 14 виналей и (ещё) 1 день (в день) 12 имиш 27 (числа) четвёртого месяца луны (в котором?) 29 дней (?), (в день) 4 месяца Пооп, правитель… захватил… вождей семи племён… да будет (он) править трижды (по) двадцать».
Многоточиями обозначены иероглифы, не поддающиеся чтению. Скорее всего здесь даны имена собственные то ли поверженных вражеских вождей, то ли самих племён. Выражение «трижды» означает многократность, потому «трижды по двадцать» означало как у нас «во веки веков».

20.12.2012 в 18:00, просмотров: 35568

Если вы читаете сейчас эти строчки статьи, значит, вы все еще живы. Мы все - живы. И все было зря. На следующий день после обещанного конца света никто уже не думает о том, что предрекали нам древние майя и что они вообще имели в виду, создавая этот свой календарь. Завершая его сегодняшним днем - 21 декабря 2012 года (на самом деле - 23 декабря, просто потом, для удобства астрономических расчетов, концом календаря сделали день зимнего солнцестояния).

А так - поди этих майя нам, простым смертным, разбери...

Должно родиться гением, чтобы понять. Таким, как был Юрий Кнорозов, единственный в мире человек, расшифровавший их древние письмена. Не американцы, не немцы - русский ученый. Он постиг тайну одной из самых загадочных цивилизаций древности.

До старости он так и не побывал в обожаемой им Мексике. Той самой, которой занимался всю свою жизнь. Бесконечно горько шутил о том, что все комиссии, которые собирались по поводу, выпускать его или не выпускать, сами уже туда съездили не раз.

На его любимой фотографии - той, которую он предпочитал публиковать в печати и показывать журналистам, - мужчина с демоническим лицом профессора Мориарти и с кошкой на руках. Взгляд Сфинкса. Взгляд в себя.

Трагедия гения и общества. Одиночества и толпы.

Странный человек. Странный. Иные - те, кто не мог понять логику его мышления, - говорили: загадочный. Друзья и коллеги - ироничный, язвительный, острый на язык, саркастичный, нетерпимый к чужой глупости и идиотизму. Так что, возможно, он бы с удовольствием посмеялся над этой фишкой с «концом света», над охватившим весь мир безумием, если бы дожил до наших дней...

Впрочем, расшифровывая письмена майя, Юрий Кнорозов и подумать не мог, к чему все это приведет!

«Тем более что сами майя ничего вообще про конец света не говорили», - смеется Галина Ершова, ученица Юрия Кнорозова, профессор Российского государственного гуманитарного университета, директор Мезоамериканского центра им. Ю.В.Кнорозова, директор Центра языка и эпиграфики майя имени Юрия Кнорозова в Шкарете (Мексика), президент Русско-гватемальского центра исследований майя имени Юрия Кнорозова.

За последние несколько дней в ее кабинете с индейскими картинами и картами Мексики на стенах - паломничество надоедливых журналистов. И все об одном и том же. А тут еще светопреставление: в университете трубу прорвало!

Замучили вас концом света? - спрашиваю я.

Еще как! - восклицает Галина Гавриловна.

Ну ничего, осталось потерпеть всего один день - а потом отдохнем. И по новой... Человечество любит периодически придумывать себе разные страшные «пугалки», чтобы потом пугаться ими самим и пугать окружающих, сидя с попкорном перед экраном кинотеатра, в котором идет какой-нибудь очередной «2012».

Мы не знаем мира, в котором живем. Это-то и страшно. Неизвестность. Куда идем? Зачем? Топчемся впотьмах уже многие тысячелетия. Периодически нащупывая нанокрупинки истины и смысла в том, что нас окружает.

Но есть и они - знающие ответы на так и не поставленные вопросы, одиночки, опередившие свое время.

Вместо золота

Да и вообще он с детства был не таким, как все. Поперек. В школе его постоянно пытались исключить за плохое поведение, за упрямство характера, которое раздражало учителей. Юра Кнорозов дерзил педагогам и всячески демонстрировал свой нрав. А между тем - обладал феноменальной памятью, которая позволяла ему страницами цитировать любимые книги.

Родители воспитывали его по бехтеревской системе. Познакомившись на бехтеревских лекциях - создавший русскую социологию и педагогику, известный психиатр Бехтерев считал, что только изучение того, как развивается человек, позволяет вырастить нового человека, - они родили пятерых детей. Двое стали докторами наук, обладателями множества премий, трое - кандидатами.

Поступил в Харьковский университет, попал в оккупацию (этого ему и не смогут простить до конца жизни); в 43-м, выйдя из окружения, сумел восстановиться уже в Московском государственном университете, на историческом факультете, где увлекся историей древних цивилизаций Востока, лингвистикой, этнографией. Занимался древними шаманскими культами.

1945-й встретил под Москвой, простым телефонистом, никогда не брал Берлин - хотя именно это так часто ставили ему в заслугу: что именно из Берлина, в качестве главного военного трофея, чуть ли не из пылающего огнем немецкого бункера, он и вынес две драгоценные книги, написанные в древние мексиканские времена. «На самом деле эти книги спокойно хранились в Ленинке», - объясняет Галина Ершова, его ученица.

Галина Ершова.

Беднота и разруха. Людям не до чего - выжить бы. А Кнорозов пытается прочесть ветхие фолианты.

Загадки древних букв, чужой, забытой, вымершей давно цивилизации. Что стоит за ними? О чем мечтали люди, сочинявшие эти рукописи? Каким богам молились, когда умирали?..

Грабившие Америку конкистадоры с остервенением жгли чужие непонятные книги - груды книг; как ничтожный хлам, бросали они в костер чужую культуру, как случается во все войны и во все времена, - Старому Свету были нужны только власть и золото...

Всего три рукописи древних майя уцелели в Европе вообще.

«Сообщение о делах в Юкатане» францисканского монаха XVI века Диего де Ланды и «Кодексы майя» в гватемальской публикации братьев Вильякорта. Кнорозов, нашедший рукописи, не занимался до этого индейцами майя.

А значит, это просто судьба, чтобы эти книги попали именно к нему.

«Со мной в общежитии жил Юра Кнорозов. Он все отдавал науке: получал стипендию и немедленно покупал книги, а потом у всех одалживал на еду, питался водой и хлебом», - вспоминал знаменитый археолог Севьян Вайнштейн.

Он стал заниматься древними системами письма, дешифровкой письменности майя, над загадкой которой корпели тогда лучшие умы человечества.

«Дешифровка письма майя - неразрешимая проблема» - написал в своей статье известный немецкий филолог Пауль Шелльхас.

