Ледоколе сомов в антарктиде. Пленники Антарктики. Настоящая история спасения ледокола «Михаил Сомов. Спасение пришло откуда не ждали - от журналистов
Сегодня ночью посмотрел фильм Ледокол, ну думаю с утра надо пост запилить о реальной истории спасения парохода и экипажа. До того я слышал, что сюжет фильма основан на реальных событиях.
Начал искать информацию, а тут бац великолепный, готовый пост. Текст из поста, а фото и некоторые факты, показавшиеся мне интересными добавлены из сети интернет.
Прототип «Михаила Громова» — дизель-электроход «Михаил Сомов» — до сих пор находится в строю, продолжая снабжать российские научные экспедиции. Поэтому задействовать его в съёмках создатели картины не смогли. Но выход был найден. В порту Мурманска стоит ледокол-музей атомоход «Ленин», на нём и были отсняты ключевые сцены фильма и по нему создан компьютерный образ "Михаила Громова".
Когда попытка открыть станцию Русская во время 18-й САЭ оказалась неудачной, выяснилось, что ледовые условия в этом районе чрезвычайно сложны. Обширный участок антарктического побережья от моря Росса до западных берегов Антарктического полуострова протяженностью около 3000 км долго оставался "белым пятном".
Лишь во время короткого антарктического лета на пути от базы Мак-Мердо до Антарктического полуострова со стороны моря Росса в этот район изредка заходили американские ледоколы.
В 1980 г. сюда сумел пробиться советский дизель-электроход "Гижига". С помощью вертолетов здесь была организована станция "Русская". С этого времени и началось планомерное изучение данного района, его метеорологического и ледового режимов, рельефа дна, а также географических особенностей прибрежной зоны.
15 марта 1985 г. во время обеспечения станции Русская при резком усилении ветра до 50 м/с ледовая обстановка ухудшилась.
"Михаил Сомов" был зажат тяжелыми льдами и оказался в вынужденном дрейфе вблизи побережья Антарктиды у Берега Хобса. Используя данные ИСЗ и ледовой авиаразведки, по разрывам в массиве тяжелых сплоченных льдов к 26 марта судно вышло из опасной зоны, где сплоченность айсбергов достигла 9 баллов, и оказалось в центре Тихоокеанского ледового массива на удалении около 120 км от побережья и около 300 км от кромки дрейфующего льда.
Наиболее опасными были первые дни дрейфа судна, когда отмечались активный вынос льда с акваторий, которые располагались восточнее мыса Бернс, и его накапливание у гряды айсбергов, сидевших на грунте в районе банки Аристова. Пришли в движение айсберги, находившиеся в опасной близости от судна, толщина набивного и наслоенного льда у борта "Михаила Сомова" достигала 4 - 5 м, и возможности для активного движения у него не было.
К 15 марта судну удалось, пользуясь кратковременными улучшениями ледовой обстановки, выбраться из опасной зоны. Оно находилось в точке 74"22" ю. ш., 135"01" з. д. и, периодически испытывая сильные сжатия, начало дрейфовать в генеральном запад-северо-западном направлении.
При ослаблении сжатия "Михаил Сомов", работая ударами и продвигаясь при этом на одну четверть корпуса за один цикл "разбег - удар", пытался перемещаться в северо-восточном направлении. Лишь 25 марта 1985 г. условия для незначительного продвижения на север сложились исключительно благоприятно. "Михаил Сомов" продвинулся на север до 73"29" ю. ш.
Неоднократные ледовые авиаразведки, проводившиеся с помощью вертолета Ми-8, показали, что судно находится на южной периферии Тихоокеанского ледового массива, где преобладают обширные поля сморози остаточных льдов и молодые льды толщиной 60 см. В конце марта генеральным направлением дрейфа льда было запад-юго-западное. Скорость дрейфа составляла 2 - 3 узла.
Надежды на самостоятельный выход "Михаила Сомова" из ледового плена в тот момент больше не было.
По воздушному мосту "Михаил Сомов" - "Павел Корчагин" с дрейфующего судна вертолетами Ми-8 было эвакуировано 77 участников экспедиции и членов экипажа.
Эта операция была завершена 1 7 апреля 1985 г. В начале апреля температура воздуха в районе судна понизилась до - 28 "С, скорость восточного ветра усилилась до 28 м/с.
Северная кромка дрейфующего льда с каждым днем все дальше уходила на север. Поскольку генеральное направление дрейфа шло примерно параллельно побережью, расстояние между судном и берегом - около 300 км - практически не менялось.
Скорость дрейфа была незначительной - не более 4 - 5 миль в сутки. Подстраховочное судно "Павел Корчагин" находилось у кромки дрейфующего льда в точке 68" ю. ш., 140" з. д., на удалении около 900 км от "Михаила Сомова".
В случае аварии на дрейфующем судне для оказания ему помощи "Павлу Корчагину" нужно было углубиться более чем на 300 миль в ледовый массив сплоченностью 9 - 10 баллов и отыскать льдину, пригодную для приема вертолета.
Организация лагеря на льдине, как это было сделано в свое время после гибели парохода "Челюскин" в Арктике, также рассматривалась участниками дрейфа как один из вариантов спасения в случае гибели "Михаила Сомова". Как долго может дрейфовать судно, пока не освободится из ледового плена?
Наблюдения за дрейфом айсбергов в данном районе позволяли предположить, что это может случиться лишь в конце 1985 г. Ни запасы продовольствия, ни запасы топлива на судне на такой длительный срок рассчитаны не были. Расход топлива на обогрев и приготовление пищи был сведен к минимуму и составлял около 5 т в сутки.
При таком расходе его могло хватить только до конца августа. В апреле "Михаил Сомов" продрейфовал около 150 миль. В мае под действием ветров переменных направлений в массиве льдов, блокировавших судно, стали появляться разводья и трещины. 13 мая локатором было обнаружено разводье шириной около 150 м, по которому судно попыталось выйти из тяжелых многолетних льдов.
К 15 мая оно оказалось на 73"55" ю.ш., 147" з. д. Началась зима. Судно стало дрейфовать в генеральном юго-западном направлении. В конце мая в результате продолжительных ветров северо-восточных румбов, достигавших м/с, массив льда стал прижиматься к берегу.
Начались сжатия, подвижки полей, у борта судна образовывались гряды торосов. Винт и руль "Михаила Сомова" заклинило, а его корпус оказался на подушке из ледяной каши. Температура воздуха колебалась от - 25 до - 30 "С, эпизодически понижаясь до - 33 "С.
