Полководец фемистокл. Фемистокл – краткая биография. Что известно о Фемистокле

Ранние годы. Семья

Фемистокл родился в Афинах около 524 года до н. э. Его отцом был афинянин из не очень знатного рода Неокл. Матерью Фемистокла, согласно Плутарху , была либо фракиянка Абротонон, либо женщина родом из Галикарнаса Эвтерпа . В независимости от того, из какого города происходила мать Фемистокла, её сын был незаконнорожденным. В связи с этим ему предписывались некоторые ограничения. В частности, он должен был посещать гимнасий за городскими воротами на Киносарге . Уже в детстве Фемистокл проявил хитрость, которая уничтожила одно из отличий между незаконнорожденными и полноправными гражданами. Подружившись с детьми аристократов, он сумел уговорить их заниматься гимнастическими упражнениями в Киносарге .

В дальнейшем происхождение Фемистокла обусловило и его гражданскую позицию. Большинство афинских знатных родов имело родственные и/или дружественные отношения с другими государствами. Фемистоклу были чужды подобные пристрастия. Он склонялся к опоре на внутренние силы, без заключения тесных союзов с другими государствами. Он стремился к афинскому изоляционизму .

В юные годы, во время отдыха, в отличие от других детей Фемистокл обдумывал и сочинял речи. В них он либо обвинял, либо защищал кого-либо из сверстников. Учитель будущего афинского стратега, согласно Плутарху, предположил, что «Из тебя мальчик, не выйдет ничего посредственного, но что-нибудь очень великое, - или доброе, или злое!» .

В юные годы, согласно ряду античных авторов, Фемистокл вёл разгульный образ жизни. Из-за этого отец даже лишил его наследства . Плутарх подтверждает наличие таких слухов, при этом опровергает их . Сам же Плутарх в конце своего произведения «Фемистокл» рассказывает о 10 детях Фемистокла, из которых только трое (Архентол, Полиевкт и Клеофант) были от первой жены Архиппы .

Ситуация в Афинах перед началом политической деятельности Фемистокла

Фемистокл рос в условиях частых смен власти в Афинах. После смерти тирана Писистрата в 527 г. до н. э. власть перешла к его сыновьям Гиппарху и Гиппию . После убийства Гиппарха в 514 г. до н. э. оставшийся в живых Гиппий окружил себя наёмниками, с помощью которых надеялся сохранить власть . В 510 г. до н. э. спартанский царь Клеомен предпринял военный поход против Афин, в результате которого тиран был свергнут. В Афины вернулся представитель рода Алкмеонидов Клисфен . Ему была поручена подготовка новых законов. Осуществлённые им нововведения сделали Афины демократией (др.-греч. δημοκρατία ) . Также им был введён остракизм - изгнание из города путём голосования выдающихся граждан, которые угрожали демократии . Нововведения Клисфена не нравились представителям афинской аристократии - эвпатридам . Сумев избрать архонтом своего представителя Исагора , они изгнали Клисфена и отменили его реформы. Исагор и его сторонники поддерживались спартанцами. Народ воспротивился этой перемене и сумел изгнать как Исагора, так и спартанцев из Афин .

После изгнания из Афин тиранов могущество города стало возрастать. Как писал Геродот :

«освободившись от тирании, они заняли безусловно первенствующее положение. Поэтому, очевидно, под гнетом тиранов афиняне не желали сражаться как рабы, работающие на своего господина; теперь же после своего освобождения каждый стал стремиться к собственному благополучию».

Новая политическая система открыла путь к власти людям, которые ранее были лишены возможности её достичь. Среди них был и незаконнорожденный Фемистокл. Для участия в новых политических реалиях Афин требовались умения убеждать, выступать перед народным собранием, быть постоянно на виду - те черты, которыми обладал молодой афинский политик . Также он снискал популярность у народа благодаря своей памяти - он называл каждого гражданина по имени - и потому, что оказывался беспристрастным судьёй в делах частного характера .

Так, согласно Плутарху, когда знаменитый древнегреческий поэт Симонид Кеосский попросил у Фемистокла чего-то незаконного, то получил отказ. Афинский стратег ответил, что, как он, Симонид, не был бы хорошим поэтом, если бы в своих стихах не соблюдал законов стихосложения, так и он, Фемистокл, не был бы хорошим правителем, если бы в угоду кому-нибудь поступал противозаконно .

Архонтство

В 494 г. до н. э. Фемистокл занял весьма высокую и почётную должность архонта . На волне своей популярности в следующем 493 г. до н. э. он стал архонтом -эпонимом - главой исполнительной власти древних Афин . Во время его архонтства Фемистокл стал проводить ряд реформ, которые в будущем обеспечили грекам победу над персами и возвышение Афин над другими древнегреческими государствами. Архонт приложил максимальные усилия для того, чтобы сделать Афины сильным морским государством. Для этого он начал строительство нового порта в Пирее . Старый порт в Фалере , хоть и располагался значительно ближе к центру города, был непригоден для содержания большого флота. Сооружение Пирея стало краеугольным камнем будущего величия Афин.

Нововведения Фемистокла по усилению морской мощи Афин имели долгосрочное значение, не только в контексте греко-персидских войн, но также и политического устройства государства . По свидетельству Плутарха :

«Этим он усилил демос против аристократии и придал ему смелости, так как сила перешла в руки гребцов, келевстов и рулевых. По этой причине и трибуну на Пинксе, устроенную так, что она была обращена к морю, тридцать тиранов впоследствии повернули лицом к земле: они думали, что господство на море рождает демократию, а олигархией меньше тяготятся земледельцы».

От битвы при Марафоне до второго вторжения персов в Элладу

В 490 г. до н. э. войско персов под командованием Датиса и Артаферна высадилось неподалёку от Афин на равнине под городом Марафон . В ходе произошедшей битвы персы потерпели сокрушительное поражение. Главнокомандующим афинян был полководец Мильтиад . Победа при Марафоне пробудила честолюбие у Фемистокла, который также захотел добиться военных успехов. С тех пор он часто повторял «Лавры Мильтиада не дают мне спать» . Данная фраза впоследствии стала крылатой .

Через год Мильтиад потерпел поражение и был серьёзно ранен при осаде острова Парос . Воспользовавшись недееспособностью полководца, представители знатного рода Алкмеонидов привлекли его к суду. Афинские аристократы завидовали славе и влиянию Мильтиада. По обвинению в «злоупотреблении доверием народа» Мильтиад был приговорён к громадному по тем временам штрафу в 50 талантов и заключён в тюрьму. Через несколько недель знаменитый полководец скончался .

После смерти Мильтиада Фемистокл, используя своё влияние на беднейшие слои населения, стал одним из самых влиятельных политиков в Афинах . Его соперником был Аристид , вокруг которого объединилась аристократия . В противоположность Фемистоклу, он был честным, добродетельным и справедливым. Последователи Аристида дали ему прозвище «Справедливый». Плутарх, со ссылкой на философа Аристона, пишет, что вражда Аристида и Фемистокла началась ещё в молодости на почве привязанности обоих к некоему выходцу с острова Кеоса Стесилаю . Когда Аристиду было поручено наблюдение за общественными доходами, он уличил многих влиятельных лиц, в том числе и Фемистокла, в громадных хищениях. Фемистоклу удалось не только выпутаться из сложившейся ситуации, но и выиграть суд против Аристида, найдя в его отчётах незначительные несоответствия . Афиняне возмутились, и проигравший суд Аристид «Справедливый» вновь был назначен на прежнюю должность. Согласно Плутарху:

«На этот раз, делая вид, будто раскаивается в прежнем своём поведении, он выказал куда большую снисходительность и пришёлся по душе расхитителям казны, которых он теперь не изобличал и не допекал расследованиями, так что они, набив кошельки общественными деньгами, рассыпались в похвалах Аристиду, с немалым рвением убеждая народ переизбрать его ещё раз. Перед самым началом голосования Аристид обратился к афинянам с таким упрёком: „Когда я управлял вами добросовестно и честно, меня опозорили, а теперь, когда я позволил ворам поживиться немалой толикой общественного добра, меня считают отличным гражданином. Но сам я больше стыжусь нынешней чести, чем тогдашнего осуждения, а об вас сожалею: вы охотнее одобряете того, кто угождает негодяям, нежели охраняющего государственную казну“» .

Фемистокл продолжал свою политику по созданию в Афинах мощного флота . У афинян был обычай делить между собою доходы от серебряных рудников в Лаврионе . Собственником этих рудников было государство. В Афинах после падения тиранов государственное имущество стало считаться собственностью всех граждан. Если после покрытия всех государственных потребностей в кассах оставались значительные суммы, то этот излишек делился между всеми гражданами . Фемистокл предложил направить получаемые средства на постройку кораблей. Предложение было воспринято весьма неоднозначно. Принимая его, каждый афинянин лишался хоть и небольшого, но верного денежного пособия, предоставляемого государством . Готовя корабли для войны с персами, Фемистокл понимал, что афиняне не согласятся с его предложением, так как не считают разбитых под Марафоном варваров серьёзной угрозой. Поэтому он убедил сограждан, что новые корабли и мощный флот необходимы для войны с Эгиной - островом, который вёл непрерывную войну с Афинами .

Один из остраконов Аристида

Этим планам противостояла аристократия во главе с Аристидом. Внедрение в жизнь планов Фемистокла по созданию 200 кораблей привело к увеличению поденной платы, а также удорожанию жизни . Разногласия между двумя партиями - аристократической и народной - накалились настолько, что было принято решение провести процедуру остракизма , чтобы восстановить спокойствие в городе . Во время процедуры голосования, согласно Плутарху, Аристид вновь оправдал своё прозвище «Справедливого» :

Рассказывают, что когда надписывали черепки, какой-то неграмотный, неотёсанный крестьянин протянул Аристиду - первому, кто попался ему навстречу, - черепок и попросил написать имя Аристида. Тот удивился и спросил, не обидел ли его каким-нибудь образом Аристид. „Нет, - ответил крестьянин, - я даже не знаю этого человека“, но мне надоело слышать на каждом шагу „Справедливый“ да „Справедливый“!..» Аристид ничего не ответил, написал своё имя и вернул черепок.

После удаления из города Аристида (в 484 или 483 г. до н. э. ) Фемистокл, в преддверии нашествия войска Ксеркса, стал главным политиком Афин.

Вторжение персов в Элладу

В 481 г. до н. э. состоялся конгресс 30 древнегреческих государств, на котором было принято решение сообща отражать предстоящее вторжение персов . В данном союзе наибольшей военной мощью обладали Афины и Спарта . При этом спартанцы имели сильное сухопутное войско, а афиняне морской флот, созданный вследствие проведённых ранее Фемистоклом реформ и нововведений. Коринф и Эгина , другие греческие государства с сильным флотом, отказались передавать его под командование афинян . В качестве компромисса командование над морскими силами было возложено на Спарту и её военачальника Еврибиада .