Кнорозов прочитал, возмутился - и бросил вызов снобистскому мировому ученому сообществу. Почему нельзя расшифровать?..

«Ты доживешь до 2000 года»

Защита кандидатской диссертации проходила в Москве и длилась всего три с половиной минуты. После чего 30-летний Юрий Валентинович был признан не кандидатом, а сразу доктором наук.

29 марта 1955 года он шел на эту защиту - и не знал, чем все закончится, допускал даже арест и обвинение в шпионаже. Согласно марксистско-ленинской теории, в доколумбовой Америке не существовало государств, а следовательно, у древних майя не могло быть и фонетического письма, на котором настаивал Кнорозов.

Фонетическое письмо - вид письма, в котором графический знак привязан к определенному звучанию. По мнению апологетов марксизма, это письмо может развиться только уже в классовом обществе.

А тут - древние жрецы, человеческие жертвоприношения и прочее...

В то, что Юрий Кнорозов, нет, не расшифрует, а хотя бы приблизится к загадке майя, которая хранилась столетия, не верил никто.

Он поселился в музее-кунсткамере при Институте этнографии Академии наук СССР - в длинной и узкой, как гроб, комнате. Письменный стол, солдатская койка и книги от пола до потолка. По стенам висели иероглифы майя. Много пил. Как и все русские, по мнению американцев. Хорошо, что те об этой его особенности так и не узнали.

Руководитель штатовской школы майянистики Эрик Томпсон, прослышав о результатах диссертации молодого русского ученого, в своем послании майянисту Майклу Ко цинично назвал всех окружающих «ведьмами, летающими верхом по полночному небу по приказу Юрия», и убеждал, что дешифровка писем майя Кнорозовым неверна. «Хорошо, Майк, ты доживешь до 2000 года. Вложи это послание к введению в «Иероглифическое письмо майя» и рассуди потом, был ли я прав...»

Майкл Ко сохранил письмо и в первый день 2000 года, перечитав его, заявил: «Томпсон был не прав. Прав оказался Кнорозов».

Так в чем же заключался его прорыв?

Любой язык есть система, он подчиняется определенным правилам. Зная эти правила, закономерности, можно разгадать древнее письмо.

Взяв за основу три уцелевшие рукописи майя - те, что хранились до этого в парижской, мадридской и дрезденской библиотеках, - в своих исследованиях Кнорозов опирался на закономерность употребления знаков в письме путем соотнесения их с закономерностями языка, на котором написаны тексты. При диктовке алфавита в рукописи де Ланда знаками майя записывались не звуки, а названия испанских букв.

Рукописи оказались жреческими требниками. То есть расписанием праздников, религиозных и прочих, и какие жертвы надо приносить, и что вообще делать в эти дни. Ничего особенно страшного, обычное сельскохозяйственное расписание на год. А еще - знания по астрономии: у жрецов майя они были превосходными.

Тот самый календарь майя нашли в 50-е годы на узкой высокой панели из городишка Тортугеро в штате Табаско, а исследовали в 70-е годы прошлого века, - рассказывает ученица Кнорозова, Галина Ершова. - Часть памятника была украдена и перевезена в США. Надпись на панели состоит из сплошных дат - это ведь календарь. Судя по другим текстам майя, в этих местах существовала хорошая астрономическая жреческая школа. Календарь описывает 13 больших циклов и заканчивается с концом 13-го цикла.

Приблизительно 21 декабря. Плюс-минус два дня. Для астрономов майя это был просто переход точки весеннего равноденствия из созвездия Ягуара в созвездие Обезьяны, по-нашему - из Рыб в Водолея.

Еще теперь любят сочинять про нисхождение страшного божества Болон Йокте, а у астрономов майя это просто планета Марс (в цикле 780 дней), которая 24 декабря начнет реверсивное движение, - продолжает Галина Ершова. - Вообще-то календарь майя появился еще до майя. Ведь их цивилизация - наследница более древних цивилизаций Мезоамерики. Во втором и первом тысячелетиях до нашей эры там была цивилизация ольмеков - они и разработали этот календарь. Начинается он с августа 3114 года до нашей эры.

Начали его с этой даты по математическим соображениям, чтобы все цифры сошлись и получились круглыми. Чтобы начало эпохи Ягуара, примерно совпадающее с началом нашей эры, пришлось на цифру 7.0.0.0.0. Все любят такие круглые даты. Перед началом нашей эры ольмеки видели, что точка весеннего равноденствия переходит из одного знака зодиака в другой. Земля крутится, как очень медленный волчок, и земная ось описывает круги подобно верхушке волчка - один оборот в 26 тысяч лет. За это время точка восхода Солнца в дни равноденствий и солнцестояний обходит все зодиакальные созвездия, проходя каждое из них примерно за 2000 лет, - бог Солнца, как считали майя, по очереди гостит у богов, которых у нас принято называть зодиакальными созвездиями.

Такие события, как переход точки весеннего равноденствия из одного созвездия в другое, замечали во многих развитых культурах. У нас история Иисуса Христа пронизана символикой начала эры Рыб, а у майя этот знак зодиака назывался Ягуаром.

Весь календарь майя зациклен на числе 13, и самих циклов, последний из которых длится с 3114 года до нашей эры по 2012 год, тоже 13. Конец календаря, наступающий в дни зимнего солнцестояния в декабре 2012 года, записывался красивой цифрой 13.0.0.0.0.

Так что никаких предсказаний будущим потомкам майя не делали, особенно на тысячелетия. Оно и понятно. Страшен конец света завтра, а то, что произойдет через многие века, - кого этим напугаешь?..

Он умер в нищете

В 1956 году Кнорозова «выпустили» на Международный конгресс американистов в Данию. С тех пор вплоть до начала перестройки он уже никуда не выезжал, даже не подозревая о приходивших на его фамилию приглашениях. Ему ставили в вину то, что во время войны находился в оккупационной зоне. На самом деле - жуткая глупость: человек, всю жизнь занимавшейся Латинской Америкой, в эту самую Америку не мог попасть!

Со временем зарубежные ученые смирились с реалиями СССР и сами стали наведываться в Ленинград, к Кнорозову. В разгар холодной войны американская школа майянистики наконец окончательно утвердила предложенный им принцип дешифровки.

В 1963 году вышла в свет монография Кнорозова «Письменность индейцев майя». В 1975 году к нему пришло настоящее признание и на родине: Юрию Валентиновичу присудили Государственную премию СССР.