Шло интенсивное ледообразование на всей акватории моря Росса.
Для того чтобы вывести судно из льдов, Советом Министров СССР было принято решение об организации спасательной экспедиции на одном из ледоколов.
В июне - июле скорость дрейфа судна уменьшилась до 0,12 узла. В конце июля оно оказалось в застойной зоне, где "топталось" у 75" ю. ш. между 152 - 153" з. д. до 26 июля, т. е. вплоть до подхода ледокола.
В конце июня - начале июля в пределах радиолокационной видимости стали все чаще появляться разводья. Однако попавшее в поле сморози судно двигаться не могло.
26 июля 1985 г. по разводьям ледокол "Владивосток" подошел к "Михаилу Сомову", околол его, и оба судна 11 августа вышли на чистую воду. В дрейфе "Михаил Сомов" находился 133 дня, с 15 марта по 26 июля 1985 г.
За мужество и героизм, проявленные в ходе этой операции, А. Н. Чилингаров, капитан НЭС «Михаил Сомов» В. Ф. Радченко и командир Ми-8 Б. В. Лялин были удостоены звания Героя Советского Союза, а ряд наших авиаторов — государственных наград.
P.S
Прототип героя фильма "Ледокол" после трагедии Луганска попал в богадельню
Валентин Филиппович Родченко
капитан научно-исследовательского судна "Михаил Сомов" Арктического и антарктического научно-исследовательского института
После разбирательств начались награждения. Капитан Родченко, летчик вертолета Лялин, начальник спасательной экспедиции Чилингаров получили Звезду Героя... Орденом Ленина был награжден ледокол «Владивосток». Ордена и медали получили все участники спасательной экспедиции. Были награждены даже журналисты. Единственного человека не оказалось в этом победном списке — капитана Антохина "Владивостока". Будто само собой там все сделалось, будто его и не было...
А еще через 14 лет в марте 1999 года Указом президента России капитан Антохин был награжден орденом Мужества «за спасение в 1985 году советского научно-исследовательского судна «Михаил Сомов»...»
Казалось бы, справедливость восторжествовала, многие говорят, мол, лучше поздно, чем никогда... Не согласен: поздно — это и есть никогда: уже отболело сердце, уже выслушаны все искренние или фальшивые сочувствия, уже пришло другое время, другие «системы координат»...
Позднее «за выдающиеся заслуги в области изучения, освоения и использования арктических и замерзающих неарктических морей Дальнего Востока, обеспечения безопасности и развития полярных и приполярных регионов России...» Геннадий Антохин был награжден редким российским орденом «За морские заслуги», имеющим порядковый номер 7.
P.P.S.
Ну в качестве бонуса фотографии сделанные spott сыном одного из членов экипажа "Михаила Сомова"
Кадры эти, кроме памяти для меня, примечательны еще тем, что сделаны во время одной из полярных экспедиций (а может быть, и нескольких разных), возможно даже во время экспедиции 1985 года, когда ледокол застрял во льду на четыре месяца.
Спросить уже некого, но так навскидку это где-то около 1985 года, +/-. Если не ошибаюсь, сделаны фотоаппаратом ФЭД (по-крайней мере, это название всплывает из детских воспоминаний).
Когда-то давно, может быть год назад, я писал, что нашел дома коробку с отцовскими слайдами. Вот дошли наконец руки перевести их в цифровой вид, не все конечно, только пробные 17 штук, случайно выбранные из коробки. Качество конечно ужасное, да и сами слайды довольно потертые, но никаких других отцовских фотографий у меня больше нет. Последний раз я видел его году в 90-м, потом он уехал то-ли в Канаду, то-ли в Америку, прислал пару-тройку писем. Где-то в 2000м году позвонил домой, мы даже поговорили полчаса о какой-то ерунде, а потом через месяц или два после этого звонка я узнал что он умер.
История может восхвалять не только персоналии, но и объекты. В деле морском есть огромное количество выдающихся кораблей, имена которых известны на весь мир. Но не всегда судна становились популярными благодаря военным сражениям. Были и те, кто получил славу по иным причинам. Речь идет о судне «Михаил Сомов».
Ученый-исследователь
Начать историю об этом ледоколе стоит с его названия. Как и большинство других кораблей, этот был назван в честь известного советского исследователя. Михаил Михайлович Сомов родился в 1908 году в Москве. Он очень много лет отдал любимому делу, стал доктором географических наук, а в 1952 году его наградили Золотой
Отец будущего исследователя был рыбоводом и профессором в одном из вузов страны. Сам же Михаил Михайлович также после окончания института стал преподавать в нем. Уже в 30 лет ему представилась возможность отправиться в арктическую экспедицию.
Во время войны он участвовал в ледовых операциях в Беломорской флотилии. Несколько раз помогал суднам проходит Арктику, а позже защищал небольшой поселок Диксон от немецкого крейсера.
После войны Михаилу Сомову удалось вернуться к ученой деятельности. Он защитил диссертацию, возглавлял полярную станцию «Северный полюс 2». В 1955 году ему выпала возможность стать главой первой Советской Антарктической экспедиции. Впоследствии не раз был командующим исследовательских путешествий.
День рождения
Умер Михаил Михайлович в 1973 году. Осенью следующего года Госкомитет по гидрометеорологии и гидрологии СССР заказал проект. Им стал корабль «Михаил Сомов». Спустили судно на воду лишь в феврале 1975 г. Летом этого года на корабле был поднят Государственный флаг СССР. В этот день был официально «рожден» будущий покоритель льда. Сразу его передали в управление НИИ Арктики и Антарктики. И осенью 1975 года состоялся первый рейс.
Первые сложности
На тот момент навигация по «ледовым землям» была непростая и опасная. Несмотря на то что дрейф был всегда неприятен команде, было это делом довольно привычным. Наверное, было удивительным и то, что ледокол «Михаил Сомов» попал в дрейф лишь два года спустя после своего первого путешествия.
Это случилось в 1977 году. Задачей того рейса было снабдить и сменить персонал арктической станции «Ленинградская». Но как раз на пути к этой миссии кораблю повстречались льды сплоченностью в 8-10 баллов. Он перестал двигаться, оставалось надеяться на лучшее. Чуть позже начался первый в жизни «Михаила Сомова» ледовый дрейф на Балленском массиве.