Конгресс собрался вновь весной 480 года до н. э. Представители из Фессалии предложили грекам сделать попытку остановить войско Ксеркса в узком ущелье Темпе (англ.) русск. на границе Фессалии и Македонии . В Фессалию морем было направлено 10 тысяч гоплитов для защиты ущелья. Симпатизировавший грекам Александр , царь Македонии, которая до этого признала верховную власть персидского царя, предупредил войско греков о наличии обходного пути. Через несколько дней греки отплыли обратно . Вскоре после этого Ксеркс со своей армией переправился через Геллеспонт .

После этого афинским стратегом Фемистоклом был предложен другой план действий . Путь в южную Грецию (Беотию , Аттику и Пелопоннес) проходил через узкое Фермопильское ущелье. В нём греческое войско могло удерживать превосходящие по численности силы противника. Для предотвращения обхода ущелья с моря афинским и союзным кораблям следовало контролировать узкий пролив между островом Эвбея и материковой Грецией (впоследствии, практически одновременно с Фермопильским сражением, там состоялась морская битва при Артемисии). Данная стратегия была одобрена общегреческим конгрессом , хотя представители некоторых пелопоннесских городов были не согласны с таким решением. Они считали, что лучшим будет все силы направить на защиту коринфского перешейка , соединяющего Пелопоннесский полуостров с материком . Женщин и детей из оставленных Афин они предлагали эвакуировать в другие города .

Битва при Артемисии

Согласно Геродоту, в проливе между островом Эвбея и материком, около мыса Артемисий, собрался 271 греческий корабль . Во время этой битвы погодные условия для греков оказались крайне благоприятными. По пути к Артемисию персидский флот попал в сильный шторм, во время которого разбилось много кораблей. Когда эллины увидели огромный флот противника, то они устрашились и решили бежать . Фемистокл выступил резко против этого предложения. Он сумел убедить эллинов обождать следующим образом. Жители острова Эвбея просили подождать с отплытием, так как им было необходимо переправить женщин и детей в безопасное место. Отплытие же греческого флота означало скорое разграбление острова персами. Фемистокл взял у них 30 талантов , из которых отдал Еврибиаду 5, а военачальнику коринфян Адиманту 3 . Плутарх упоминает также об 1 таланте, выданном триерарху одного из афинских суден, требовавшего немедленного отплытия . Остальные деньги Фемистокл оставил себе .

Видя перед собой небольшой греческий флот, варвары считали свою победу неоспоримой. Для того, чтобы не допустить бегство греков, они решили отправить 200 кораблей в обход Эвбеи . Планы персов стали известны грекам от перебежчика . Не дожидаясь окружения, союзный флот эллинов неожиданно для персов напал на их основные силы и нанёс им существенный урон . С наступлением темноты начался шторм, в результате которого находившиеся в открытом море 200 персидских кораблей, плывших для окружения греков, разбились о прибрежные скалы .

Греки продолжали 2 дня успешно атаковать персидский флот, пока не получили сообщение о гибели царя Леонида и 300 спартанцев в Фермопильском сражении . После этих печальных для эллинов новостей они стали отступать .

После начала отступления Фемистокл предпринял следующую хитрость, направленную на то, чтобы либо отколоть от персидского войска родственных афинянам ионян , либо посеять к ним недоверие со стороны персов. Он во время отступления на быстроходном корабле заходил во все бухты, где была пресная вода, и оставлял на камнях надписи :

Ионяне! Вы поступаете несправедливо, идя войной на своих предков и помогая поработить Элладу. Переходите скорей на нашу сторону! Если же это невозможно, то по крайней мере хоть сами не сражайтесь против нас и упросите карийцев поступить так же. А если не можете сделать ни того, ни другого, если вы скованы слишком тяжёлой цепью принуждения и не можете её сбросить, то сражайтесь как трусы, когда дело дойдёт до битвы. Не забывайте никогда, что вы произошли от нас и что из-за вас первоначально пошла у нас вражда с персидским царём.

Битва при Саламине

После поражения греков под Фермопилами путь на Афины и Пелопоннес для персов был открыт . Воины из пелопоннесских городов стали в спешном порядке собираться на Коринфском перешейке и укреплять его . От Артемисии союзные корабли отплыли к острову Саламину . У Фемистокла возник план действий, который в конечном итоге обеспечил победу греков над персами. Чтобы воплотить его в жизнь, ему пришлось проявить всю свою хитрость и ораторский дар.

Незадолго до вступления персов на территорию Аттики афиняне отправили послов в Дельфы , чтобы спросить у оракула о дальнейших событиях. Пророчество оказалось самым мрачным и предвещало неминуемую гибель . Такой ответ оракула глубоко опечалил послов. Они решили вернуться к оракулу в качестве «умоляющих бога о защите». Следующее прорицание пифии оказалось не намного лучше. Однако оракул содержал фразы, которые затем успешно использовал Фемистокл для того, чтобы убедить афинян переселиться на расположенный рядом с Афинами остров Саламин :

Лишь деревянные стены даёт Зевес Триптогенее Несокрушимо стоять во спасенье тебе и потомкам

Фемистокл сумел на народном собрании убедить афинян, что «деревянные стены» - афинские корабли , а «гибель сыновей» относится к персам, так как в ином случае оракул сказал бы «несчастный Саламин», а не «божественный». В 1960 году была найдена и опубликована табличка с декретами Фемистокла. Её содержание во многом совпадает с записями античных классиков. В ней говорится о мобилизации всего мужского населения, об эвакуации женщин, стариков и детей на остров Саламин и в Трезен , о возвращении изгнанных из Афин граждан для общей борьбы .

Во время всеобщей неразберихи из храма пропала как священная змея, так и драгоценная эгида Афины. Фемистокл и эти события сумел использовать для воплощения своих планов. Он объяснил пропажу змеи тем, что богиня покинула город и указывает афинянам путь к морю . Для поиска драгоценности Фемистокл приказал обыскивать поклажу граждан и изымать чрезмерное количество денег, которые убегающие из города жители увозили с собой. Эти средства переходили в общественное пользование, и ими выплачивалось жалованье экипажам кораблей .

Плутарх весьма подробно описывает колебания греков за несколько дней до битвы. Главным начальником флота был спартанец Еврибиад . Он хотел сняться с якоря и плыть к Коринфскому перешейку, на котором находилось сухопутное войско пелопоннесцев. Фемистокл понимал, что узкие проливы нивелируют численное превосходство флота Ксеркса. Соответственно он возражал Еврибиаду. Во время их спора были сказаны фразы, ставшие впоследствии крылатыми :

Еврибиад сказал ему: «Фемистокл, на состязаниях бьют того, кто бежит раньше времени». - «Да, - ответил Фемистокл, - однако и того, кто остаётся позади, не награждают венком». Еврибиад поднял палку, чтоб его ударить, а Фемистокл сказал: «Бей, но выслушай » […] Фемистокл стал повторять своё прежнее предложение, но тут кто-то сказал, что человеку, не имеющего своего города не следует уговаривать тех, у кого он есть, оставить и бросить отечество на произвол судьбы. Тогда Фемистокл обратился к нему и сказал: «Негодяй! Да, мы оставили дома и стены, не желая быть рабами из-за бездушных вещей, а город у нас есть, больше всех городов в Элладе, - двести триер, которые теперь стоят здесь, чтобы помогать вам, если вы хотите искать своего спасения; а если вы уйдёте вторично и измените нам, то сейчас же кое-кто из эллинов узнает, что афиняне приобрели и свободный город и землю не хуже той, какую потеряли».

Вид острова Саламин

Своими доводами Фемистокл смог на несколько дней отсрочить отплытие союзного флота. Однако, когда неприятельский флот подошёл к Фалерской гавани, а на берегу появилось громадное персидское войско, греки решили бежать. Фемистокл, недовольный тем, что эллины упустят возможность воспользоваться выгодами местоположения и узких проливов, решился на беспрецедентную для мировой истории хитрость. Он отправил одного из своих доверенных рабов, Сикинна, перса по национальности, к Ксерксу с сообщением :

Афинский военачальник Фемистокл переходит на сторону царя, первый извещает его о том, что эллины хотят бежать, и советует не дать им убежать, а напасть на них, пока они находятся в тревоге по случаю отсутствия сухопутного войска, и уничтожить их морские силы.

Ксеркс повелел созвать военный совет и обсудить планы дальнейшего завоевания Греции. Большинство военачальников советовало дать грекам сражение в узких проливах около Саламина . Лишь сопровождавшая войско персов царица Артемисия советовала отказаться от сражения. Согласно Геродоту, приводимые ею доводы были весьма схожими со словами Фемистокла. Она просила передать Ксерксу, что, согласно её мнению, греческий флот долго сопротивляться не сможет и эллины вскоре разбегутся по своим городам. Продвижение в сторону Пелопоннеса и Коринфского перешейка принесёт армии персов безоговорочную победу . Ксеркс решил последовать мнению большинства военачальников и навязать эллинам сражение. Пока военачальники эллинов продолжали жаркий спор, варвары начали их окружение . Во время этих споров с Эгины прибыл Аристид , с трудом избежав преследования персидских сторожевых кораблей . Когда греки поняли, что их окружили, то им уже ничего не оставалось, кроме как готовиться к сражению .

Битва при Саламине

Согласно Плутарху, со ссылкой на историка Фания , перед сражением один из жрецов потребовал от Фемистокла принесения человеческих жертв. В жертву Дионису Оместу были принесены трое персидских пленных юношей . В результате битвы греки, используя узость проливов, смогли разбить превосходящие силы персов .

Битва при Саламине стала поворотным событием в греко-персидских войнах . Многие историки называют битву при Саламине одним из самых важных сражений истории . Греки, ранее уступавшие персам как в сухопутных, так и морских силах, получили преимущество на море. Согласно Геродоту, Ксеркс испугался, что греческие корабли поплывут к Геллеспонту и преградят ему путь обратно . Согласно Плутарху, после сражения между греческими военачальниками состоялся совет. Фемистокл предложил разрушить мосты в Геллеспонте, чтобы «захватить Азию в Европе» . Аристид оппонировал ему :

Теперь мы воевали с варваром, преданным неге; а если мы запрём его в Элладе и человека, имеющего под своей властью такие силы, страхом доведём до последней крайности, то уж он не будет больше сидеть под золотым балдахином и спокойно смотреть на сражение, а пойдёт на всё, сам, пред лицом опасности, станет участвовать во всех действиях, исправит упущения и примет лучшие меры для спасения всего в целом. Поэтому, Фемистокл, - прибавил он, - не следует нам разрушать существующий мост, а если можно, построить ещё второй и поскорее выбросить этого молодца из Европы.

Фемистокл согласился с Аристидом и для того, чтобы поскорее изгнать Ксеркса из Греции, предпринял очередную хитрость. Он отправил к царю лазутчика с сообщением о том, что греки хотят разрушить мосты. Испуганный Ксеркс стал поспешно отступать .