Сам же Кнорозов всегда иронически относился к своим способностям дешифровщика и сделанным им великим открытиям:

«Когда мне было не больше пяти лет, братья стукнули меня по лбу крокетным шаром... Зрение восстановили, хотя и с трудом. Могу дать рекомендацию: будущих дешифровщиков бить по башке, только неясно как. Можно для эксперимента взять контрольную группу - а если кто концы отдаст, тому так и надо!»

Он всю сознательную жизнь, до последнего часа, исследовал язык и культуру древних майя. Составлял словарь, переводил книги, надписи на монументах, статуэтках, узнавал мифы и легенды…

Благодаря его переводам были получены уникальные сведения о структуре подземного пантеона мексиканских богов, представлениях о том, куда уходят души умерших, о наркотических обрядах гаданий, ритуалах отправления посланников к богам...

…За свой вклад в развитие науки Юрий Кнорозов был награжден высшим орденом Мексиканской Республики - орденом Ацтекского Орла. Его лично вручил ему президент страны. А мексиканское посольство еще при жизни ученого профинансировало создание Центра мезоамериканских исследований имени Кнорозова при Российском государственном гуманитарном университете.

Только один-единственный раз, в начале 90-х, Кнорозову разрешили выехать в далекую, неизведанную Гватемалу. Поднявшись в одиночку на пирамиду Тикаля, он долго стоял на самом верху и ничего не говорил...

В Гватемале и Мексике его считали чуть ли не богом. А на родине...

Юрия Кнорозова не стало в марте 1999 года. После него не осталось ни семьи, ни детей - ничего, кроме древних рукописей. Он умер в полном одиночестве, в коридоре одной из городских больниц: на фоне внезапного инсульта началось воспаление легких. Зал кунсткамеры для прощания с великим ученым руководство решило не предоставлять - попрощаться с гением немногочисленные друзья пришли в тесный больничный морг.

Для каждого из нас однажды наступит свой собственный конец света.

20.12.2012 в 18:00, просмотров: 35568

А так - поди этих майя нам, простым смертным, разбери...

Трагедия гения и общества. Одиночества и толпы.

Впрочем, расшифровывая письмена майя, Юрий Кнорозов и подумать не мог, к чему все это приведет!

Замучили вас концом света? - спрашиваю я.

Еще как! - восклицает Галина Гавриловна.

Но есть и они - знающие ответы на так и не поставленные вопросы, одиночки, опередившие свое время.

Вместо золота

Галина Ершова.

Беднота и разруха. Людям не до чего - выжить бы. А Кнорозов пытается прочесть ветхие фолианты.

Всего три рукописи древних майя уцелели в Европе вообще.

А значит, это просто судьба, чтобы эти книги попали именно к нему.

«Ты доживешь до 2000 года»

А тут - древние жрецы, человеческие жертвоприношения и прочее...

Так в чем же заключался его прорыв?

Он умер в нищете

В Гватемале и Мексике его считали чуть ли не богом. А на родине...

Для каждого из нас однажды наступит свой собственный конец света.

Письменность майя (иероглифы майя) — система письма, использовавшаяся цивилизацией майя — крупнейшей цивилизацией доколумбовой Месоамерики.

С амые ранние надписи относятся к III веку до н. э. Письмо непрерывно использовалось до прибытия в XVI веке н.э испанских конкистадоров, а в некоторых изолированных районах, например, в Тайясале, некоторое время после этого.

П исьменность майя представляла собой систему из словесных и слоговых знаков. Термин «иероглифы» в отношении письменности майя был применен европейскими исследователями 18-го и 19-го столетия, которые, не понимая знаков, находили их похожими на египетскую иероглифику.

Письменность майя

Иероглифы майя в музее Паленке, Мексика

Языки

В настоящее время считается, что кодексы и другие классические тексты были написаны на литературном варианте языка чольти — возможно, что элита майя использовала этот язык в качестве лингва-франка по всему майя-язычному миру.

Существовали тексты, написанные на других майяских языках Петена и Юкатана, в особенности, на юкатекском. Имеются некоторые свидетельства периодического использования письма для записи майяских языков Гватемальского нагорья. Однако, тексты на этих языках обычно записывались писцами, говорящими на чольти, и поэтому подверглись его влиянию.

Происхождение письма

До недавнего времени считалось, что майя могли заимствовать некоторые элементы, а возможно и основу своей письменности от ольмеков или эпиольмеков.

Однако, согласно новым сведениям, эпиольмекское письмо, считавшееся возможным прямым предком письма майя, на несколько веков младше, и, возможно, является его прямым потомком. Другие месоамериканские культуры того времени разработали собственные системы письма, имевшие много общих черт с ольмекской, в частности — двадцатиричную систему счисления, обозначавшуюся системой точек и черт.

Структура письменности

Письменность майя представляет собой хорошо разработанную систему символов, которые кропотливо вырисовывались на керамике и стенах, записывались в бумажных кодексах, вырезались в дереве или камне или выполнялись в технике штукового рельефа. Вырезанные или отлитые символы раскрашивались, однако краска в большинстве случаев не дошла до наших дней. Всего доступно около 7000 текстов.

Сегодня из около 800 известных знаков расшифровано примерно 75 %, что позволяет прочитать с той или иной степенью достоверности до 90 % надписей, а также провести полноценный анализ письменности.

Иероглифы майя чаще всего записывались в колонках по два.
В каждой они читались слева направо, сверху вниз

Принцип

Письмо майя было словесно-слоговой (логосиллабической) системой. Отдельные символы («иероглифы») могли представлять слово или слог.

На практике, тот же самый символ часто мог использоваться для обеих целей. Например, календарный знак MANIK’ мог использоваться для обозначения слога chi (логограммы пишутся прописными буквами, транскрипция — курсивом). Существовала и другая неоднозначность: разные символы могли читаться одинаково. Например, полдюжины, по всей видимости, не связанных между собой иероглифов использовались для записи часто встречающегося местоимения третьего лица u-.

Как правило, символы были овальной формы и представляли собой рисунки, связанные с земледелием, изображающие растения, воду и дождь, головы животных, постройки, утварь, орудия труда, части человеческого тела. Некоторые знаки, особенно изображения животных употреблялись исключительно в качестве идеограмм. Существовали комбинации двух или даже большего числа знаков — один знак мог сливаться или вписываться в другой.

Отдельные символы группировались в блоки от одного до пяти (как правило, два-четыре). Внутри блока символы писались слева направо и сверху вниз (система, отдаленно напоминающая корейский хангыль). Каждый блок обычно обозначал существительное или глагольную фразу (например «его зеленая повязка на голову»). Вместо стандартной конфигурации блоков, майя иногда писали в один ряд, колонку, в виде «L», или «T» — такая форма записи чаще всего встречаются там, где она больше подходит поверхности, на которой написан текст.