Команда судна не растерялась. Им даже удалось выполнить поставленную задачу. Спустя почти два месяца ледокол смог вырваться из западни. За 53 дня «плена» он проплыл более 250 миль.
Громкое событие
Но по-настоящему громкое событие произошло лишь в 1985 году. Тогда ледокол «Михаил Сомов» отправился в море Росса. Там недалеко расположилась станция «Русская», которая нуждалась в припасах и смене персонала.
Уже тогда было известно, что этот тихоокеанский сектор Антарктиды славится своими опасными «сюрпризами». Ледовые массивы были очень тяжелые, поэтому судно потратило много времени и к станции прибыло значительно позже. Так получилось, что в пункте назначения уже начиналась антарктическая зима.
Время наступило непростое. Но «Михаил Сомов» не мог покинуть своих соотечественников. Судно должно было разгрузить топливо и продукты, а также сменить персонал.
Начало неприятностей
Дальше события разворачивались быстро. Уже 15 марта корабль попал в ледяную ловушку. Поднялся сильный ветер, и команда была заблокирована тяжелыми льдинами. Прочный покров моря был толщиной 3-4 метра. Стало ясно, что выбраться быстро не получится.
Началась спасательная операция. Теперь нужно было вычислить с помощью спутников и авиаразведки приблизительные сроки освобождения ледокола «Михаил Сомов». Судно, предположительно, могло выбраться из плена только к концу 1985 года.
Помимо того что за это время команда могла значительно уменьшиться в количестве, еще существовала проблемы и вовсе быть раздавленными. К тому же такая история уже случалась с «Челюскиным». Было ясно, что нужно разработать план по формированию ледового лагеря, куда должна была переместиться команда, чтобы ждать спасения.
Бездействовать не вариант
Позже стало известно, что недалеко от попавшей в плен команды находился корабль «Павел Корчагин». Но «недалеко» было достаточно субъективным понятием. По меркам Антарктики оно и вправду было близко, но вот на самом деле между судами были сотни километров.
В это время новостные каналы страны только и говорили, что о судьбе команды. Нужно было срочно спасать корабль «Михаил Сомов». Дрейф в любую минуту мог погубить жизни десятков людей. Тогда и начались утверждения, что судно бросили на произвол судьбы и спасать уже кого-то слишком поздно.
На самом деле это были лишь слухи. Уже в апреле с помощью вертолетов было транспортировано 77 человек на корабль «Павел Корчагин». 53 полярника все еще оставались на судне. В их число входил и капитан Валентин Родченко. Уже в мае стали заметны трещины во льду вокруг корабля. Появилась надежда на спасения. Но стало все еще хуже. Ветер нес судно к югу.
Помощь
Уже в начале лета 1985 года правительство решает отправить в спасательную экспедицию ледокол «Владивосток». В считаные дни судно вышло на помощь к коллегам. Всего за 5 дней на корабль погрузили запасы топлива, оборудование и вертолеты.
Но перед капитаном «Владивостока» стояла крайне сложная задача. Геннадию Анохину нужно было руководить судном так, чтобы его самого не пришлось спасать. Иначе на этом закончилась бы история ледокола «Михаил Сомов».
Проблема состояла в том, что у судна типа «Владивосток» подводная часть была яйцеобразной формы. Это делалось для того, чтобы в случае опасностей корабль самостоятельно выталкивался из ловушек. Но перед Геннадием Анохиным стояла задача не просто добраться до «Михаила Сомова», но и преодолеть знаменитые широты: сороковую и пятидесятую, которые славились своим неистовством и опасностью.
«Владивосток» успешно добрался до Новой Зеландии, там получил еще запас топлива и отправился в Антарктиду.
Известные личности
История «Михаила Сомова» дала возможность познакомиться с такими отважными людьми, как и Виктор Гусев. Первый на тот момент был руководителем спасательной операции и на «Владивостоке» добирался к пленникам. Второй - ныне известный спортивный комментатор. Мало кто знает, но его карьера началась уже после случая со знаменитым ледоколом.
Так вот, когда Чилингаров был назначен начальником спасательной операции, полярники не были в восторге. Некоторые и вовсе относились к этому с враждебностью. Но вот именно Гусев уже позже выступал в защиту чиновника. Он говорил, что Чилингаров не просто ученый и путешественник, он специалист своего дела, а главное, он предан ему.
Комментатор рассказал позже историю, которая поражает до сих пор. Оказывается, после отправки «Владивостока» из Новой Зеландии судно настиг шторм. Помимо того что команда и так не привыкла к таким событиям, корабль вовсе не был подготовлен к непогоде. Ледокол шатало со стороны в стороны. Три страдали от морской болезни. Поварихи не могли ничего сделать. И только Чилингаров спокойно передвигался по судну, готовил, если кто-то просил.
Несчастье за несчастьем
Пока судно «Михаил Сомов» выживало как могло, «Владивосток» все еще боролся со штормом. В это время бочки с топливом, которые команда получила в Новой Зеландии, начало смывать за борт. Чилингаров объявил полярникам, что если они растеряют 50% топлива, то до пленников они смогут дотянуть, но если 51%, то кораблю придется возвращаться.
Гусев вспоминает, что все, кто мог стоять на ногах, ринулись привязывать бочки. Причем делали это к чему только возможно было. В итоге оказалось, что потеряли топлива меньше половины, а оставшегося хватило, чтобы добраться до «Михаила Сомова».
Жертвы ради спасения
Топлива и продовольствия и вправду было мало. Команде приходилось максимально экономить ресурсы, чтобы не только выжить самим, но и спасти коллег. Было решено стирать и купаться лишь дважды в месяц. Целыми днями экипаж то и дело вычищал винт и руль ото льда. Нужно было быть максимально осторожными, потому что на кону стояла жизнь не только своя, но и коллег.
Спустя месяц после отправки «Владивосток» смог добраться до судна «Павел Корчагин». Теперь курс держали на дизель-электроход «Михаил Сомов». Через неделю к пленникам добрался вертолет МИ-8, доставивший на борт медиков и необходимые ресурсы.
Мужество и отвага
До судна оставалось около двухсот километров. «Владивосток» попадает в ледовую ловушку. по сей день вспоминает, как команда корабля вышла на лед. С судна был спущен огромный канат. Экипаж сделал лунку, завел в неё якорь и начал раскачивать корабль. Подобная практика уже применялась у полярников, возможно, даже успешно. Но спасательной экспедиции в этот раз не повезло.