От битвы при Саламине до ссылки

Один из главных военачальников Ксеркса Мардоний обратился к царю с просьбой оставить ему часть сухопутного войска для дальнейшей войны. После недолгих раздумий Ксеркс согласился . Мардоний со своей армией остановился на зимние квартиры в Фессалии и Беотии , а афиняне смогли вернуться в разграбленный город . Зимой греческие союзники вновь собрались в Коринфе для празднования победы и обсуждения дальнейших военных действий .

На собрании было решено определить самого доблестного военачальника путём тайного голосования. Большинство военачальников первый камешек подали за самих себя, а второй за Фемистокла. В результате он получил вторую награду . Спартанцы же по достоинству оценили вклад Фемистокла в победу над персами при Саламине и оказали ему большие почести. Согласно Плутарху, они привезли его в Спарту, где вручили венок из маслины в награду за ум, подарили лучшую колесницу и послали эскорт в 300 спартанцев проводить его до границы .

По приезду из Лакедемона в Афины один из врагов Фемистокла начал его критиковать, говоря, что дарами спартанцев тот обязан только Афинам, но не себе. На это стратег, согласно Геродоту, ответил :

Несмотря на столь внушительные заслуги Фемистокла перед афинянами, он был отстранён от верховного командования над войсками. Так, руководителем сухопутных сил стал Аристид , а морских - Ксантипп . В античных источниках отсутствуют свидетельства о деятельности Фемистокла, вплоть до битвы при Платеях . Битва при Платеях закончилась сокрушительным поражением персов .

После победы над Ксерксом Фемистокл заложил основу будущего возвышения Афин. После битв при Марафоне и Саламине слава афинян среди других греческих государств значительно возросла. Также Афины обладали наиболее мощным флотом. Предвидя возможные разногласия и вражду в будущем с Афинами, спартанцы запретили жителям возводить вокруг своего города стены. Согласно Плутарху, со ссылкой на историка Феопомпа , и Корнелию Непоту за разрешение вопроса взялся Фемистокл . Политик приказал гражданам строить стену максимально быстро, не щадя ни частных, ни общественных владений, а сам отправился в Спарту. В Лакедемоне он не спешил с визитом к официальным лицам - эфорам . Узнав, что укрепления почти окончены, Фемистокл явился к лакедемонским эфорам, обладавшим верховной властью, и стал уверять их, что полученные ими сведения ложны и поэтому необходимо отправить в Афины послов, которые подтвердили бы его правоту. Спартанцы отправили послов из числа высших должностных лиц. Они, по предварительному приказу Фемистокла, были задержаны афинянами. После этого эфоров предупредили о том, что заложников отпустят только тогда, когда Фемистокл прибудет обратно в Афины .

Фемистокл положил начало образованию Делосского морского союза , в который вошли приморские и островные греческие полисы; Афины в этом союзе играли решающую роль . Данный союз во времена Перикла и Пелопоннесской войны во многом обеспечивал мощь Афин.

Остракон с надписью «Фемистокл сын Неокла»

Когда эллинский флот после отступления Ксеркса вошёл в гавань неподалёку от Афин и остановился на зимовку, Фемистокл в одной своей речи перед народным собранием сказал, что у него есть план, полезный и спасительный для афинян, но что нельзя говорить о нём при всех. Афиняне предложили ему сообщить этот план одному Аристиду и, если тот одобрит его, привести его в исполнение. Фемистокл сообщил Аристиду, что он задумал поджечь эллинский флот на его стоянке. Аристид заявил в народном собрании, что нет ничего полезнее, но в то же время бесчестнее того, что задумал Фемистокл. После этого афиняне отказались от предложения Фемистокла .

Деятельность Фемистокла вызывала нарекания среди городов, с которых он собирал дань. Так, по словам Геродота, требуя денег от жителей Андроса , он получил от них в ответ следующие слова. Он говорил, что привёз с собою двух богов, Убеждение и Принуждение; а те отвечали, что у них есть две великие богини, Бедность и Нужда, которые мешают им давать ему деньги . Также его упрекали за решение многих вопросов за взятки . Афиняне из зависти верили наветам на спасителя своего города и всей Эллады от персов. Также, согласно Плутарху, в конечном итоге он надоел согражданам частыми напоминаниями о своих заслугах . В результате он был подвергнут остракизму и изгнан на 10 лет из города .

Изгнание

После остракизма Фемистокл некоторое время жил в Аргосе . В это время у победителя битвы при Платеях спартанского регента Павсания возникли серьёзные разногласия с эфорами . Он начал секретные переговоры с персами. Видя опалу Фемистокла, военачальник пригласил его участвовать в измене. Фемистокл отказался от сотрудничества, однако не выдал планы спартанского регента, с которым у него были хорошие взаимоотношения. Когда заговор Павсания был раскрыт, среди его документов были найдены письма, в которых упоминался Фемистокл. Бывший военачальник, сыгравший знаковую роль в победе над персами, был заочно осуждён в Афинах . За ним послали гонцов в Аргос .

Фемистокл не стал дожидаться казни и бежал на Керкиру , жителям которой он когда-то оказал услугу в их споре с Коринфом . Оттуда, преследуемый спартанцами и афинянами, он перебрался в Эпир , которым правил царь Адмет, а затем в Сиракузы . После того, как тиран Сиракуз Гиерон отказал Фемистоклу, тот отправился в Азию . Персидский царь Артаксеркс до этого обещал за голову человека, сыгравшего значительную роль в поражении армии его отца Ксеркса, весьма большую сумму в 200 талантов . Однако в империи Ахеменидов Фемистокл оказался в большей безопасности, чем у себя на родине. С помощью своих друзей он был доставлен к царю и пал перед ним ниц . Удивлённый царь, видя преклонённого перед ним некогда самого знакового врага персов, не только сохранил ему жизнь, но и пожаловал в управление несколько городов - Магнесия-на-Меандре , Лампсак , Миунт, а по свидетельству Фания , ещё и Перкоту (англ.) русск. c Палескепсисом .

Некоторое время Фемистокл спокойно жил в одном из пожалованных ему городов. Однако, по свидетельству Плутарха, царь повелел ему исполнить ранее данные обещания и возглавить войну против греков. Согласно Плутарху, Фемистокл, получив данные распоряжения, принял яд . Впрочем, скорее всего, он умер от старости .

Политическое и военное наследие

Наибольшим достижением Фемистокла является полная победа греков над армией Ксеркса. Несмотря на подавляющее численное превосходство армии империи Ахеменидов, Греция выстояла . Доктрина морского могущества Афин, превращение их в одну из сильнейших античных держав имели ряд важных исторических последствий. В 478 г. до н. э., вскоре после победы над персами, союз эллинов был создан вновь, но уже без пелопоннеских городов-государств. В новом, Делосском союзе Афины играли ведущую роль . Под руководством Перикла Делосский союз превратился в Афинскую империю. Входящие в союз острова были обязаны выплачивать афинянам дань и не имели возможности вести самостоятельную внешнюю политику . Возвышение Афин, вследствие деятельности Фемистокла, привело вначале к ухудшению отношений с другими греческими городами-государствами, в частности со Спартой, что вылилось в длительную Пелопоннесскую войну.

Образ Фемистокла, как человека, сыгравшего ключевую роль в победе над противником, а затем вынужденного просить у него же приюта, был использован Наполеоном . Французский император в своём письме к англичанам о капитуляции сравнивает себя с Фемистоклом, отдающимся на милость бывшего врага .

Образ Фемистокла в искусстве

Древнегреческому стратегу посвящена одноимённая опера Иоганна Кристиана Баха . События происходят в 470 году до н. э. Фемистокл бежал из Греции и оказался в Сузах , при дворе персидского царя. Опера была написана в 1772 году в Мангейме .

Древнегреческому стратегу посвящены несколько исторических романов, в частности «Герой Саламина» Л. Воронковой и «Фемистокл» В. Поротникова .

Примечания

1. Суриков И. Е. Фемистокл: Homo novus в кругу старой знати // Античная Греция: политики в контексте эпохи. - М.:: Наука, 2008. - С. 140. - 383 с. - ISBN 978-5-02-036984-9
2. , с. 14
3. , p. 159
4. , с. 17
5. , с. 13
6. Themistocles (англ.) . сайт www.livius.org. Архивировано из первоисточника 24 января 2012. Проверено 30 октября 2011.
7. Hornblower Simon, Spawforth Anthony Themistocles // The Oxford Classical Dictionary. - Oxford University Press. - 1996. - ISBN 9780198661726
8. Плутарх Фемистокл и Камилл (Фемистокл I) // Избранные жизнеописания. - М.:: "Правда", 1987. - Т. 1. - С. 215-216. - 592 с. - 500 000 экз.
9. Корнелий Непот . Фемистокл. 1
10. , p. 153
11. Плутарх. Фемистокл II
12. Либаний . Речи IX-X
13. Плутарх. Фемистокл III
14. Плутарх. Фемистокл XXXII
15. Holland, Tom Persian Fire. - Abacus, 2005. - P. 122. - ISBN 978-0-349-11717-1
16. , p. 126-128
17. , p. 128-131
18. //
19. // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
20. Геродот. История. V. 78
21. , p. 164-167
22. Плутарх. Фемистокл V
23. Ставнюк В. В. Социально-политическая деятельность Фемистокла . - М.:: Автореферат на соискание учёной степени кандидата исторических наук, 1988. - С. 9-10.
24. , p. 240
25. , p. 166
26. Плутарх. Фемистокл XIX
27. Серов Вадим Лавры Мильтиада не дают мне спать . Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. Архивировано
28. , p. 214-217
29. , p. 217-219
30. Плутарх Аристид и Марк Катон. Аристид IV . сайт lib.ru. Архивировано из первоисточника 24 января 2012. Проверено 29 августа 2011.
31. , с. 19
32. Курциус Э. История Древней Греции. - Мн.:: Харвест, 2002. - Т. 2. - С. 237-238. - 416 с. - 3000 экз. - ISBN 985-13-1119-7
33. , p. 219-222
34. Плутарх. Фемистокл IV
35. , p. 238
36. , p. 165
37. , p. 240-242
38. Плутарх. Аристид VII
39. , p. 244
40. Геродот. История VII. 145
41. Геродот. История VII. 161
42. , p. 226
43. , p. 258
44. Holland, Tom. Persian Fire: The First World Empire and the Battle for the West. - New York: Doubleday, 2006. - P. 47-55. - ISBN 0385513119
45. Геродот. VII. 173
46. , p. 279
47. , p. 255-257
48. Connolly P. Греко-персидские войны: Начало . сайт www.roman-glory.com (27 ноября 2006). Архивировано из первоисточника 24 января 2012. Проверено 22 августа 2011.
49. Геродот. VIII. 40
50. Геродот. История VIII. 1
51. Геродот. История VIII. 4
52. , p. 283-284
53. Геродот. История VIII. 5
54. Плутарх. Фемистокл VII
55. Геродот. История VIII. 7
56. Геродот. История VIII. 8
57. Геродот. История VIII. 11
58. Геродот. История VIII. 13
59. Плутарх. Фемистокл IX
60. Геродот. История VIII. 22
61. Геродот. История VIII. 50
62. Геродот. История VIII. 71
63. Геродот. История VII. 140
64. , p. 167-168
65. Лекция 8: Греко-персидские войны. // История Древнего Мира / Под редакцией И.М. Дьяконова, В. Д. Нероновой, И.С. Свенцицкой. - 2-е. - М.:: Издательство «Наука», 1983. - Т. 2. Расцвет Древних обществ.