Фонетическая запись

Как правило, символы, использовавшиеся в качестве фонетических элементов, первоначально были идеограммами, обозначавшими односложные слова, оканчивавшиеся на гласный, слабый согласный (y, w, h) или гортанную смычку. К примеру, иероглиф «плавник» () (имевший две формы — изображение рыбьего плавника или рыбы с выделяющимися плавниками), стал обозначать слог ka.

Иероглифы майя

Слоговые символы исполняли две основные функции: они использовались как фонетические дополнения для различения идеограмм, имевших более одного прочтения (как в египетской письменности), и для записи грамматических элементов, в частности — склонения глаголов (как в современном японском). Например, слово b’alam («ягуар») могло записываться как идеограмма BALAM, дополненная фонетически ba-BALAM, BALAM-ma или ba-BALAM-ma, или же писаться полностью фонетически — ba-la-ma.

Фонетические символы обозначали простые слоги типа согласный-гласный, или отдельный гласный. Однако большинство слов майя оканчивалось не на гласный, а на согласный, а кроме того, существовало много сочетаний двух согласных внутри слова, например, xolte’ [?olte?] («скипетр», соответствует схеме CVCCVC).

Если эти конечные согласные были сонорными (l, m, n) или глоттальными (h, ’), они иногда игнорировались и опускались на письме. Однако, обычно конечные согласные записывались, что приводило к добавлению дополнительного гласного. Он обычно повторял гласный первого слова: например, слово («плавник») фонетически записывалось ka-ha. В то же время, существует много случаев использования другой гласной. Орфографические правила, регулирующие эти случаи, поняты лишь частично. Некоторые из них:

Слог CVC писался как CV-CV, где гласные (V) были одинаковыми: yo-po — «лист»
Слог с долгой гласной (CVVC) писался как CV-Ci, если долгим гласным не был [i] (в этом случае он писался CiCa): ba-ki — «пленный», yi-tzi-na — «младший брат»
Слог с глоттализованным гласным (CV’C или CV’VC) писался с конечным a, если гласным был e, o, u, или с конечным u если гласным был [a] или [i]: hu-na — «бумага», ba-tz’u — «обезьяна-ревун».

Иероглиф-эмблема «Тикаль» — стела в музее Тикаля

Таким образом:

ba-ka (краткая гласная)
ba-ki (долгая гласная)
ba-ku or (глоттализованный гласный)
ba-ke (опускается сонорный гласный l)

Долгота гласных и глоттализация не всегда обозначались в часто встречающихся словах, например местоимении «они».

Более сложным примером фонетической записи может быть ha-o-bo ko-ko-no-ma (, «они — гвардейцы»).

Иероглифы-эмблемы

Одной из первых расшифрованных категорий знаков стали так называемые иероглифы-эмблемы, обозначавшие титулы. Они содержали слово ajaw (в классическом майя «господин») — неясной этимологии, но хорошо засвидетельствованное в колониальных источниках, а также топоним, предварявший слово ajaw и функционировавший в качестве прилагательного. Иногда титул вводился прилагательным k’uhul («святой», «священный»).

Иероглиф-эмблема мог писаться любым числом слоговых или идеографических знаков, а для слов ajaw и k’uhul, составлявших основу титула, зарегистрировано несколько альтернативных написаний. Термин был введен в обращение Генрихом Берлином для обозначения повторяющихся структурных составляющих майяских текстов.

РАСШИФРОВКА ПИСЬМЕННОСТИ

Предыстория расшифровки

В раннюю колониальную эпоху еще существовали люди, знавшие письменность майя. По некоторым сведениям, некоторые прибывшие на Юкатан испанские священники успели ее изучить. Однако вскоре епископ Юкатана Диего де Ланда в рамках кампании по искоренению языческих обычаев, приказал собрать и уничтожить все тексты майя, что привело к утрате значительной части рукописей.

Только четыре кодекса майя пережили конкистадоров. Наиболее полные тексты были найдены в посуде в могилах майя, а также на монументах и стелах в городах, заброшенных или разрушенных после прибытия испанцев.

Знание письменности было окончательно утрачено к концу 16-го века. Интерес к ней появился лишь в 19-м веке, после публикации сообщений о разрушенных городах майя.

Алфавит де Ланды

Полагая, что использование миссионерами языка майя ускорит обращение индейцев в христианство, де Ланда решил изобрести свой собственный «алфавит майя» (так называемый «алфавит де Ланды»). При помощи двух знавших письменность индейцев, он составил список соответствий между майяскими иероглифами и испанскими буквами. Де Ланда не знал, что письменность майя была не алфавитной, а логосиллабической, а помогавшие ему майя в некоторых случаях записывали не произношение испанских букв, а их название (например, be, hache, ka, cu).

Результат был по возвращении в Испанию записан де Ландой в своем труде «Relacion de las cosas de Yucatan» («Сообщение о делах в Юкатане»).

Всего де Ландой было записано 27 знаков (плюс 3 знака в примерах написания слов), которые, по его мнению, соответствовали буквам испанского алфавита. Де Ланда также принимал участие в создании латинской письменности для юкатекского языка — вероятно, первой латинской письменности для месоамериканских индейцев.

Фрагмент дрезденского кодекса с прорисовкой

Ранние исследования

В 1810 году, Александр Гумбольдт опубликовал первый майяский текст — пять страниц «Дрезденского кодекса». В 1820 году было установлено, что он относится к цивилизации майя, а не ацтеков, как полагали ранее. В 1832—1833 годах ученый Константин Рафинеск выдвинул предположение, что комбинации точек и линий представляют собой цифры, а также настоял на необходимости изучения современных майяских языков для понимания древней письменности.

В 1864 году, французский аббат Брассёр де Бурбур опубликовал рукопись Диего де Ланды, введя её в научное обращение.

К концу 19 века был в общем изучен календарь майя, составлены каталоги рисунков и фотографий, впоследствии активно использовавшихся учеными. Большой вклад в изучение календарной системы майя внес саксонский ученый Эрнст Форстеман.

Современный период

Исследователи 19 века и начала 20-го века сумели расшифровать цифры майя и части текстов, связанные с астрономией и календарем майя, однако не смогли понять принцип письма и расшифровать его.

В начале 20-го века конкурировали две гипотезы относительно сущности майяской письменности: американская школа во главе с Сайрусом Томасом считала ее фонетической, а немецкая под руководством Эдварда Селера — идеографической.