Подобные события не могли остаться без внимания. Природа решила дать шанс морякам, и наутро ледники оставили «Владивосток» в покое. У полярников не осталось времени даже на радость. Нужно было срочно спасать коллег.
За событиями в Антарктиде наблюдал весь Советский Союз. 26 июля в 9 утра Чилингаров с командой добрались до плененного «Михаила Сомова». Уже через два часа судно окололи и взяли под проводку.
Нужно было спешить. Антарктическая зима могла застать оба экипажа врасплох. Корабль «Михаил Сомов» должен был быть выведен из тяжелых льдов. Почти через 3 недели ледоколы вышли в открытый океан, а спустя 6 дней они добрались до Веллингтона, где их встретили как настоящих героев.
Новые приключения
Так случилось, что «Михаилу Сомову» было суждено в третий раз попасть в ледовый дрейф. Случилось это не в самый подходящий момент - в 1991 году. Летом экипаж отправился на спасение станции «Молодежная». Там он эвакуировал полярников на борт судна. Но по дороге домой снова оказался пленником льдов. В середине августа летчики отправились на спасение команды.
Весь экипаж пришлось вернуть снова на станцию «Молодежная». И лишь через пару дней самолет Ил-76МД смог освободить 190 полярников. Судно продолжало находиться в западне аж до 28 декабря. Ему на помощь так никто и не пришел, было это связано со сложной ситуацией в стране. И если «Михаил Сомов» смог спастись самостоятельно, то Советский Союз навсегда остался «под холодным политическим льдом».
В строю
В 2000 году провели ремонт судна и отправили его в распоряжение Северного УГМС. По сей день «Михаил Сомов», фото которого остается в памяти многих, служит на благо полярников. За первый год после своего возрождения он прошел успешно два рейса, доставляя груз на полярные станции.
На следующий год таких экспедиций было уже семь. Помимо вспомогательных рейсов, возобновились и научно-исследовательские. В 2003 году ледокол отправился в путешествие по программе «Печора - Штокман 2003», а также совершил поход в Арктику в целях снабжения исследователей всем необходимым.
За 16 лет он выполнил десятки рейсов, которые были связаны не только с помощью полярным станциям, но и с научно-исследовательскими заданиями. Ныне он доставляет оборудование и припасы на станции и пограничные заставы, а также помогает выполнять изучение арктических льдов. Судно гордо держит имя знаменитого ученого Михаила Сомова, и продолжает делать свой вклад в науку.
Награды
Ледокол, как и его знаменитый исследователь, также удостоился награды. После тяжелой и смелой экспедиции 1985 года «Михаил Сомов» получил орден Трудового Красного Знамени за то, что на протяжении 133 дней героически устоял в ледовом дрейфе в Антарктиде.
В это же время наградили капитана судна Валентина Родченко: он стал Героем Советского Союза. Не забыли и про остальных членов его экипажа.
Мы должны были на судне «Михаил Сомов».
Судно в этой части будет главным действующим лицом, поэтому о нем хочу рассказать чуть подробней. Итак, это дизель-электроход, который может быть использован в ледокольном варианте при толщине сплошного льда до 70 см. В первый свой рейс судно вышло 38 лет назад. По идее, ему уже давно пора на пенсию, но покой ему только снится, так как молодежь на смену старичку не спешит. Сейчас «Михаил Сомов» занимается тем, что доставляет грузы на полярные станции, погранзаставы и тому подобное. Ну и, конечно, систематически перевозит ученых, журналистов, и прочих специалистов. Перевозит, разумеется, не бесплатно, а за достаточно большие деньги, порядка двухсот тысяч рублей с носа в один конец. Ну, или как договоришься. Оптом, может быть, получается дешевле.
В связи с тем, что Сомов - не совсем ледокол, а всего лишь судно ледового класса, весной в Арктику ему попадать проблематично, дойти своим ходом он может чуть севернее Новой Земли. Но, если надо попадать дальше, например, на ту же Землю Франца-Иосифа, то на помощь Сомову должен приходить настоящий ледокол. Собственно, в этот раз так и получилось. В связи с тем, что в мае в Ледовитом океане лежат тяжелые льды, к доставке экспедиции пришлось подключать атомный ледокол «Таймыр», который должен будет провести Сомова к архипелагу. При этом, по словам одного из участников экспедиции, аренда Сомова в сутки стоила около трех миллионов рублей, а аренда Таймыра – около пяти миллионов рублей. Черт его знает, можно ли доверять названным цифрам, но все равно ясно, что доставка людей двумя подобными судами получилась недешевой. Зачем же это понадобилось?
По словам специалистов, суть такой ранней заброски на Греэм-Белл заключается вот в чем. Во-первых, на остров надо доставлять огромное количество груза - тяжелую технику, инструменты, балки для рабочих, топливо, еду на четыре месяца, и прочий груз, вплоть до строительных материалов. Ну и конечно, помимо груза на корабле надо разместить более сотни пассажиров. Справиться с такой заброской в Арктику может далеко не каждое судно. Во-вторых, из-за особенностей акватории близ Греэм-Белла, выгружать доставленную технику можно только на лед, так как летом вплотную к берегу не подойти даже на плашкоуте – слишком мелко. Ну и, наконец, в-третьих, такая спешка объясняется тем, что Баренцево море активно подмывает низкие островные берега, и летом многие емкости, а заодно, разумеется, и ГСМ могут оказаться в океане. Промедление, по словам ученых, могло привести к экологической катастрофе. Так ли это на самом деле, не ясно до сих пор. Однако, учтя все эти факторы, специалисты решили, что выгоднее всего выходить в начале мая, выгружаться на «ледовый причал», и использовать для доставки столь серьезные и дорогие суда, как «Таймыр» и «Михаил Сомов».
Итак, отправиться мы должны были из погрузочно-разгрузочного района «Экономия», который расположен аж в 25 километрах от центра Архангельска.
Ясно, что на своих двоих туда не добраться. Поэтому, было принято решение собраться в офисе «Русской Арктики» , и централизованно ехать оттуда. Так все и сделали.
Утром мы собрались в офисе. Всех участников, посылаемых Национальным Парком, отправили на брифинг. После него пару часов мы все провели в томительном ожидании, после чего, наконец, подошла машина, и мы смогли погрузить на нее свои вещи.