Но наро­ду Феми­стокл нра­вил­ся, как пото­му, что на память назы­вал по име­ни каж­до­го граж­да­ни­на, так и пото­му, что ока­зы­вал­ся бес­при­страст­ным судьею в делах част­но­го харак­те­ра. Так, когда он был стра­те­гом, а Симо­нид Кеос­ский про­сил у него чего-то неза­кон­но­го, он отве­тил ему, что, как он, Симо­нид, не был бы хоро­шим поэтом, если бы в сво­их сти­хах не соблюдал зако­нов сти­хо­сло­же­ния, так и он, Феми­стокл, не был бы хоро­шим пра­ви­те­лем, если бы в уго­ду кому-нибудь посту­пал про­ти­во­за­кон­но. В дру­гой раз он насме­хал­ся над Симо­нидом, назы­вал его чело­ве­ком безум­ным за то, что он руга­ет корин­фян, жите­лей боль­шо­го горо­да, и что зака­зы­ва­ет свои изо­бра­же­ния, хотя у него такое без­образ­ное лицо. Когда его вли­я­ние воз­рос­ло и он стал популя­рен, он нако­нец одер­жал верх в борь­бе на государ­ст­вен­ном попри­ще и посред­ст­вом ост­ра­киз­ма заста­вил Ари­сти­да уда­лить­ся из Афин.

Когда, во вре­мя наше­ст­вия мидян на Элла­ду, афи­няне сове­ща­лись о выбо­ре стра­те­га , гово­рят, все доб­ро­воль­но отка­за­лись от этой долж­но­сти из стра­ха перед опас­но­стью. Толь­ко Эпи­кид, сын Эвфе­ми­да, гла­варь крас­но­ре­чи­вый, но в душе трус­ли­вый и на день­ги пад­кий, желал полу­чить эту долж­ность, и мож­но было ожидать, что он при голо­со­ва­нии одер­жит верх. Тогда Феми­стокл, опа­са­ясь пол­ной гибе­ли государ­ства, если вер­хов­ное началь­ство доста­нет­ся Эпи­киду, купил день­га­ми у него отказ от его често­лю­би­вых замыс­лов.

Хва­лят так­же посту­пок Феми­сток­ла с чело­ве­ком, гово­рив­шим на двух язы­ках, кото­рый был одним из послан­цев пер­сид­ско­го царя, тре­бо­вав­ших зем­ли и воды , и пере­вод­чи­ком. Соглас­но народ­но­му поста­нов­ле­нию, Феми­стокл велел схва­тить и каз­нить его за то, что он осме­лил­ся поль­зо­вать­ся эллин­ским язы­ком для пере­да­чи при­ка­за­ний вар­ва­ра.

Хва­лят еще посту­пок Феми­сток­ла с Арт­ми­ем из Зелеи: по его пред­ло­же­нию, Арт­мия с потом­ст­вом внес­ли в спи­сок лиц, нахо­дя­щих­ся вне зако­на, за то, что он при­вез мидий­ское золо­то в Элла­ду.

Но глав­ная заслу­га Феми­сток­ла та, что он поло­жил конец меж­до­усоб­ным вой­нам в Элла­де и при­ми­рил отдель­ные государ­ства меж­ду собою, убедив их отло­жить враж­ду ввиду вой­ны с Пер­си­ей; в этом деле, гово­рят, ему ока­зал очень боль­шую помощь Хилей из Арка­дии.

Всту­пив в долж­ность стра­те­га, Феми­стокл тот­час же начал убеж­дать граж­дан сесть на три­е­ры, оста­вить город и встре­тить вар­ва­ров в море, как мож­но даль­ше от Элла­ды. Но ввиду сопро­тив­ле­ния со сто­ро­ны мно­гих граж­дан он повел боль­шое вой­ско в Тем­пей­скую доли­ну вме­сте со спар­тан­ца­ми, чтобы защи­щать там Фес­са­лию, кото­рая тогда, как дума­ли, еще не была на сто­роне пер­сов. Но они воз­вра­ти­лись оттуда, не достиг­нув цели: Фес­са­лия при­со­еди­ни­лась к царю, и все обла­сти вплоть до Бео­тии были на сто­роне пер­сов. Тогда афи­няне ста­ли с бо́ льшим вни­ма­ни­ем отно­сить­ся к сове­ту Феми­сток­ла отно­си­тель­но моря и посла­ли его с фло­том к Арте­ми­сию для охра­ны про­ли­ва. Тут элли­ны пре­до­ста­ви­ли глав­ное коман­до­ва­ние Эври­би­а­ду и спар­тан­цам; но афи­няне, у кото­рых чис­ло кораб­лей было, пожа­луй, боль­ше, чем у всех осталь­ных элли­нов, вме­сте взя­тых, счи­та­ли уни­же­ни­ем для себя под­чи­нять­ся дру­гим. Феми­стокл, пони­мая опас­ность это­го, сам усту­пил коман­до­ва­ние Эври­би­а­ду и успо­ко­ил афи­нян обе­ща­ни­ем, что, если они пока­жут свою храб­рость на войне, то он добьет­ся того, чтобы элли­ны на буду­щее вре­мя доб­ро­воль­но под­чи­ня­лись им. Поэто­му Феми­стокл счи­та­ет­ся глав­ным винов­ни­ком спа­се­ния Элла­ды; по обще­му при­зна­нию, имен­но бла­го­да­ря ему афи­няне про­сла­ви­лись, - тем, что они храб­ро­стью пре­взо­шли непри­я­те­лей, бла­го­род­ст­вом - союз­ни­ков. Когда вар­вар­ский флот подо­шел к Афе­там , Эври­би­ад испу­гал­ся мно­же­ства кораб­лей, став­ших про­тив него, и, узнав, что еще дру­гие две­сти плы­вут по ту сто­ро­ну Скиа­фо­са, оги­бая его, хотел как мож­но ско­рее вер­нуть­ся к внут­рен­ним обла­стям Элла­ды, при­стать к Пело­пон­не­су и при­влечь к защи­те флота еще и сухо­пут­ное вой­ско; он счи­тал мор­скую мощь царя совер­шен­но непре­одо­ли­мой. Эвбей­цы, боясь, чтобы элли­ны не бро­си­ли их на про­из­вол судь­бы, заве­ли тай­ные пере­го­во­ры с Феми­сто­к­лом и посла­ли к нему Пела­гон­та с боль­шой сум­мой денег. Феми­стокл при­нял день­ги и отдал их Эври­би­а­ду, как рас­ска­зы­ва­ет Геро­дот . Боль­ше всех афин­ских граж­дан про­ти­во­дей­ст­во­вал ему Архи­тель, три­е­рарх свя­щен­но­го кораб­ля ; за неиме­ни­ем денег для упла­ты мат­ро­сам, он спе­шил отплыть на роди­ну. Феми­стокл еще более воору­жил про­тив него мат­ро­сов, так что они сбе­жа­лись и отня­ли у него ужин. Архи­тель от это­го пал духом и был раз­дра­жен, Феми­стокл послал ему в ящи­ке хле­ба и мяса на ужин, а вниз под­ло­жил талант сереб­ра и велел ему теперь ужи­нать, а на дру­гой день поза­бо­тить­ся о мат­ро­сах; в про­тив­ном слу­чае он обви­нит его перед граж­да­на­ми в том, что он полу­чил взят­ку от непри­я­те­лей. Так рас­ска­зы­ва­ет Фаний Лес­бос­ский.

Тогдаш­ние сра­же­ния с вар­вар­ским фло­том в про­ли­ве не име­ли боль­шо­го вли­я­ния на общий ход вой­ны, но послу­жи­ли очень полез­ным опы­том для элли­нов, кото­рые на прак­ти­ке, сре­ди опас­но­стей, убеди­лись, что ни мно­же­ство кораб­лей, ни вели­ко­ле­пие и блеск их укра­ше­ний, ни хваст­ли­вые кри­ки и вар­вар­ские воен­ные пес­ни не заклю­ча­ют в себе ниче­го страш­но­го для людей, уме­ю­щих схо­дить­ся с непри­я­те­ля­ми вплот­ную и отва­жи­ваю­щих­ся с ними сра­жать­ся; что не сле­ду­ет обра­щать вни­ма­ния на это, а ринуть­ся на вра­гов и, схва­тив­шись с ними, бить­ся. По-види­мо­му, это ясно понял и Пин­дар , ска­зав­ший по пово­ду сра­же­ния при Арте­ми­сии сле­дую­щее:

И прав­да: нача­ло победы - сме­лость. Арте­ми­сий - это берег Эвбеи за Гести­эей, обра­щен­ный к севе­ру, а про­тив него как раз лежит Оли­зон в стране, быв­шей когда-то под вла­стью Фил­ок­те­та. В Арте­ми­сии есть неболь­шой храм Арте­ми­ды, име­ну­е­мой « Восточ­ная» . Вокруг него рас­тут дере­вья и кру­гом постав­ле­ны колон­ны из бело­го кам­ня; если этот камень поте­реть рукою, то он при­ни­ма­ет цвет и запах шафра­на. На одной из колонн была сле­дую­щая над­пись эле­ги­че­ски­ми сти­ха­ми:

Пока­зы­ва­ют место на побе­ре­жье, где сре­ди боль­шо­го коли­че­ства пес­ка из глу­би­ны извле­ка­ет­ся чер­ная пыль, похо­жая на золу, как буд­то горе­лая; пред­по­ла­га­ют, что на этом месте были сожже­ны облом­ки кораб­лей и тру­пы.

Когда узна­ли от гон­цов, при­нес­ших в Арте­ми­сий изве­стие о собы­ти­ях при Фер­мо­пи­лах, о том, что Лео­нид пал, а Ксеркс овла­дел сухо­пут­ны­ми про­хо­да­ми, флот начал отсту­пать к внут­рен­ним обла­стям Элла­ды, при­чем афи­нян за их храб­рость поста­ви­ли поза­ди всех, и они гор­ди­лись сво­и­ми подви­га­ми.

Плы­вя вдоль бере­гов, Феми­стокл повсюду, где непри­я­тель необ­хо­ди­мо дол­жен был при­ста­вать, спа­са­ясь от бури, делал замет­ны­ми бук­ва­ми над­пи­си на кам­нях, кото­рые слу­чай­но нахо­дил или сам ста­вил око­ло кора­бель­ных сто­я­нок и источ­ни­ков. В этих над­пи­сях он обра­щал­ся к ионя­нам с воз­зва­ни­ем, если мож­но, пере­й­ти к афи­ня­нам, сво­им отцам , борю­щим­ся за их сво­бо­ду; а если нель­зя, то, по край­ней мере, вредить вар­вар­ско­му вой­ску во вре­мя бит­вы и при­во­дить его в рас­строй­ство. Он наде­ял­ся эти­ми над­пи­ся­ми или скло­нить ионян к измене или сму­тить вар­ва­ров, заста­вив их отно­сить­ся с боль­шей подо­зри­тель­но­стью к ионя­нам.