Прорыв в расшифровке письменностей майя произошел в середине 20-го века сразу в двух областях — было определено значение отдельных идеограмм и установлено звуковое значение символов.

Семантика

Иероглифы-эмблемы были расшифрованы в 1958 году Генрихом Берлином. Он заметил, что «иероглифы-эмблемы» состоят из больших главных знаков и двух меньших, сейчас читающихся как «K’uhul Ahaw». Меньшие элементы были относительно постоянными, а главный знак менялся от места к месту. Берлин предположил, что главный знак мог обозначать города, их правящие династии или контролируемые территории.

Было отмечено, что распределение таких иероглифов неравномерно. Некоторые, соответствовавшие крупнейшим центрам (Тикаль, Калакмуль) имели уникальный иероглиф-эмблему, часто встречавшийся в текстах. В текстах встречались символы для менее значимых городов. Города среднего размера также имели свои иероглифы, появлявшиеся, однако, только в самом городе. Небольшие города и деревни не имели собственных иероглифов. Впоследствии эта схема была связана с выявленными собственными именами, что привело к расшифровке иероглифов-эмблем.

Важную роль в понимании майяской письменности сыграла американская исследовательница русского происхождения Татьяна Проскурякова. В результате анализа иероглифов Пьедрас-Неграса (Гватемала) она предложила гипотезу, согласно которой надписи майя были посвящны событиям из жизни правителей, а не только мифологии, религии и астрономии, как считалось раньше. Кроме того, она идентифицировала многочисленные глаголы (умереть, родиться и т.д) и другие иероглифы. Благодаря ее исследованиям были получены сведения о династиях Яшчилана, Киригуа, Тикаля и других центров цивилизации майя.

Фрагмент мадридского кодекса

Фонетика

Неточности алфавита де Ланды привели к тому, что он долгое время игнорировался научным сообществом, однако именно ему было суждено стать ключом к пониманию майяской письменности.

Решающую роль в расшифровке сыграл советский лингвист и историк Юрий Валентинович Кнорозов. В 1952 году он опубликовал статью «Древняя письменность Центральной Америки», в которой доказывал, что алфавит де Ланды в майяской части содержал слоговые символы, а не алфавит. Таким образом, он выступил против гипотезы в то время крупнейшего американского майяниста Эрика Томпсона, отвергавшего фонетическую составляющую письменности майя.

Дальнейшее усовершенствование методик расшифровки позволило Кнорозову опубликовать в 1975 году перевод рукописей майя (монография «Иероглифические рукописи майя»).

Прорыв, совершенный Юрием Кнорозовым, привел к расшифровке в последующие годы значительной части символов, и пониманию содержания большинства майянских текстов.

Таблица слогов, для которых в настоящее время (на 2004 год) известен хотя бы один фонетический символ:

(’)

ch’

k’

p’

t’

tz’

Литература
1. Кнорозов Ю. В. Система письма древних майя. — М.: 1955. — 96 с.
2. Кнорозов Ю. В. Письменность индейцев майя. — М.—Л.: 1963. — 664 с.
3. Кнорозов Ю. В. Иероглифические рукописи майя. — Л.: 1975. — 272 с.
4. Ершова Г. Г. Майя. Тайны древнего письма. — М.: Алетейя, 2004. — 296 с. — (Vita memoriae). — ISBN 5-89321-123-5
5. Coe, Michael D. (1992). Breaking the Maya Code. London: Thames & Hudson. ISBN 0-500-05061-9.
6. Houston, Stephen D. (1986). Problematic Emblem Glyphs: Examples from Altar de Sacrificios, El Chorro, Rio Azul, and Xultun (PDF), Mesoweb online facsimile edition, Research Reports on Ancient Maya Writing, 3., Washington D.C: Center for Maya Research. ISBN B0006EOYNY.
7. Houston, Stephen D. (1993). Hieroglyphs and History at Dos Pilas: Dynastic Politics of the Classic Maya. Austin: University of Texas Press. ISBN 0-292-73855-2.
8. Kettunen, Harri; and Christophe Helmke (2005). Introduction to Maya Hieroglyphs (PDF), Wayeb and Leiden University. Retrieved on 2006-10-10.
9. Lacadena Garcia-Gallo, Alfonso; and Andres Ciudad Ruiz (1998). «Reflexiones sobre la estructura politica maya clasica», in Andres Ciudad Ruiz, Yolanda Fernandez Marquinez, Jose Miguel Garcia Campillo, Maria Josefa Iglesias Ponce de Leon, Alfonso Lacadena Garcia-Gallo, Luis T. Sanz Castro (Eds.): Anatomia de una Civilizacion: Aproximaciones Interdisciplinarias a la Cultura Maya. Madrid: Sociedad Espanola de Estudios Mayas. ISBN 84-923545-0-X. (Spanish)
10. Marcus, Joyce (1976). Emblem and State in the Classic Maya Lowlands: an Epigraphic Approach to Territorial Organization, Dumbarton Oaks Other Titles in Pre-Columbian Studies. Washington D.C.: Dumbarton Oaks Research Library and Collection, Harvard University Press. ISBN 0-88402-066-5.
11. Mathews, Peter (1991). «Classic Maya emblem glyphs», in T. Patrick Culvert (Ed.): Classic Maya Political History: Hieroglyphic and Archaeological Evidence, School of American Research Advanced Seminars. Cambridge and New York: Cambridge University Press, pp.19-29. ISBN 0-521-39210-1.
12. Saturno, William A.; David Stuart, and Boris Beltran (3 March 2006). «Early Maya writing at San Bartolo, Guatemala» (PDF Science Express republ.). Science 311 (5765): pp.1281-1283. doi:10.1126/science.1121745. ISSN 0036-8075. PMID 16400112. Retrieved on 2007-06-15.?
13. Schele, Linda; and David Friedel (1990). A Forest of Kings: The Untold Story of the Ancient Maya. New York: William Morrow. ISBN 0-688-07456-1.
14. Schele, Linda; and Mary Ellen Miller (1992). Blood of Kings: Dynasty and Ritual in Maya Art, Justin Kerr (photographer), reprint edition, New York: George Braziller. ISBN 0-8076-1278-2.
15. Soustelle, Jacques (1984). The Olmecs: The Oldest Civilization in Mexico. New York: Doubleday and Co. ISBN 0-385-17249-4.
16. Stuart, David; and Stephen D. Houston (1994). Classic Maya Place Names, Dumbarton Oaks Pre-Columbian Art and Archaeology Series, 33. Washington D.C.: Dumbarton Oaks Research Library and Collection, Harvard University Press. ISBN 0-88402-209-9.