Вместе с нами поехал кинооператор - Максим Фейтельберг и геолог - Юрий Викторович Карякин. Люди, кстати, как оказалось, очень яркие и интересные. Фейтельберг, например, снял фильм «Три капитана» об исследователях Арктики: Седове, Русанове и Брусилове, и в этом году собирался снимать что-то не менее любопытное. А Карякин - кандидат геолого-минералогических наук, ученый секретарь геологического института РАН и просто очень увлеченный своим делом человек - вписался за копейки работать в качестве государственного инспектора «Русской Арктики», и все ради того, чтобы побывать на Греэм-Белле и взять образцы пород для своих научных изысканий.
Кстати, о госинспекторах «Русской Арктики». С ними вообще все интересно получилось. Инспекторов на острове было трое. Один из них, как уже сказано, - геолог, работающий на четверть ставки ради того, чтоб просто попасть на Греэм-Белл. При этом, он все равно был самым грамотным, ответственным и адекватным инспектором. Второй - шофер «Русской Арктики» - бывший прапорщик, который вышел на пенсию и пытается хоть где-то подработать, и которого пихнули на остров только потому, что он умеет колоть дрова и убирать снег. Так что он в принципе, ни в законодательстве, ни в природоохране - ни в зуб ногой. Ну и третий - совершенно неадекватный экземпляр, о котором мы еще долго будем рассказывать и который тоже, кстати, бывший военный. Так что с природоохранной деятельностью на острове, ясное дело, все было очень сложно. Ну да об этом речь еще пойдет в следующих частях.
К кораблю мы попадали через КПП. Предъявив документы на себя, а также на собаку, мы мгновенно прошли на территорию порта, а затем на автобусе доехали до судна.
Возле Сомова уже толпились рабочие, которые и будут заниматься той самой пресловутой «очисткой Арктики». По какой-то причине их не пустили сразу на корабль, и им пришлось стоять рядом со своими вещами и терпеливо дожидаться, пока начальство до них снизойдет.
Попав на корабль, мы первым делом осведомились - как нам быть с нашим песиком и можно ли его держать у себя в каюте, на что нам было сказано, что собака должна находиться в клетке, на корме судна, и никак иначе. Ну, что поделаешь, придется бедному Севе неделю сидеть вдали от нас и привыкать к самостоятельности. К счастью, на судне едет еще один зверь - четырехмесячный щенок, который составит нашему страдальцу компанию.
Тем не менее, пока не попали в каюты, Севу мы держали при себе, и он сразу стал местной звездой: все операторы снимали только его. И даже у меня умудрились взять интервью, спрашивая, как я отношусь к тому, что буду единственной женщиной на острове. Этот вопрос, надо сказать, интересовал всех: как я буду несколько месяцев находиться в окружении шестидесяти с лишком мужчин? Как будто я знала, что на это ответить. Я вообще-то впервые должна была оказаться в такой ситуации. Тем не менее, мне это не казалось чем-то экстраординарным - ну а что такого? Какая разница, какого пола будут люди. В окружении шестидесяти женщин на краю земли все может быть не менее просто, а может даже и наоборот.
А погрузка тем временем «шла полным ходом»: операторы снимали порт, журналисты брали интервью, пассажиры пытались найти свои каюты…
А Петька вместе с Карякиным таскал вещи на корабль. И как только они все подняли наверх, подъехали сотрудники «Русской Арктики» с новой порцией груза. К счастью, его оказалось не так много, да и к переноске подключились новые люди.
Затем нам показали наши каюты. Выяснилось, что я буду жить вместе с местной буфетчицей в ее личной двухместной каюте. Очень уютной, к счастью. И буфетчица оказалась очень доброй и отзывчивой женщиной. Словом, мне повезло. А вот Петька вместе с некоторыми другими сотрудниками «Русской Арктики» поедет в лаборатории - совершенно странном помещении, которое хоть и имеет койки, но жильем может быть названо с очень большой натяжкой. Тем не менее, со временем все там более-менее устроились. Правда, вот, мы как-то не подумали, что на корабль (да и в экспедицию тоже) надо взять с собой тапки. Так и ходили в ботинках и кроссовках.
Разместившись в каютах и слегка осмотревшись, мы выяснили, что кормят на Сомове четыре раза в день – завтрак, обед, что-то вроде перекуса, и ужин. Кормят, кстати, неплохо. Правда, с промежуточными чаепитиями - проблема. Воду кипятить просто негде. Самые опытные пассажиры взяли с собой личные электрические чайники, а неофитам пришлось обходиться единственным общественным, стоящим в каком-то непонятном подсобном помещении.
Столовых там две. Одна для плебса, а вторая для патрициев. Мы питались вместе с «чернью». Впрочем, вместе с нами в столовой почему-то оказались два кинооператора - Максим Фейтельберг и Александр Прилуцкий. С ними мы в основном и общались. С остальным народом как-то еще не было повода познакомиться.
Разобравшись с местным бытом, и устроившись в каютах, мы, наконец, смогли расслабиться и предаться безделью. Мы спали, смотрели бесконечные киношки (и даже, о ужас!, все серии Звездных войн), выгуливали Севу, фотографировали море, корабль и пролетающих птиц, и занимались всякой ерундой.
Впрочем, развлечения там тоже были. Например, с нами на Сомове ехал епископ Нарьян-Марский и Мезенский Иаков, который просил называть себя не иначе как Владыко.
Так вот, епископ не только ежедневно устраивал молебны, но и как-то раз прочел по громкой связи весьма запутанную лекцию о вреде курения. Признаюсь, мне было интересно послушать, какие доводы он приведет, но, честно говоря, - не осилила, уж больно все было мудрёно. Как-то не ожидала услышать одновременно и отсылки к верованиям древних латиноамериканских индейцев (ясен пень – язычников) и к тому, что сигарета – это дьявольская труба, которая извергает дым из утробы грешника.
Помимо епископа, развлечения нам подкидывал и капитан Сомова. Например, он решил устроить учебную тревогу на корабле, в рамках которой народ собрали в столовой и пофамильно объявили, кому какую шлюпку надо будет занять.
На следующий день в урочный час прозвучал сигнал, и народ, на удивление централизованно, пришел в столовку, после чего все также сообща прошествовал на палубу и, погрузившись в шлюпки, нервно улыбаясь, несколько минут просидел в полутьме.