Меж­ду тем, Ксеркс через Дориду вторг­ся в Фокиду и жег фокей­ские горо­да. Элли­ны не при­шли к ним на помощь, несмот­ря на прось­бы афи­нян идти в Бео­тию навстре­чу вра­гу для защи­ты Атти­ки, подоб­но тому, как они сами пошли им на помощь по морю, к Арте­ми­сию. Никто не слу­шал их: все дума­ли толь­ко о Пело­пон­не­се, хоте­ли сосре­дото­чить все силы за Ист­мом и стро­и­ли сте­ну попе­рек Ист­ма от моря до моря. Афи­няне него­до­ва­ли на такое пре­да­тель­ство и, остав­шись в оди­но­че­стве, впа­ли в отча­я­ние и печаль. Сра­жать­ся с таким бес­чис­лен­ным вой­ском они и не дума­ли; при тогдаш­них обсто­я­тель­ствах было необ­хо­ди­мо одно - оста­вить город и креп­ко дер­жать­ся кораб­лей; но народ об этом и слы­шать не хотел: гово­ри­ли, что им не нуж­на победа и что для них спа­се­ние - не спа­се­ние, если при­дет­ся бро­сить хра­мы богов и моги­лы отцов.

10. Феми­стокл, не зная, как скло­нить на свою сто­ро­ну народ чело­ве­че­ски­ми рас­суж­де­ни­я­ми, при­бег к помо­щи боже­ст­вен­ных зна­ме­ний и ора­ку­лов, - как буд­то в тра­гедии « под­няв маши­ну» . Так, он истол­ко­вал как зна­ме­ние слу­чай с дра­ко­ном , кото­рый в те дни, по-види­мо­му, исчез из хра­ма; нахо­дя нетро­ну­той свя­щен­ную пищу, кото­рую ему еже­днев­но при­но­си­ли, жре­цы рас­ска­зы­ва­ли об этом наро­ду. Феми­стокл объ­яс­нял это в том смыс­ле, что боги­ня оста­ви­ла город и ука­зы­ва­ет им путь к морю.

В дру­гой раз он вос­поль­зо­вал­ся ора­ку­лом с дема­го­ги­че­ской целью: он ска­зал, что под « дере­вян­ной сте­ной» разу­ме­ет­ся не что иное, как кораб­ли; поэто­му и Сала­мин бог назы­ва­ет боже­ст­вен­ным, а не ужас­ным или зло­по­луч­ным, посколь­ку он даст назва­ние вели­ко­му, счаст­ли­во­му для элли­нов собы­тию. Когда его мне­ние было при­ня­то, он пред­ло­жил при­нять поста­нов­ле­ние о том, чтобы город вве­рить покро­ви­тель­ству Афи­ны, « вла­ды­чи­цы Афин» , чтобы все спо­соб­ные носить ору­жие сели на три­е­ры, чтобы детей, жен­щин и рабов каж­дый спа­сал, как может. Когда это поста­нов­ле­ние было при­ня­то и всту­пи­ло в закон­ную силу, огром­ное боль­шин­ство афи­нян отпра­ви­ло детей и жен в Тре­зен; жите­ли его при­ни­ма­ли их с пол­ным раду­ши­ем: они поста­но­ви­ли содер­жать их на обще­ст­вен­ный счет, давая каж­до­му по два обо­ла, а детям поз­во­лить брать везде пло­ды; кро­ме того, пла­тить за них жало­ва­нье учи­те­лям. Выне­сти такое поста­нов­ле­ние пред­ло­жил Ника­гор.

Так как у афи­нян в государ­ст­вен­ной казне не было денег, то, по свиде­тель­ству Ари­сто­те­ля , Аре­о­паг выдал каж­до­му граж­да­ни­ну, отправ­ляв­ше­му­ся в поход, по вось­ми драхм; таким обра­зом, Аре­о­па­гу при­над­ле­жит глав­ная заслу­га в том, что три­е­ры были снаб­же­ны эки­па­жем. Но Клидем и это при­пи­сы­ва­ет хит­ро­сти Феми­сток­ла. Имен­но, когда афи­няне спус­ка­лись в Пирей, рас­ска­зы­ва­ет он, голо­ва Гор­го­ны со ста­туи боги­ни про­па­ла; осмат­ри­вая все под пред­ло­гом поис­ков, Феми­стокл нахо­дил огром­ное коли­че­ство денег, спря­тан­ных в покла­же. Эти день­ги были обра­ще­ны в общее поль­зо­ва­ние, и садив­ши­е­ся на кораб­ли полу­чи­ли все нуж­ное для пути в изоби­лии.

Когда весь город уез­жал на кораб­лях, это зре­ли­ще вну­ша­ло одним жалость, дру­гим удив­ле­ние по пово­ду тако­го муже­ства: семьи свои афи­няне про­во­жа­ли в дру­гое место, а сами, не усту­пая воп­лям, сле­зам и объ­я­ти­ям роди­те­лей, пере­прав­ля­лись на ост­ров . Одна­ко мно­гие жите­ли, кото­рых по при­чине ста­ро­сти остав­ля­ли в горо­де, воз­буж­да­ли глу­бо­кое состра­да­ние. Какое-то тро­га­тель­ное впе­чат­ле­ние про­из­во­ди­ли сжив­ши­е­ся с чело­ве­ком домаш­ние живот­ные, кото­рые с жалоб­ным воем бега­ли око­ло сво­их кор­миль­цев, садив­ших­ся на кораб­ли. Меж­ду про­чим, соба­ка Ксан­фип­па, отца Перик­ла, как рас­ска­зы­ва­ют, не пере­не­ся раз­лу­ки с ним, прыг­ну­ла в море и, плы­вя под­ле его три­е­ры, вышла на берег Сала­ми­на и тот­час от изне­мо­же­ния умер­ла. Там, где пока­зы­ва­ют и доныне памят­ник, назы­вае­мый « Кинос­се­ма» , гово­рят, и нахо­дит­ся ее моги­ла.

11. Вели­ки эти дела Феми­сток­ла; так же вели­ко и сле­дую­щее его дело. Он заме­тил, что граж­дане жале­ют об Ари­сти­де и боят­ся, как бы он в раз­дра­же­нии не при­стал к царю и не погу­бил Элла­ду (он был изгнан посред­ст­вом ост­ра­киз­ма еще до вой­ны, побеж­ден­ный в борь­бе с Феми­сто­к­лом); поэто­му он пред­ло­жил сде­лать поста­нов­ле­ние, доз­во­ляв­шее всем изгнан­ни­кам, за исклю­че­ни­ем изгнан­ных за убий­ство, вер­нуть­ся на роди­ну и вме­сте со все­ми граж­да­на­ми делом и сло­вом спо­соб­ст­во­вать бла­гу Элла­ды.

Из ува­же­ния к Спар­те глав­ным началь­ни­ком флота был Эври­би­ад, чело­век сла­бо­воль­ный и бояв­ший­ся опас­но­сти. Он хотел снять­ся с яко­ря и плыть к Ист­му, где было собра­но и сухо­пут­ное вой­ско пело­пон­нес­цев. Феми­стокл стал воз­ра­жать ему; при этом и была про­из­не­се­на, гово­рят, зна­ме­ни­тая фра­за. Эври­би­ад ска­зал ему: « Феми­стокл, на состя­за­ни­ях бьют того, кто бежит рань­ше вре­ме­ни» . - « Да, - отве­чал Феми­стокл, - одна­ко и того, кто оста­ет­ся поза­ди, не награж­да­ют вен­ком» . Эври­би­ад под­нял пал­ку, чтоб его уда­рить, а Феми­стокл ска­зал: « Бей, но выслу­шай» . Эври­би­ад уди­вил­ся его крото­сти и велел ему гово­рить. Феми­стокл стал повто­рять свое преж­нее пред­ло­же­ние; но тут кто-то ска­зал, что чело­ве­ку, не име­ю­ще­му сво­его горо­да, не сле­ду­ет уго­ва­ри­вать тех, у кого он есть, оста­вить и бро­сить оте­че­ство на про­из­вол судь­бы. Тогда Феми­стокл обра­тил­ся к нему и ска­зал: « Него­дяй! Да, мы оста­ви­ли дома и сте­ны, не желая быть раба­ми из-за без­душ­ных вещей, а город у нас есть, боль­ше всех горо­дов в Элла­де, - две­сти три­ер, кото­рые теперь сто­ят здесь, чтобы помо­гать вам, если вы хоти­те искать спа­се­ния; а если вы уйде­те вто­рич­но и изме­ни­те нам, то сей­час же кое-кто из элли­нов узна­ет, что афи­няне при­об­ре­ли и сво­бод­ный город и зем­лю не хуже той, какую поте­ря­ли» . После этих слов Феми­сток­ла Эври­би­а­дом овла­де­ло разду­мье и страх, как бы афи­няне не ушли, бро­сив их. Эре­трий­ский вое­на­чаль­ник попро­бо­вал было воз­ра­зить Феми­сто­клу, но Феми­стокл ему ска­зал: « И вы тоже рас­суж­да­е­те о войне, когда у вас, как у кара­ка­ти­цы , есть меч, а серд­ца нет?»

12. В то вре­мя, как Феми­стокл гово­рил об этом, стоя на палу­бе, на вер­ху кораб­ля увида­ли, по рас­ска­зам неко­то­рых, как спра­ва про­ле­те­ла сова и села на мач­ту. Это и было глав­ной при­чи­ной, поче­му согла­си­лись с мне­ни­ем Феми­сток­ла и ста­ли гото­вить­ся к мор­ско­му сра­же­нию. Но когда непри­я­тель­ский флот подо­шел к Атти­ке у Фалер­ской при­ста­ни и заго­ро­дил окрест­ные бере­га, когда сам царь, сошед­ший к морю с сухо­пут­ным вой­ском, пока­зал­ся во всем сво­ем могу­ще­стве, когда собра­лись в одно место все его силы, из голо­вы элли­нов выле­те­ли речи Феми­сток­ла, и пело­пон­нес­цы ста­ли опять обра­щать взо­ры к Ист­му и были недо­воль­ны, когда кто-либо пред­ла­гал что-нибудь дру­гое. Поэто­му было реше­но на сле­дую­щую ночь отсту­пить, и руле­вым уже отда­ва­ли при­каз быть гото­вы­ми к отплы­тию. Тогда Феми­стокл, недо­воль­ный тем, что элли­ны упу­стят слу­чай вос­поль­зо­вать­ся выго­да­ми, кото­рые дает им место­по­ло­же­ние и узость про­ли­ва, и разой­дут­ся по горо­дам, стал обду­мы­вать план дей­ст­вий и при­ду­мал с уча­сти­ем Сикин­на извест­ную хит­рость.