Письменность майя. Общая характеристика

Вряд ли удастся найти другую область научных исследований, в которой при столь большом количестве затраченных усилий результаты труда были бы столь же мизерными, как при попытках расшифровать письменность майя.

Суть проблемы состоит не в том, что нам абсолютно непонятно содержание надписей, а в том, что существует разница между пониманием общего значения знака и возможностью подобрать ему в языке майя эквивалент. Больше всего успехов достигнуто в расшифровке тех иероглифов, значения которых связаны с календарными датами или с астрономией. Например, уже к середине XIX в. французский аббат Брассер де Бурбург, изучив рукопись "Сообщения о делах на Юкатане" Диего де Ланды, сумел при помощи сведений, сообщаемых этой книгой, расшифровать иероглифы, обозначающие дни календаря майя, и правильно интерпретировать систему счисления, основанную на точках и черточках, примеры которой имеются в кодексах майя. Исследователям быстро удалось понять, что тексты майя записывались в две колонки, слева направо и сверху вниз. К концу XIX в. ученым Европы и Америки удалось расшифровать практически все иероглифы майя, связанные с календарем и астрономией: знаки, обозначающие числа 0 и 20; знаки, которые служили для обозначения сторон света и связанных с ними цветов; знак, обозначающий планету Венера. Удалось также расшифровать иероглифы, обозначающие месяцы календаря, рисунки которых были приведены в книге Ланды, и календарную систему "длинного счета". В начале 30-х годов XX в., в результате очень успешного сотрудничества между астрономами и специалистами в области письменности майя, удалось найти решение загадки так называемой "лунной последовательности". Но после таких научных триумфов успехов в этой области становилось все меньше и меньше. Это привело к тому, что некоторые пессимисты начали совершенно необоснованно выдвигать гипотезы, будто в этих текстах и не содержалось ничего, кроме заклинаний, относящихся к культу, связанному с календарем и астрономией.

Если в качестве базисной предпосылки мы примем предположение, что у майя существовала-таки некая система иероглифов, используемых для записи текстов, не связанных с календарем, то окажется, что существует весьма ограниченное количество вариантов, что могла представлять такая система. Здесь следует вспомнить, что в пиктографических системах письменности каждый знак является не чем иным, как изображением того предмета, на который он ссылается, - для некоторых примитивных народов мира этого достаточно. Совершенно очевидно, что нельзя изобразить в картинках все, что необходимо передать. И как указывает профессор Лаунсбури, именно поэтому каждая из известных систем письменности, которая не является просто набором пиктограмм, развивается в двух направлениях - ее знаки приобретают семантический и фонетический аспект.

Развитие семантического аспекта знака означает, что определенный символ начинает выражать абстрактное понятие, которое не имеет однозначного визуального соответствия. Примером такого процесса может служить изображение пламени, используемое для выражения понятия "горячий". Подобные принципы развития смысловых значений в иероглифической письменности являются практически универсальными. Через подобные стадии развития прошли письменные системы большинства языков мира, использующих иероглифику. Применяемая в чистом виде, подобная система может быть названа идеографией, и для прочтения записанной с ее помощью информации не требуется корреляции такой системы с каким-либо конкретным языком. К подобным идеографическим системам относятся наборы математических символов, например используемая современной цивилизацией система арабских цифр, для которых в каждом из языков мира имеются свои собственные названия. То же самое справедливо и для системы счисления майя, основанной на употреблении точек и черточек.

В чистом виде идеографические системы письма практически никогда не употребляются, поскольку из-за большой смысловой нагрузки каждого знака записанную информацию невозможно декодировать однозначно. Большинство народов, имеющих системы письменности, старалось сократить двусмысленность, и вместо использования идеографии предпринимались попытки сближения систем письменного языка с фонетической системой языка устной речи. Самым простым и общеизвестным примером того, как это можно осуществить, являются шарады и ребусы, в которых идеографические символы используются для передачи фонетического звучания слова или слога. Несомненно, что, будучи детьми, мы все с удовольствием пытались решить такие ребусы, но для таких народов, как миштеки и ацтеки, система письменности, основанная на подобных принципах, была единственной, которую они знали. Но даже такая, "шарадная", система записи не исключает двусмысленности. Большинство древних систем письма, такие, как китайская, шумерская или египетская, являются тем, что называется "логографией", - в каждой из этих систем иероглиф, который обычно обозначает целое слово, является конечной формой развития идеографического, или "шарадного", символа: Но гораздо чаще один и тот же иероглиф объединяет в себе.и семантическое и фонетическое значение и является, таким образом, сложным знаком. Одним из типов таких знаков являются "шарадные", фонетические символы, к которым добавляется какой-либо указатель их семантического значения. Другим типом являются семантические, то есть идеографические, знаки, связанные с фонетическими указателями. Поскольку с течением времени языки обычно изменяются, фонетический компонент записи постепенно становится все менее и менее очевидным, что хорошо видно на примере китайского языка. Но гораздо более серьезной проблемой письменности, основанной на логографической системе, является ее громоздкость: для того чтобы научиться читать на китайском языке, необходимо запомнить по крайней мере семь тысяч знаков. Процесс упрощения письменности неизбежно приводит к тому, что все более и более важную роль начинает играть система записи фонетического звучания слова. Поэтому обычно возникает что-то вроде слоговой азбуки, состоящей из фонетических символов. Поскольку количество фонем - самых мелких частей, которые можно выделить в звуковой речи, - в любом языке ограничено, количество знаков такой азбуки тоже будет ограниченным. На конечной стадии развития письменности, когда происходит четкое отделение фонем друг от друга, возникает алфавит, который заменяет слоговую азбуку, обычно состоящую из сочетаний согласный - гласный. Это является последним шагом на пути упрощения системы письма.

Рассмотрев вкратце суть проблемы, стоит задаться вопросом: какой же была та система, которую майя использовали для записи текстов? Среди прочих материалов епископ Ланда оставил нам и знаменитый "алфавит", в котором насчитывается 29 знаков. Несколько достаточно видных специалистов по майя предпринимали попытки использовать его для того, чтбы прочитать кодексы майя и другие тексты, но все они потерпели неудачу. Некоторые из них не постеснялись даже объявить о том, что этот "алфавит" представляет собой не более чем фальсификацию. Более осторожные исследователи придерживались мнения, что эта система не является алфавитом в том смысле, который мы привыкли вкладывать в это слово. Например, в "алфавите" Ланды присутствуют целых три знака, обозначающие звук "а", два - обозначающие звук "б", и два знака, обозначающие звук "л". Во-вторых, некоторые из знаков снабжены комментариями, прямо указывающими на то, что они обозначают слоги, например "ма", "ка" и "ку". Это важное обстоятельство мы рассмотрим несколько позже.