Наконец, всем разрешили вернуться в каюты, и пассажиры, с облегчением вздохнув и расслабившись, с чувством выполненного долга рассосались по судну.
После этого капитан вызвал кое-кого из начальства и журналистов к себе в каюту, а я туда заявилась за компанию, без спроса, совершенно наглым образом сев прямо перед капитаном, и изобразив фотокорреспондента, щелкающего все вокруг. Капитан рассказал о том, как будет проходить процесс подхода к ледовому причалу, а также последующей разгрузки. И даже показал несколько фотографий того, как ледокол как-то раз уже помогал Сомову преодолеть ледовые препоны и подойти к земле, толкая его носом в корму.
Так и проходили наши дни, пока корабль не миновал Новую Землю, и на море не начал появляться лед. На завтра обещали встречу с ледоколом, и мы решили лечь пораньше, чтоб с утра застать его приход.
МУРМАНСК, 30 апр — РИА Новости, Анастасия Яконюк. Кинокомпания "Профит" приступила к съемкам фильма-катастрофы "Ледокол", основанного на реальных событиях 1985 года, когда ледокол "Михаил Сомов" был зажат льдами у побережья Антарктиды.
Сюжет картины основан на реальных событиях: в 1985 году ледокол "Михаил Сомов" был зажат тяжелыми льдами и оказался в вынужденном дрейфе вблизи побережья Антарктиды. В течение 133 дней экипаж судна боролся за жизнь и пытался выбраться из ледового плена. На помощь "Сомову" из Ленинграда был направлен ледокол "Владивосток" — экспедицию возглавил опытный полярник Артур Чилингаров.
Богатства российского Севера - уникальные объекты и нетронутая природа Северные территории России готовы привлечь путешественников со всего света уникальными туристическими маршрутами и красотой нетронутой природы, культурными, историческими и спортивными объектами.Невыдуманные герои
"Ледокол" — это, прежде всего, великая документальная история, рассказывающая о славных страницах истории нашей страны и ее людях, непридуманных героях", — говорит режиссер картины Николай Хомерики. По его мнению, это, прежде всего история, которая подкупает глубокой гуманистической составляющей, идея которой — в любых обстоятельствах, во все времена и в любой точке света только человеческая жизнь является наивысшей ценностью.
Консультант картины — бывший капитан "Сомова", который, правда, не участвовал в той судьбоносной экспедиции, Юрий Настеко вспоминает, что в его экипаже работало много свидетелей тех событий. "Мы много беседовали. С небольшой охотой люди вспоминали, потому что в их жизни это был период, о котором не хочется вспоминать — и страшно, и печально, напряжение большое", — говорит Настеко.
Капитан рассказывает, что видел много фотографий из той экспедиции, да и у него самого во время рейсов — всякое случалось. "Пытаюсь свои воспоминания включить в фильм. И фразы будут использованы — что я помню, как полярники общаются между собой, пытаемся вставить словечки, создать атмосферу", — улыбается капитан.
Снег из парафина, Антарктида в Арктике
Съемки картины проходят в Мурманске на борту одной из главных достопримечательностей города — первом в мире надводном судне с атомным двигателем "Ленин", на котором были установлены хромакейные фоны для дальнейшей работы над компьютерной графикой. Здесь будут снимать самые зрелищные сцены. Посетителей, которых обычно на ледоколе бывает много, в эти дни на борт не пускают. Зато у трапа во время зрелищных сложных сцен дежурит "скорая помощь" и пожарные.
"Здесь много сейсмоэффектов — это связано с падениями, выбросом людей за борт, еще айсберг откалывается, падает на корабль, смывает людей", — рассказал РИА Новости постановщик трюков Антон Смекалкин. По его словам, безопасность актеров и каскадеров, которые выполняют наиболее сложные трюки, — превыше всего.
"Айсберг — на компьютерной графике будет смоделирован. Сейчас технологии дошли до того, что можно все, что угодно сделать. Много эффектов нужно — обморожение судна, это тоже спецэффекты — дождь, ветер, снег, пурга", — отмечает специалист по трюкам. Погода в эти дни не радует мурманчан, зато благоволит киношникам: порывистый ветер, снег зарядами — чувствуется дыхание Арктики. Правда, снега для съемок в апреле все же недостаточно — его здесь производят в больших количествах с помощью специальной машины из целлюлозы и парафина. Однако самое сложное — трюки, одно только "купание" в заливе — экстремальная ситуация.
"Для нас очень сложно, когда люди за бортом в воде делают какие-то вещи — вода-то ноль градусов. Купались и актеры и каскадеры, и смывание за борт было — 20 тонн воды выливали, это связано с определенным риском", — говорит Смекалкин. Ему еще предстоит организовать сцену, когда горящий человек выходит из горящего вертолета. Вертолет тоже утопят, но уже в бассейне Севастополя.
Чтобы все в фильме получилось правдоподобно, на площадке работает даже хореограф, который показывает, как делать сейсмоэффекты на палубе — качка, падение льдов, воды, шторм. "Когда судно идет через льды — это как эффект трамвая. Хореограф показывает на счет: раз-два-три-четыре — пять — вправо, то же — влево", — поясняет Смекалкин.
Собирательный образ
Ледокол "Ленин" в Мурманске — лишь одна из площадок, на которой снимается фильм-катастрофа. Впереди у съемочной группы — Севастополь, там уже ждет своей очереди специально подобранное судно для интерьерных съемок. "Ленин" подарит киношному судну, прежде всего, внешний образ.
"Ледокол "Ленин" местами очень похож на "Сомова". Иногда иду по палубе и непроизвольно смотрю, кто там на вахте, потом думаю — не твое же судно!?, — говорит бывший капитан "Сомова", водивший его в полсотню рейсов. О своем судне Настеко говорит с любовью и восхищением, называет его "школой моряков". Потому и к деталям сценария относится с особой тщательностью, вылавливая ошибки и "ляпы".
"Сомов" не ледокол — у фильма это не рабочее название. Я много внес правок, потому что многое не соответствует действительности. Например, "ледокол" слово вычеркивал", — делится Настеко. Но в целом фильм ему нравится, говорит, мало сейчас снимается картин о море и моряках.