Сикинн был родом перс, плен­ный, но пре­дан­ный Феми­сто­клу; он был дядь­кою его детей. Его-то и послал Феми­стокл тай­но к Ксерк­су с таким сооб­ще­ни­ем: « Афин­ский вое­на­чаль­ник Феми­стокл пере­хо­дит на сто­ро­ну царя, пер­вый изве­ща­ет его о том, что элли­ны хотят бежать, и сове­ту­ет ему не дать им убе­жать, а напасть на них, пока они нахо­дят­ся в тре­во­ге по слу­чаю отсут­ст­вия сухо­пут­но­го вой­ска, и уни­что­жить их мор­ские силы» .

Ксеркс при­нял это сооб­ще­ние с радо­стью, думая, что оно сде­ла­но из рас­по­ло­же­ния к нему, и тот­час же стал отда­вать при­ка­зы началь­ни­кам кораб­лей, чтобы они, не торо­пясь, сажа­ли людей на суда, а с дву­мя­ста­ми кораб­лей чтобы сей­час же вышли в море и окру­жи­ли со всех сто­рон весь про­лив, а меж­ду ост­ро­ва­ми устро­и­ли бы заграж­де­ние, чтобы никто из непри­я­те­лей не мог уйти.

В то вре­мя, как при­ка­за­ние при­во­ди­ли в испол­не­ние, Ари­стид, сын Лиси­ма­ха, пер­вый заме­тив­ший это, при­шел к палат­ке Феми­сток­ла (хотя не был его дру­гом и, как ска­за­но, из-за него был под­верг­нут ост­ра­киз­му); когда Феми­стокл вышел к нему, он сооб­щил ему об окру­же­нии. Феми­стокл, зная его все­гдаш­нее бла­го­род­ство и раду­ясь это­му его при­хо­ду, рас­ска­зал ему о деле с Сикин­ном и про­сил его, так как он поль­зу­ет­ся боль­шим дове­ри­ем, помочь ему удер­жать элли­нов и при­ло­жить со сво­ей сто­ро­ны все уси­лия к тому, чтобы они дали сра­же­ние в про­ли­ве. Ари­стид одоб­рил план Феми­сток­ла, ходил к дру­гим стра­те­гам и три­е­рар­хам и побуж­дал их к сра­же­нию. Они все-таки еще не вери­ли его сооб­ще­нию, как вдруг при­шла тенос­ская три­е­ра, бежав­шая к ним от непри­я­те­лей, началь­ни­ком кото­рой был Пане­тий, и при­нес­ла изве­стие об окру­же­нии. Вслед­ст­вие это­го, наряду с необ­хо­ди­мо­стью, еще и зло­ба заста­ви­ла элли­нов решить­ся на сра­же­ние.

13. На рас­све­те Ксеркс сел на воз­вы­шен­ном месте, обо­зре­вая флот и его постро­е­ние, по сло­вам Фано­де­ма, над хра­мом Герак­ла, там, где ост­ров отде­ля­ет­ся узким про­ли­вом от Атти­ки, а по сло­вам Акест­о­до­ра, - на гра­ни­це с Мега­ридой, над так назы­вае­мы­ми « Рога­ми» . Он велел поста­вить себе золо­той трон; око­ло него было мно­го пис­цов, обя­зан­ность кото­рых была запи­сы­вать, что про­ис­хо­ди­ло во вре­мя сра­же­ния.

Когда Феми­стокл совер­шал жерт­во­при­но­ше­ние у три­е­ры глав­но­го началь­ни­ка, к нему при­ве­ли трех плен­ни­ков, очень кра­си­вых собою, рос­кош­но оде­тых и укра­шен­ных золо­том. Как гово­ри­ли, это были дети цар­ской сест­ры Санда­ки и Арта­ик­та. Когда их увидел про­ри­ца­тель Эвфран­тид, жерт­вы вспых­ну­ли боль­шим, ярким пла­ме­нем и в то же вре­мя спра­ва кто-то чих­нул, что так­же было доб­рым пред­зна­ме­но­ва­ни­ем. Тогда Эвфран­тид подал руку Феми­сто­клу и велел ему обречь на жерт­ву юно­шей и, помо­лив­шись, всех их заклать Дио­ни­су Оме­сту : в таком слу­чае будет элли­нам спа­се­ние и победа. Феми­стокл при­шел в ужас от это­го страш­но­го, чудо­вищ­но­го про­ро­че­ства. Но, как обык­но­вен­но быва­ет при боль­шой опас­но­сти, в труд­ных обсто­я­тель­ствах, тол­па ожида­ет спа­се­ния боль­ше от чего-то про­ти­во­ре­ча­ще­го рас­суд­ку, чем от соглас­но­го с ним: все в один голос ста­ли взы­вать к богу и, под­ведя плен­ни­ков к алта­рю, заста­ви­ли, как при­ка­зал про­ри­ца­тель, совер­шить жерт­во­при­но­ше­ние. Так рас­ска­зы­ва­ет фило­соф, хоро­шо зна­ко­мый и с исто­ри­ей, - Фаний Лес­бос­ский.

14. О чис­ле вар­вар­ских кораб­лей поэт Эсхил в тра­гедии « Пер­сы» гово­рит поло­жи­тель­но, как знаю­щий, сле­дую­щее:

Атти­че­ских кораб­лей было сто восемь­де­сят; на каж­дом из них было по восем­на­дца­ти чело­век, сра­жав­ших­ся с палу­бы; из них чет­ве­ро были стрел­ки, а осталь­ные - гопли­ты. Как вид­но, Феми­стокл столь же хоро­шо заме­тил и выбрал вре­мя, как и место: он толь­ко тогда поста­вил свои три­е­ры носом про­тив вар­вар­ских, когда настал час, в кото­рый все­гда ветер с откры­то­го моря крепнет и гонит вол­ну через про­лив. Эллин­ским кораб­лям вол­на не вреди­ла, пото­му что они были плос­ки и низ­ки; но вар­вар­ские кораб­ли, с при­под­ня­тою кор­мой и высо­кою палу­бой и поэто­му тяже­лые, удар вол­ны при их напа­де­нии сби­вал с кур­са и под­став­лял боко­вой сто­ро­ной элли­нам, кото­рые напа­да­ли на них оже­сто­чен­но. Их вни­ма­ние было обра­ще­но на Феми­сток­ла, кото­рый, дума­ли они, луч­ше всех видит, что полез­но, пото­му что про­тив него нахо­дил­ся глав­ный началь­ник Ксерк­со­ва флота, Ари­а­мен, на боль­шом кораб­ле и оттуда, как со сте­ны, бро­сал стре­лы и копья. Это был чело­век хоро­ший и из бра­тьев царя самый храб­рый и спра­вед­ли­вый. Так вот Ами­ний из Деке­леи и Сокл из Педи­эи, плыв­шие вме­сте, когда их корабль и корабль Ари­а­ме­на, нале­тев­ши носа­ми один на дру­гой и столк­нув­шись, сце­пи­лись тара­на­ми, и Ари­а­мен хотел вско­чить на их три­е­ру, ста­ли про­тив него и уда­ра­ми копья столк­ну­ли в море; тело его, пла­вав­шее сре­ди кора­бель­ных облом­ков, узна­ла Арте­ми­сия и веле­ла отне­сти к Ксерк­су.

15. В этот пери­од сра­же­ния, гово­рят, вели­кий свет вос­си­ял из Элев­си­на; шум и голо­са напол­ни­ли Фри­а­сий­скую рав­ни­ну до моря, как буд­то мно­же­ство людей сра­зу про­во­жа­ло таин­ст­вен­но­го Иак­ха . От этой тол­пы кри­чав­ших поне­мно­гу под­ни­ма­лась с зем­ли туча, кото­рая потом, как каза­лось, ста­ла опус­кать­ся и лег­ла на три­е­ры. Дру­гим каза­лось, что они видят при­зра­ки в обра­зе воору­жен­ных людей, про­сти­раю­щих руки от Эги­ны перед эллин­ски­ми три­е­ра­ми: пред­по­ла­га­ли, что это эакиды , при­зван­ные на помощь моле­ни­я­ми перед бит­вой.

Пер­вым, взяв­шим корабль, был афин­ский три­е­рарх Лико­мед; он сру­бил с него укра­ше­ния и посвя­тил их Апол­ло­ну Лав­ро­нос­цу во Флии. А осталь­ные элли­ны, чис­ло кораб­лей кото­рых в тес­ном про­ли­ве рав­ня­лось чис­лу кораб­лей вар­ва­ров, обра­ти­ли их в бег­ство, так как они напа­да­ли порознь и стал­ки­ва­лись меж­ду собою, хотя и сопро­тив­ля­лись до вече­ра. Так элли­ны, по выра­же­нию, Симо­нида, « подъ­яли ту слав­ную, зна­ме­ни­тую победу» , бли­ста­тель­нее кото­рой ни элли­на­ми, ни вар­ва­ра­ми не совер­ше­но ни одно­го мор­ско­го дела. Одер­жа­на была эта победа, прав­да, бла­го­да­ря общей храб­ро­сти и рве­нию всех сра­жав­ших­ся, но замы­сел и искус­ство при­над­ле­жа­ли Феми­сто­клу.

16. После мор­ской бит­вы Ксеркс все еще не мог при­ми­рить­ся с мыс­лью о неуда­че и попы­тал­ся по насы­пям пере­ве­сти сухо­пут­ное вой­ско на Сала­мин, чтобы напасть на элли­нов, и для это­го сде­лал заграж­де­ние в про­ли­ве. Феми­стокл, желая испы­тать Ари­сти­да, для вида пред­ло­жил плыть на судах в Гел­лес­понт и раз­ру­шить мост - для того, при­ба­вил он, « чтобы нам захва­тить Азию в Евро­пе» . Ари­стид не одоб­рил это­го и ска­зал: « Теперь мы вое­ва­ли с вар­ва­ром, пре­дан­ным неге; а если мы запрем его в Элла­де и чело­ве­ка, име­ю­ще­го под сво­ей вла­стью такие силы, стра­хом доведем до послед­ней край­но­сти, то уж он не будет боль­ше сидеть под золотым бал­да­хи­ном и спо­кой­но смот­реть на сра­же­ние, а пой­дет на все, сам, пред лицом опас­но­сти, станет участ­во­вать во всех дей­ст­ви­ях, испра­вит упу­ще­ния и при­мет луч­шие меры для спа­се­ния все­го в целом. Поэто­му, Феми­стокл, - при­ба­вил он, - не сле­ду­ет нам раз­ру­шать суще­ст­ву­ю­щий мост, а если мож­но, постро­ить еще вто­рой и поско­рее выбро­сить это­го моло­д­ца из Евро­пы» . « В таком слу­чае, - отве­чал Феми­стокл, - если мы нахо­дим это полез­ным, теперь как раз вре­мя нам всем поду­мать и употре­бить все сред­ства, чтобы он как мож­но ско­рее ушел из Евро­пы» . По при­ня­тии тако­го реше­ния, Феми­стокл отыс­кал сре­ди плен­ных одно­го цар­ско­го евну­ха по име­ни Арнак и послал его к царю с при­ка­за­ни­ем пере­дать тому, что элли­ны, выиг­рав сра­же­ние на море, реши­ли плыть в Гел­лес­понт и раз­ру­шить постро­ен­ный на нем мост, а Феми­стокл, заботясь о царе, сове­ту­ет ему поспе­шить к сво­им рубе­жам и пере­пра­вить­ся, пока он сам будет устра­и­вать союз­ни­кам раз­ные про­во­лоч­ки и замед­лять их пого­ню. Услы­хав это, вар­вар, страш­но пере­пу­ган­ный, стал поспеш­но отсту­пать. Как бла­го­ра­зум­ны были Феми­стокл и Ари­стид, пока­за­ла бит­ва с Мар­до­ни­ем: хотя элли­ны сра­жа­лись при Пла­те­ях лишь с ничтож­ной частью Ксерк­со­ва вой­ска, они рис­ко­ва­ли поте­рять все.