После того как практически полную неудачу потерпели все попытки прочитать тексты майя, используя систему Ланды в качестве настоящего, фонетического алфавита, некоторые из исследователей бросились в другую крайность, заявив, что система письменности майя была чисто идеографической, хотя в ней, возможно, присутствовали и несколько "шарадных" знаков, которые изредка вставлялись в текст. Таким образом, эти ученые пытались отстоять мнение, что любой из знаков в письменности майя мог иметь столько значений и интерпретаций, сколько их могли придумать жрецы, и что только представители этой касты могли читать священные знаки, которые имели гораздо больше отношения к ритуалам, чем к лингвистике. Эта точка зрения очень сильно напоминает ту, которая бытовала по поводу египетских иероглифов, до того как Шампольон сделал свое великое открытие. Это сходство взглядов на проблему не ускользнуло от внимания советского ученого Ю.В. Кнорозова, специалиста по письменным памятникам, который занимался проблемой древнеегипетских иероглифов. В 1952 г. он начал публикацию серии исследований, в которых вновь поднял вопрос об "алфавите" Диего де Ланды и о возможности использования майя элементов фонетического письма.

В текстах кодексов, если не учитывать различные варианты написания, присутствует примерно 287 знаков. Если система письменности майя была чисто алфавитной, тогда получается, что в языке, на котором написан текст, должно было содержаться именно такое количество фонем. Если же эта система была чисто силлабической, то есть слоговой, тогда количество фонем составляло бы половину. Но это совершенно невозможно с чисто лингвистической точки зрения. С другой стороны, если все знаки текста являются идеограммами, то есть каждый из знаков представляет собой чисто понятийную единицу, в системе письменности майя существовало невероятно малое количество знаков, которых не могло хватать для полноценной коммуникации в рамках довольно развитой цивилизации. С учетом всего этого Ю.В. Кнорозов сумел предоставить убедительные доказательства того, что письменность майя представляла собой смешанную логографическую систему, которая соединяла, подобно системам письменности Китая или Шумера, как фонетические, так и семантические элементы, и что, кроме этой системы, майя имели и другую - достаточно сложную слоговую азбуку.

За отправную точку своих исследований Ю.В. Кнорозов взял "алфавит" Ланды. К этому времени Эрику Томпсону уже удалось показать, что ошибка Диего де Ланды состояла в том, что он, по-видимому, не сумел объяснить тем, от кого он получил свои сведения, что именно он хочет, и местные жители сообщили епископу не значения букв, а их названия. Если взглянуть, например, на первый из знаков "Б" в "алфавите", то сразу видно, что по своим очертаниям этот знак напоминает отпечаток ступни на дороге. На языке юкатеков слово "дорога" звучит как "би", и именно так в испанском алфавите называется буква, обозначающая звук "б". Но в отличие от испанского языка система знаков, использующихся в письменности майя, представляет собой не алфавит, а неполную слоговую азбуку. Кнорозову удалось показать, что широко распространенные в языке слова, звучащие как последовательность согласная - гласная - согласная (С-Г-С), записывались майя при помощи двух слоговых знаков - СГ-СГ, в которых последняя гласная, обычно совпадающая с первой, не читалась. Доказательством того, что майя использовали именно фонетический, силлабический тип письменности, могло бы послужить прочтение знаков, и правильность ряда прочтений, выполненных Кнорозовым, подтверждается тем контекстом, в котором эти знаки появляются в текстах кодексов, и особенно иллюстрациями, сопровождающими некоторые из отрывков текста.

Если бы этим все дело и ограничивалось, то чтение иероглифов майя превратилось бы в очень простую задачу, но, к сожалению, существует еще целый ряд проблем, важную роль играет и правильное понимание значения иероглифов майя. Имеется довольно много свидетельств того, что элементы фонетического письма часто добавлялись к элементам идеографики, для того чтобы облегчить их прочтение. Они добавлялись либо в виде префиксов, которые указывали, каким должен быть начальный звук слова, либо в виде постфиксов, которые указывали на чтение последней согласной. Если удастся расшифровать значение этих знаков, это позволит значительно продвинуться в дешифровке письменности майя. В этой области предстоит сделать еще очень много - например, одно только окончательное подтверждение семантической и фонетической правильности прочтений Ю.В. Кнорозова требует огромных усилий.

Было бы несправедливо не упомянуть здесь работы Эрика Томпсона и других, которым удалось добиться успехов в расшифровке еще нескольких иероглифов майя, не связанных с календарными датами. Так, заслуживает внимания то, что упомянутый в "алфавите" Ланды знак "ти", по данным современных исследований, представляет собой префикс, имеющий значения предлога места "у", "на", а значение первого из двух знаков, которые Ланда обозначил латинской буквой "U", было расшифровано как соответствующее притяжательному местоимению третьего лица единственного числа со значением "его" или "ее", Томпсону удалось также расшифровать значения нескольких знаков, имеющих отношение к столь важной для языка майя категории числительных. Например, ему удалось выделить идеограмму, которая соответствует слову "те", имеющему значение "дерево" или "лес", - знаку, который использовался при подсчете единиц времени.

Поскольку во всех трех имеющихся в нашем распоряжении кодексах майя имеется множество таблиц и иллюстраций и, кроме того, в текстах очень часто встречаются отрывки, имеющие отношение к датам 260-дневного календаря, то никто из специалистов не сомневается в том, что их содержание связано исключительно с религией и астрономией. Текст этих кодексов представляет собой свод утверждений эзотерического характера, которые, несомненно, должны были читаться на древнеюкатекском языке. Очень похоже, что содержание многих отрывков этих кодексов перекликается с содержанием отрывков из книг "Чилам Балам".

Какие же сведения тогда содержатся в надписях майя? Вплоть до недавнего времени большинство специалистов полагали, что содержание надписей не слишком отличается от содержания книг, и, более того, существовало мнение, что все календарные даты, записанные на монументах, связаны с существованием некоего культа, в котором обожествлялись различные периоды, хотя еще Джон Ллойд Стефенсон придерживался совершенно другого мнения. В своих записях, посвященных Копану, он писал: "Я полагаю, что на его памятниках вырезана история. Они все еще ждут своего Шампольона, который потратил бы на них силы своего пытливого ума. Кто же сумеет прочесть их?"