Герои против стихии
Режиссер фильма подчеркивает, что на экране история будет рассказана иначе, чем она происходила в жизни — хотя бы потому, что в реальности она длилась несколько месяцев, а в фильме должна уложиться в два часа. "К тому же, мы изменим названия судов и реальные имена персонажей. Тем не менее, мы хотим очень бережно воспроизвести детали опасного дрейфа, показать, как личные драмы героев переплетаются с природной катастрофой, и как люди проявляют свои лучшие или худшие качества в критической ситуации", — говорит Хомерики.
"Мы не будем концентрироваться на спасательной экспедиции — на эту тему снято большое количество документальных фильмов. Мы же снимаем художественную картину, поэтому прямых параллелей не будет. Наша задача — показать сильных людей, противостоящих природной стихии", — отметил генеральный продюсер "ПРОФИТ" Игорь Толстунов.
Подготовка к съемкам длилась почти два года — создатели фильма внимательно изучали историю дрейфа, разрабатывали эскизы декораций, искали нестандартную спецтехнику и локации. Финансирование будет осуществляться при поддержке Фонда кино, а также частными компаниями.
В главных ролях снимутся Пётр Фёдоров, Сергей Пускепалис, Анна Михалкова, Ольга Смирнова, Виталий Хаев, Александр Яценко, Александр Паль. Съемки картины "Ледокол" продлятся до июля 2015 года.
Последний из проекта «Амгуэма»
В 1985 году, на самой заре перестройки, Советский Союз пережил эпопею, схожую с легендарным спасением в 1930-х годах челюскинцев. Как и тогда, льдами было затерто экспедиционное судно, как и в случае с «Челюскиным» , спасение людей стало делом всей страны. С информации о попавшем в ледяной плен судне начинались выпуски программы «Время» - главной информационной передачи страны.
30 лет спустя история спасения судна «Михаил Сомов» станет поводом для создания остросюжетного фильма, «основанного на реальных событиях». Однако художественный фильм остается художественным фильмом. Настоящая история «Михаила Сомова» не менее, а возможно, в чем-то и более героическая, чем ее экранное отражение.
В октябре 1973 года по заказу Госкомитета по гидрометеорологии и гидрологии СССР на Херсонском судостроительном заводе был заложен дизель-электроход типа «Амгуэма» проекта 550.
Новый корабль, предназначенный для ледового плавания при толщине сплошного льда до 70 см, стал 15-м и последним в семействе данного проекта.
Судно, Государственный флаг СССР на котором был поднят 8 июля 1975 года, получило название в честь Михаила Михайловича Сомова , знаменитого полярника, руководителя полярной станции «Северный полюс-2» и главы первой Советской Антарктической экспедиции.
Первый дрейф
«Михаил Сомов» был передан в распоряжение НИИ Арктики и Антарктики. Кораблю предстояло обеспечивать доставку людей и грузов на советские научные станции в Антарктиде. Первый рейс «Сомова» начался 2 сентября 1975 года.
Навигация и в Арктике, и в Антарктиде - дело трудное и порой весьма опасное. Для судов, которые работают в этих зонах, «ледовый плен» дело неприятное, но довольно привычное. Дрейф на судах, скованных льдами, ведет свою историю от первых исследователей Арктики.
Современные корабли, разумеется, оснащены куда лучше, однако и они не застрахованы от подобных ситуаций.
В 1977 году в ледовом плену впервые оказался «Михаил Сомов». Выполняя операцию по снабжению и смене персонала антарктической станции «Ленинградская», корабль лишился возможности двигаться в зоне 8-10 балльных льдов. 6 февраля 1977 года начался дрейф «Михаила Сомова» во льдах Балленского ледяного массива.
Как уже говорилось, такая ситуация неприятная, но не катастрофическая. Больше того, с корабля на «Ленинградскую» сумели перебросить и персонал, и грузы.
Ледовая обстановка стала улучшаться к концу марта 1977 года. 29 марта «Михаил Сомов» вырвался из плена. За время 53-дневного дрейфа судно преодолело 250 миль.
Ледовый капкан в море Росса
История, сделавшая «Михаил Сомов» известным на весь мир, произошла в 1985 году. Во время очередного рейса в Антарктиду кораблю предстояло обеспечить снабжение и смену зимовщиков станции «Русская», расположенной в тихоокеанском секторе Антарктиды, у моря Росса.
Этот район славится крайне тяжелым ледовым массивом. Рейс «Сомова» задержался, и к «Русской» корабль приблизился очень поздно, когда уже начиналась антарктическая зима.
Все иностранные суда стараются к этому времени покинуть регион. «Сомов» спешил завершить смену зимовщиков и разгрузку топлива и продуктов.
15 марта 1985 года произошло резкое усиление ветра, и вскоре корабль был блокирован тяжелыми льдинами. Толщина льда в этом районе достигала 3-4 метров. Расстояние от судна до ледовой кромки - около 800 километров. Таким образом, «Михаил Сомов» прочно застрял в море Росса.
С помощью спутников и ледовой авиаразведки проанализировали ситуацию. Выходило, что при сложившихся условиях самостоятельно «Сомов» выйдет из ледового дрейфа не ранее, чем в конце 1985 года.
За это время дизель -электроход мог быть раздавлен льдами, как «Челюскин». На этот крайний случай прорабатывался план создания ледового лагеря, где членам экипажа предстояло ждать спасения.
В относительной близости от «Сомова» дежурил еще один советский корабль «Павел Корчагин». Но «близость» считалась по меркам Антарктики - на деле между судами пролегали сотни километров.
«Владивосток» идет на помощь
Позже появится утверждение - «Сомова» оставили на произвол судьбы, спасением людей занялись поздно. Это, мягко говоря, не соответствует действительности. В апреле, когда стало ясно, что ситуация в ближайшее время не разрешится, с «Михаила Сомова» на «Павла Корчагина» вертолетами эвакуировали 77 человек. На корабле остались 53 человека во главе с капитаном Валентином Родченко .
В мае появилась надежда - в массиве льдов вокруг «Сомова» появились трещины. Казалось, вот-вот удастся вырваться, но вместо этого ветра стали сносить ледяное поле и корабль к югу.
5 июня 1985 года Совет Министров СССР принимает решение об организации спасательной экспедиции на ледоколе «Владивосток».
На подготовку, погрузку оборудования, вертолетов, топлива потратили всего пять дней. 10 июня «Владивосток» вышел на помощь.
Экипажу во главе с капитаном Геннадием Анохиным предстояла сложнейшая задача. И дело было не только в тяжести льдов вокруг «Сомова».