17. По сло­вам Геро­до­та , боль­ше всех горо­дов отли­чи­лась Эги­на; что каса­ет­ся отдель­ных лиц, то все отда­ли пер­вое место Феми­сто­клу - хотя и неохот­но, завидуя ему. Имен­но, когда стра­те­ги воз­вра­ти­лись на Истм и бра­ли камеш­ки с алта­ря , каж­дый себя объ­яв­лял пер­вым по храб­ро­сти, а вто­рым - Феми­сток­ла. А спар­тан­цы при­вез­ли его к себе в Спар­ту и Эври­би­а­ду дали в награ­ду за храб­рость, а ему в награ­ду за ум венок из мас­ли­ны, пода­ри­ли самую луч­шую в горо­де колес­ни­цу и посла­ли три­ста юно­шей про­во­дить его до гра­ниц . Во вре­мя сле­дую­щих Олим­пий­ских игр, когда Феми­стокл при­шел на риста­ли­ще, все при­сут­ст­во­вав­шие, гово­рят, не обра­щая вни­ма­ния на участ­ни­ков состя­за­ний, целый день смот­ре­ли на него и пока­зы­ва­ли его ино­стран­цам с вос­тор­гом и руко­плес­ка­ни­я­ми; и он сам с радо­стью при­знал­ся дру­зьям, что пожи­на­ет долж­ные пло­ды сво­их трудов на бла­го Элла­ды.

18. И дей­ст­ви­тель­но, Феми­стокл был от при­ро­ды чрез­вы­чай­но често­лю­бив, судя по его ост­ро­ум­ным изре­че­ни­ям. Когда одна­жды граж­дане выбра­ли его глав­ным началь­ни­ком флота, он не зани­мал­ся ни обще­ст­вен­ны­ми, ни част­ны­ми дела­ми по частям, а все теку­щие дела откла­ды­вал на день отплы­тия, чтобы, испол­няя сра­зу мно­же­ство дел и раз­го­ва­ри­вая со мно­ги­ми людь­ми, полу­чить репу­та­цию чело­ве­ка вели­ко­го и чрез­вы­чай­но силь­но­го.

Глядя на выбро­шен­ные на берег моря тела, он увидал на них золотые брас­ле­ты и оже­ре­лья; он сам про­шел мимо, а сво­е­му дру­гу, шед­ше­му с ним, пока­зал на них, про­го­во­рив: « Возь­ми себе, ведь ты не Феми­стокл» .

Один кра­са­вец, Анти­фат, спер­ва отно­сил­ся к Феми­сто­клу с пре­не­бре­же­ни­ем, а потом, из-за его сла­вы, стал за ним уха­жи­вать. « Моло­дой чело­век, - ска­зал ему Феми­стокл, - хоть и позд­но, но мы с тобою оба в одно вре­мя поум­не­ли» .

Он гово­рил, что афи­няне не чув­ст­ву­ют к нему ни ува­же­ния, ни вос­хи­ще­ния, а посту­па­ют с ним, как с пла­та­ном: во вре­мя бури бегут под него, а в хоро­шую пого­ду обры­ва­ют его и лома­ют.

Уро­же­нец Сери­фа ска­зал Феми­сто­клу, что он сво­ей сла­вой обя­зан не себе, а сво­е­му горо­ду. « Прав­да твоя, - отве­чал Феми­стокл, - как я не про­сла­вил­ся бы, если бы был уро­жен­цем Сери­фа, так и ты, если бы был афи­ня­ни­ном» .

Один стра­тег, ока­зав­ший оте­че­ству, по мне­нию граж­дан, цен­ную услу­гу, был дер­зок с Феми­сто­к­лом и свои заслу­ги срав­ни­вал с его заслу­га­ми. Феми­стокл ему ска­зал: « Одна­жды с празд­ни­ком всту­пил в спор после­празд­нич­ный день и гово­рил, что празд­ник полон хло­пот и утом­ле­ния, а в после­празд­нич­ный день все наслаж­да­ют­ся на досу­ге тем, что при­гото­ви­ли; а празд­ник на это ска­зал: “Прав­да твоя; одна­ко, если бы меня не было, и тебя не было бы”. Так вот, - про­дол­жал он, - и меня если бы тогда не было, где бы вы теперь были?»

Сын Феми­сток­ла сво­и­ми капри­за­ми застав­лял мать испол­нять все его жела­ния, а через нее и отца. Феми­стокл под­сме­и­ва­ясь над этим, гово­рил, что его сын самый силь­ный чело­век в Элла­де, пото­му что элли­нам дают свои веле­ния афи­няне, афи­ня­нам - он сам, ему само­му - мать его сына, а мате­ри - сын.

Желая быть чем-то осо­бен­ным сре­ди всех, Феми­стокл, про­да­вая поме­стье, велел гла­ша­таю объ­явить, что у него и сосед хоро­ший.

Из чис­ла жени­хов сво­ей доче­ри он отдал пред­по­чте­ние хоро­ше­му чело­ве­ку перед бога­тым, пото­му что, гово­рил он, он ищет чело­ве­ка, кото­ро­му нуж­ны день­ги, а не денег, кото­рым нужен чело­век.

Вот каков был Феми­стокл, судя по его изре­че­ни­ям.

19. Покон­чив с упо­мя­ну­ты­ми выше дела­ми, Феми­стокл тот­час при­нял­ся вновь отстра­и­вать город и обно­сить его сте­на­ми. По сло­вам Фео­пом­па, Феми­стокл под­ку­пил эфо­ров, чтобы они не про­ти­во­дей­ст­во­ва­ли ему, а по сооб­ще­ни­ям боль­шин­ства исто­ри­ков, он их обма­нул. Он явил­ся в Спар­ту под видом посла. Когда спар­тан­цы жало­ва­лись, что афи­няне стро­ят сте­ны вокруг горо­да, и Поли­арх, спе­ци­аль­но для этой цели при­слан­ный из Эги­ны, обви­нял Феми­сток­ла, он стал отри­цать это и пред­ло­жил послать в Афи­ны людей для осмот­ра: такой про­во­лоч­кой он выиг­ры­вал вре­мя для построй­ки стен и в то же вре­мя хотел, чтобы вме­сто него у афи­нян в руках были эти послан­ные. Так и слу­чи­лось: спар­тан­цы, узнав исти­ну, не тро­ну­ли его, а отпу­сти­ли, зата­ив свое недо­воль­ство.

После это­го Феми­стокл стал устра­и­вать Пирей, заме­тив удоб­ное поло­же­ние его при­ста­ней. Он ста­рал­ся и весь город при­спо­со­бить к морю; он дер­жал­ся поли­ти­ки, неко­то­рым обра­зом про­ти­во­по­лож­ной поли­ти­ке древ­них афин­ских царей. Послед­ние, как гово­рят, ста­ра­лись отвлечь жите­лей от моря и при­учить их к жиз­ни зем­ледель­цев, а не море­пла­ва­те­лей. Поэто­му они рас­пу­сти­ли бас­ню , буд­то бы Афи­на, спо­ря с Посей­до­ном из-за этой стра­ны, пока­за­ла судьям мас­ли­ну и победи­ла. Феми­стокл не то чтобы « при­кле­ил Пирей» к горо­ду, как выра­жа­ет­ся комик Ари­сто­фан , а город при­вя­зал к Пирею и зем­лю к морю. Этим он уси­лил демос про­тив ари­сто­кра­тии и при­дал ему сме­ло­сти, так как сила пере­шла в руки греб­цов, келев­стов и руле­вых. По этой при­чине и три­бу­ну на Пник­се , устро­ен­ную так, что она была обра­ще­на к морю, трид­цать тиран­нов впо­след­ст­вии повер­ну­ли лицом к зем­ле: они дума­ли, что гос­под­ство на море рож­да­ет демо­кра­тию, а оли­гар­хи­ей мень­ше тяготят­ся зем­ледель­цы.

20. Феми­стокл заду­мал еще более дале­ко иду­щий план, касав­ший­ся могу­ще­ства афи­нян на море. Когда эллин­ский флот после отступ­ле­ния Ксерк­са вошел в Пагас­скую гавань и зимо­вал там, Феми­стокл в одной сво­ей речи перед народ­ным собра­ни­ем ска­зал, что у него есть план, полез­ный и спа­си­тель­ный для афи­нян, но что нель­зя гово­рить о нем при всех. Афи­няне пред­ло­жи­ли ему сооб­щить этот план одно­му Ари­сти­ду и, если тот одоб­рит его, при­ве­сти его в испол­не­ние. Феми­стокл сооб­щил Ари­сти­ду, что он заду­мал под­жечь эллин­ский флот на его сто­ян­ке. Ари­стид заявил в народ­ном собра­нии, что нет ниче­го полез­нее, но в то же вре­мя бес­чест­нее того, что заду­мал Феми­стокл. Тогда афи­няне при­ка­за­ли Феми­сто­клу оста­вить это наме­ре­ние.

В собра­ние амфи­к­ти­о­нов спар­тан­цы внес­ли пред­ло­же­ние о том, чтобы горо­да, не участ­во­вав­шие в сою­зе про­тив пер­сов, были исклю­че­ны из амфи­к­ти­о­нии. Феми­стокл, опа­са­ясь, что они, уда­лив из собра­ния фес­са­лий­цев и аргос­цев, а так­же фиван­цев, ста­нут пол­ны­ми гос­по­да­ми голо­со­ва­ния и все будет делать­ся по их реше­нию, выска­зал­ся в поль­зу этих горо­дов и скло­нил пила­го­ров пере­ме­нить мне­ние: он ука­зал, что толь­ко трид­цать один город при­ни­мал уча­стие в войне, да и из них бо́ льшая часть - горо­да мел­кие. Таким обра­зом, про­изой­дет воз­му­ти­тель­ный факт, что вся Элла­да будет исклю­че­на из сою­за, и собра­ние очу­тит­ся во вла­сти двух или трех самых круп­ных горо­дов. Глав­ным обра­зом этим Феми­стокл навлек на себя враж­ду спар­тан­цев; поэто­му они и ста­ли ока­зы­вать боль­ший почет Кимо­ну и выдви­гать его как поли­ти­че­ско­го сопер­ни­ка Феми­сток­ла.