В 1958 г. Генрих Берлин опубликовал свидетельства того, что в системе письменности майя существует вид специальных знаков, так называемых "иероглифов эмблемы", связанных с некоторыми из известных археологам поселениями. Такие знаки легко выделить, поскольку они обычно сочетаются с определенными элементами иероглифики, которые появляются вместе с каждым из них. Специалистам уже удалось точно идентифицировать "иероглифы эмблемы" восьми "городов" классической эпохи: Тикаля, Пьедрас-Неграс, Копана, Киригуа, Сейбаля, Наранхо, Паленке и Йашчилана. Берлин предположил, что эти знаки либо обозначали названия самих "городов", либо династий, которые правили в них, и выдвинул предположение, что на стелах и других монументах этих городов были зафиксированы исторические события.

Следующий прорыв в этой области был сделан известным американским специалистом по майя Татьяной Проскуряковой, которая проанализировала надписи на 35 памятниках из "города" Пьедрас-Неграс, помеченных календарными датами майя. Она обнаружила, что существует определенная закономерность в том, как такие памятники располагались перед архитектурными сооружениями, - все монументы образовывали семь отдельно стоящих групп. В пределах каждой из таких групп календарные даты стел укладывались в период, который не превышал средней продолжительности человеческой жизни. Исходя из этого было сделано предположение, что каждая группа представляла собой своего рода "летопись" одного правления. К настоящему времени существует уже целый ряд фактов, подтверждающих это. На первом монументе каждой группы изображалась фигура, чаще всего молодого человека, сидящего в нише, расположенной над платформой или цоколем. На такой стеле обычно высечены две важные календарные даты. Одна из них, к которой добавлялся иероглиф в форме головы животного с подвязанной щекой, указывала на время прихода данного персонажа к власти; другая, сопровождавшаяся иероглифом в виде лягушки с поднятыми вверх лапками, - на время рождения этого человека. Более поздние монументы той же группы были, вероятно, связаны с такими событиями, как браки и рождение наследников. Татьяне Проскуряковой удалось идентифицировать знаки, связанные с именами и титулами, особенно с именами и титулами женских персонажей, которые достаточно четко выделяются в скульптуре классической эпохи майя. Также на стелах часто встречаются указания на военные победы, особенно если правителю удалось захватить в плен какого-либо важного врага.

Таким образом, фигуры, вырезанные на рельефах классической эпохи, изображают не богов и жрецов, а представителей правящих династий, их супругов, детей и подданных. Когда каменные "летописи" одного правления подходят к концу, следующая последовательность изображений начинается с того же самого мотива - прихода к власти нового правителя. Возможно, самая полная из "хроник" правления светских владык древних "городов" майя вырезана на множестве каменных притолок Йашчилана. Исходя из этих "документов", Татьяне Проскуряковой удалось реконструировать историю крайне воинственной династии, известной под условным именем "Ягуаров", которая правила этим городом в VIII в. н. э. Записи начинаются с воспевания подвигов правителя по имени Щит-Ягуар, власть которого в 752 г. перешла к человеку по имени Птица-Ягуар, который, по всей вероятности, был его сыном. Оба этих имени похожи на двухсоставные имена юкатеков, в которых первая часть являлась именем, унаследованным со стороны матери, а вторая - со стороны отца.

Примером того, насколько много из содержания надписей, которые сопровождают рельефы, вырезанные для ознаменования военных побед, может быть к настоящему времени если не прочитано, то, по крайней мере, понято, можно привести притолоку № 8 из Йашчилана, надпись на которой начинается с даты "календарного круга", соответствующей 755 г. н. э. Под этой календарной датой располагается иероглиф "чуках", обозначающий, по предположению Ю.В. Кнорозова, понятие "брать в плен", затем идет иероглиф, напоминающий изображение черепа, украшенного драгоценными камнями, который, несомненно, является именем изображенного справа пленника. В правом верхнем углу располагаются еще несколько иероглифов, один из которых - именной иероглиф самого правителя. Птицы-Ягуара (персонаж с копьем), а под ним располагается "иероглиф эмблемы" Йашчилана.

Особый интерес представляют те надписи, содержание которых указывают на влияние, оказываемое одними "городами" на жизнь других. Например, "иероглиф эмблемы" Йашчилана появляется вместе с одним из центральных женских персонажей на фресках в Бонампаке, а "иероглиф эмблемы" Тикаля достаточно часто встречается на монументах в Наранхо. Пьедрас-Неграс находится неподалеку от Йашчилана, и сейчас многие специалисты полагают, что на знаменитой притолоке № 3 из этого города изображен правитель Йашчилана, "председательствующий" на совете, который был созван примерно в конце VIII в. н. э., для того чтобы решить, кто унаследует трон в Пьедрас-Неграс.

Когда рассматривается проблема письменности майя, то неизбежно встает и вопрос: зачем вообще потребовалось этому народу рассчитывать цикл "лунной последовательности" для столь далеко отстоящих во времени эпох и зачем им понадобилось оперировать в своих вычислениях датами, связанными со столь большими периодами времени? Ответ, вероятно, связан с тем, что правители древних майя верили в астрологию, и, возможно, они советовались со жрецами о том, как связаны лунные циклы и расположение небесных светил с тем или иным событием в их стране, подобно тому как это делали египтяне, этруски, вавилоняне и многие другие народы Старого Света. В астрологии есть своя собственная логика, которая заставляла серьезно относиться к ней не только народы древности, но и таких людей, как Ньютон и Кеплер. И вряд ли нам стоит порицать майя за их веру.

Еще одной областью, которой майя уделяли много внимания, были родословные и проблемы, связанные с происхождением человека. Именно поэтому на некоторых монументах мы находим даты и изображения, которые могут быть связаны только с представлениями о том, кем являлись их отдаленные предки. Берлин сумел показать, что даты, содержащиеся в надписях Храма креста в Паленке, можно разделить на три группы. Первая группа состоит из дат, указывающих на период, столь далеко отстоящий во времени, что может быть связан только с божественным предком, жившим в легендарную эпоху; вторая группа дат соотносится с отдаленными потомками этой легендарной личности, жившими в не столь древние времена, и, наконец, третья группа дат связана с текущими историческими событиями.

До сих пор не нашлось человека, который сумел бы прочитать майяйские тексты дословно. Они еще ждут того, кто сможет расшифровать их так же, как Шампольон сумел расшифровать египетские иероглифы. Но вероятно, следует вспомнить, что именно идентификация личных имен и титулов в египетских текстах позволила великому ученому сделать это открытие, и понимание того, что именно содержат в себе тексты письма майя, открывает путь к их полной дешифровке.