«Владивосток», как и все ледоколы подобного типа, имел яйцеобразную форму подводной части (для выталкивания его при сжатиях). При этом судну предстояло пройти через «ревущие» сороковые и «неистовые» пятидесятые широты, где ледокол, в силу неустойчивости конструкции, мог и сам угодить в большую беду.
Тем не менее, «Владивосток» дошел до Новой Зеландии, принял на борт груз топлива, и двинулся к берегам Антарктиды.
«Кремень» Чилингаров
Руководителем спасательной экспедиции был начальник Управления кадров и учебных заведений Госкомгидромета Артур Чилингаров . В среде полярников назначение «чиновника» вызвало, мягко говоря, противоречивые мнения.
Но вот что в одном из интервью вспоминал один из участников спасательной экспедиции, корреспондент ТАСС Виктор Гусев : «Я о Чилингарове очень высокого мнения. При некоторых чертах советского функционера для меня это персона из века географических открытий. Он и ученый, и путешественник, и просто увлеченный человек… А меня потряс в Новой Зеландии. Зашли туда на ледоколе, взяли необходимое количество топлива. Пошли к “Сомову” - и попали в шторм! Ледокол к такому не приспособлен - его бросало из стороны в сторону…Три дня тошнило! В какой-то момент думал: вот хорошо бы, если б я сейчас умер. Этот отвратительный плеск воды помню до сих пор! Три банки с яблочным соком разбились, каюта в осколках, оторвало умывальник… Поварихи лежали, все ледокольщики. А Чилингаров и передвигался, и готовил для желающих - хотя желающих было мало. Кушал один. Кремень».
Виктор Гусев ныне всем известен как спортивный комментатор «Первого канала». Но его спортивная карьера началась как раз после эпопеи со спасением «Михаила Сомова».
Битва за бочки
Героизм в этой операции пришлось проявлять всем, и ее исход не раз висел на волоске. Драматичная ситуация сложилась с бочками с топливом, загруженными в Новой Зеландии.
В большом интервью «Спорт-Экспрессу» Виктор Гусев вспоминал: «В шторм их начало смывать за борт. Чилингаров мобилизовал всех, в том числе меня. Привязывали бочки к чему только можно было привязать. Чилингаров сказал: “Я рассчитал! Если потеряем половину бочек - остатка хватит, пойдем дальше. Если 51 процент - надо возвращаться обратно”. Закрепили так, что потеряли процентов сорок. Оставшегося действительно хватило».
На «Михаиле Сомове» в этот момент старательно экономили продовольствие и топливо. Ради экономии горючего даже стирку и баню проводили только два раза в месяц. Экипаж освобождал ото льда винт и руль, перебирал двигатели - ведь в случае отказа этих систем «Сомову» не помогла бы никакая поддержка извне.
18 июля 1985 года «Владивосток» встретился с «Павлом Корчагиным», после чего сквозь льды двинулся к плененному «Сомову».
23 июля 1985 года вертолет Ми-8 под управлением пилота Бориса Лялина совершил посадку рядом с «Михаилом Сомовым». Вертолет доставил медиков и грузы первой необходимости.
Обыкновенное чудо
Но примерно за 200 километров до «Сомова» «Владивосток» и сам застрял во льдах.
Из интервью Виктора Гусева «Собеседнику» : «Это была по-настоящему критическая ситуация. Тогда я увидел и принял участие в том, во что никогда бы не поверил, если бы мне кто-то стал рассказывать. С ледокола был спущен гигантский канат с якорем. Мы все вышли на лед посреди этой Антарктики, сделали лунку и, заведя в нее якорь, всей командой начали раскачивать наш “Владивосток”… Оказалось, что раскачивание - достаточно распространенная практика. Но если когда-то кому-то удавалось таким образом вытащить ледокол изо льда, у нас это не получилось».
Но на утро случилось чудо. Ледяное поле, словно проявив уважение к мужеству людей, отступило от «Владивостока».
26 июля 1985 года произошло то, чего с замиранием сердца ждал весь Советский Союз. Москва получила сообщение: «26 июля в 9.00 ледокол “Владивосток” подошел к последней ледовой перемычке перед “Михаилом Сомовым”. В 11.00 околол его и взял под проводку».
Времени на ликование не было - антарктическая зима с лютыми морозами могла в любой момент снова захлопнуть ловушку. «Владивосток» приступил к выводу «Михаила Сомова» из зоны тяжелых льдов.
Орден для ледокола
13 августа суда пересекли кромку дрейфующего льда и вышли в открытый океан. Спустя шесть дней экипажи кораблей, как героев, встречали жители новозеландского Веллингтона.
После четырехдневного отдыха суда отправились каждый своим маршрутом - «Владивосток» во Владивосток, «Михаил Сомов» - в Ленинград.
Дрейф «Михаила Сомова» продлился 133 дня. В память об этой героической эпопее была отчеканена памятная медаль.
Начальник экспедиции Артур Чилингаров, капитан «Михаила Сомова» Валентин Родченко и пилот Борис Лялин стали Героями Советского Союза, орденами и медалями были отмечены и другие участники экспедиции. Корреспондент Виктор Гусев, к примеру, получил медаль «За трудовую доблесть». Кроме того, руководство ТАСС удовлетворило его давнишнюю просьбу о переводе в спортивную редакцию.
Интересно, что наградили не только людей, но и корабли. Ледокол «Владивосток» был отмечен орденом Ленина, а дизель-электроход «Михаил Сомов» - орденом Трудового Красного Знамени.
«Сомов» по-прежнему в строю
В 1991 году «Михаил Сомов» снова оказался в ледовом плену. В июле, во время операции по экстренной эвакуации экспедиции с антарктической станции «Молодежная» корабль был зажат льдами. 19 и 20 августа, когда вся страна была увлечена ГКЧП, летчики вывозили полярников и экипаж «Сомова» обратно на станцию «Молодежная».
На сей раз никто ледокола на помощь кораблю не прислал, но ему повезло - в отличие от Советского Союза, «Михаил Сомов» уцелел, и 28 декабря 1991 года благополучно вышел из ледового дрейфа.
31 год спустя после самого известного своего приключения дизель-электроход «Михаил Сомов» продолжает работать в интересах России. Он используется для снабжения российских научных экспедиций в Арктике, для доставки на научные станции, пограничные заставы и иные объекты персонала, оборудования и припасов, а также для проведения научных исследований арктических льдов.