21. Феми­сток­ла не люби­ли и союз­ни­ки за то, что он ездил по ост­ро­вам и соби­рал с них день­ги. Так, по сло­вам Геро­до­та , тре­буя денег от жите­лей Анд­ро­са, он полу­чил от них в ответ сле­дую­щие сло­ва. Он гово­рил, что при­вез с собою двух богов, Убеж­де­ние и При­нуж­де­ние; а те отве­ча­ли, что у них есть две вели­кие боги­ни, Бед­ность и Нуж­да, кото­рые меша­ют им давать ему день­ги. Тимо­кре­онт, родос­ский лири­че­ский поэт, в одном сти­хотво­ре­нии доволь­но злоб­но напа­да­ет на Феми­сток­ла за то, что он дру­гим за взят­ки выхло­па­ты­вал воз­вра­ще­ние из изгна­ния на роди­ну, а его, свя­зан­но­го с ним уза­ми госте­при­им­ства и друж­бы, из-за денег бро­сил на про­из­вол судь­бы. Вот его сло­ва:

Еще гораздо более дерз­кую и необ­ду­ман­ную ругань изли­ва­ет Тимо­кре­онт на Феми­сток­ла после его изгна­ния и осуж­де­ния в одном сти­хотво­ре­нии, кото­рое начи­на­ет­ся так:

Гово­рят, что в осуж­де­нии Тимо­кре­он­та на изгна­ние за пере­ход на сто­ро­ну мидян при­ни­мал уча­стие и Феми­стокл. Так вот, когда Феми­стокл был обви­нен в при­вер­жен­но­сти к мидя­нам, Тимо­кре­онт сочи­нил на него такие сти­хи:

22. Так как уже и сограж­дане из зави­сти охот­но вери­ли раз­ным наве­там на Феми­сток­ла, ему при­хо­ди­лось поне­во­ле доку­чать им в Народ­ном собра­нии часты­ми напо­ми­на­ни­я­ми о сво­их заслу­гах. « Поче­му вы уста­е­те, - ска­зал он недо­воль­ным, - по несколь­ку раз полу­чать доб­ро от одних и тех же людей?»

Он навлек на себя неудо­воль­ст­вие наро­да так­же и построй­кой хра­ма Арте­ми­ды, кото­рую он назвал « Луч­шей совет­ни­цей» , наме­кая этим на то, что он подал горо­ду и всем элли­нам самый луч­ший совет, и к тому же постро­ил этот храм близ сво­его дома в Мели­те, куда теперь пала­чи бро­са­ют тела каз­нен­ных и куда выно­сят пла­тья и пет­ли уда­вив­ших­ся и уби­тых. В хра­ме Луч­шей совет­ни­цы еще в наше вре­мя нахо­ди­лась так­же малень­кая ста­туя Феми­сток­ла; вид­но, что у него была не толь­ко душа, но и наруж­ность героя.

Ввиду все­го это­го Феми­сток­ла под­верг­ли ост­ра­киз­му, чтобы уни­что­жить его авто­ри­тет и выдаю­ще­е­ся поло­же­ние; так афи­няне обык­но­вен­но посту­па­ли со все­ми, могу­ще­ство кото­рых они счи­та­ли тягост­ным для себя и не сов­ме­сти­мым с демо­кра­ти­че­ским равен­ст­вом. Ост­ра­кизм был не нака­за­ни­ем, а сред­ст­вом ути­шить и умень­шить зависть, кото­рая раду­ет­ся уни­же­нию выдаю­щих­ся людей и, так ска­зать, дыша враж­дой к ним, под­вер­га­ет их это­му бес­че­стью.

23. Изгнан­ный из оте­че­ства Феми­стокл жил в Арго­се. Слу­чай с Пав­са­ни­ем дал повод его вра­гам к выступ­ле­нию про­тив него. Обви­ни­те­лем его в измене был Лео­бот, сын Алк­мео­на из Аграв­лы; в обви­не­нии при­ня­ли уча­стие так­же и спар­тан­цы. Пав­са­ний, зани­мав­ший­ся при­веде­ни­ем в испол­не­ние заду­ман­но­го им пла­на извест­ной изме­ны, спер­ва скры­вал это от Феми­сток­ла, хотя он и был его дру­гом; но, увидя, что он изгнан из оте­че­ства и него­ду­ет на это, Пав­са­ний осме­лел и стал при­гла­шать его к уча­стию в этом деле: пока­зы­вал ему пись­ма от царя, воору­жал его про­тив элли­нов как небла­го­дар­ных него­дя­ев. Но Феми­стокл к прось­бе Пав­са­ния отнес­ся отри­ца­тель­но и от уча­стия наот­рез отка­зал­ся, одна­ко об его пред­ло­же­нии нико­му не ска­зал и нико­му не донес об этом деле: может быть, он ожидал, что Пав­са­ний сам отка­жет­ся от него или что оно иным путем обна­ру­жит­ся, так как Пав­са­ний зате­ял дело без­рас­суд­ное и рис­ко­ван­ное.

Таким обра­зом, после каз­ни Пав­са­ния были най­де­ны кое-какие пись­ма и доку­мен­ты, отно­сив­ши­е­ся к это­му делу, кото­рые набро­си­ли подо­зре­ние на Феми­сток­ла. Под­ня­ли крик про­тив него спар­тан­цы, а обви­нять ста­ли завидо­вав­шие ему сограж­дане. Его не было в Афи­нах; он защи­щал­ся пись­мен­но - глав­ным обра­зом про­тив преж­них обви­не­ний. В ответ на кле­ве­ту вра­гов он писал сограж­да­нам, что он, все­гда стре­мив­ший­ся к вла­сти и не имев­ший ни спо­соб­но­сти, ни жела­ния под­чи­нять­ся, нико­гда не про­дал бы вар­ва­рам и вра­гам вме­сте с Элла­дой и само­го себя. Тем не менее народ пове­рил обви­ни­те­лям и послал людей, кото­рым веле­но было аре­сто­вать его и при­ве­сти для суда в собра­ние элли­нов.

24. Но Феми­стокл пред­видел это и пере­пра­вил­ся в Кер­ки­ру; это­му горо­ду он когда-то ока­зал услу­гу. У них с корин­фя­на­ми был спор. Феми­сток­ла они выбра­ли в судьи, и он при­ми­рил враж­до­вав­ших, решив дело так, чтобы корин­фяне упла­ти­ли два­дцать талан­тов, а Лев­ка­дой чтобы обе сто­ро­ны вла­де­ли сооб­ща, как их общей коло­ни­ей. Оттуда Феми­стокл бежал в Эпир; пре­сле­ду­е­мый афи­ня­на­ми и спар­тан­ца­ми, он вве­рил­ся опас­ным и несбы­точ­ным надеж­дам: искал при­бе­жи­ща у Адме­та, царя молос­ско­го. Этот Адмет одна­жды обра­тил­ся с какой-то прось­бой к афи­ня­нам, но полу­чил пре­зри­тель­ный отказ от Феми­сток­ла, кото­рый тогда был на высо­те могу­ще­ства в государ­стве. С тех пор Адмет был озлоб­лен про­тив него, и ясно было, что ото­мстит ему, если Феми­стокл попа­дет­ся ему в руки. Но при тогдаш­нем бед­ст­вен­ном поло­же­нии Феми­стокл боял­ся вновь вспых­нув­шей нена­ви­сти сво­их еди­но­пле­мен­ни­ков боль­ше, чем ста­рин­но­го цар­ско­го гне­ва. На волю его гне­ва, он, не колеб­лясь, и отдал­ся, явив­шись к нему с моль­бой, одна­ко свое­об­раз­ным, необык­но­вен­ным обра­зом. Дер­жа его малень­ко­го сына, он при­пал к домаш­не­му оча­гу, пото­му что молос­сы счи­та­ют такое моле­ние самым дей­ст­вен­ным моле­ни­ем, - почти един­ст­вен­ным, кото­ро­го нель­зя отверг­нуть. Неко­то­рые гово­рят, что жена царя, Фтия посо­ве­то­ва­ла Феми­сто­клу при­бег­нуть к тако­му спо­со­бу моле­ния и поса­ди­ла сына вме­сте с ним к оча­гу; а дру­гие рас­ска­зы­ва­ют, что сам Адмет сочи­нил и разыг­рал с ним эту тор­же­ст­вен­ную сце­ну моле­ния, чтобы перед пре­сле­до­ва­те­ля­ми оправ­дать рели­ги­оз­ны­ми при­чи­на­ми невоз­мож­ность выдать его. Эпи­к­рат-ахар­ня­нин при­слал ему туда жену и детей, кото­рых он выкрал из Афин; за это впо­след­ст­вии Кимон пре­дал его суду, и он был каз­нен, как свиде­тель­ст­ву­ет Сте­сим­брот. Одна­ко потом Сте­сим­брот каким-то обра­зом сам ли забыл об этом, или изо­бра­зил Феми­сток­ла забыв­шим, - но толь­ко он утвер­жда­ет, что Феми­стокл поехал в Сици­лию и про­сил у тиран­на Гиеро­на, его дочь в заму­же­ство, обе­щая под­чи­нить ему элли­нов; но Гиерон ему отка­зал, и тогда Феми­стокл уехал в Азию.

25. Одна­ко неве­ро­ят­но, чтобы это так про­изо­шло. Фео­фраст в сво­ем сочи­не­нии « О цар­стве» рас­ска­зы­ва­ет, что когда Гиерон при­слал в Олим­пию лоша­дей на состя­за­ние и поста­вил рос­кош­но убран­ную палат­ку, Феми­стокл в собра­нии элли­нов про­из­нес речь о том, что палат­ку тиран­на надо раз­гра­бить, а лоша­дей - не допус­кать до состя­за­ния. А Фукидид рас­ска­зы­ва­ет , что Феми­стокл, при­дя к дру­го­му морю, отплыл из Пид­ны, и никто из спут­ни­ков не знал, кто он, до тех пор, пока суд­но буря не занес­ла к Нак­со­су, кото­рый тогда оса­жда­ли афи­няне. Тут Феми­стокл из стра­ха открыл­ся хозя­и­ну кораб­ля и руле­во­му; отча­сти прось­ба­ми, отча­сти угро­за­ми, что он их обви­нит перед афи­ня­на­ми, нал­жет на них, буд­то они не по неведе­нию, но за взят­ку с само­го нача­ла при­ня­ли его на суд­но, он заста­вил их про­ехать мимо ост­ро­ва и при­стать к бере­гу Азии.

Мно­го его денег было тай­но выве­зе­но при посред­стве его дру­зей и при­шло к нему в Азию; а коли­че­ство тех денег, кото­рые были обна­ру­же­ны и кон­фис­ко­ва­ны, ока­за­лось, по Фео­пом­пу, рав­ным ста талан­там, а, по Фео­фра­с­ту, вось­ми­де­ся­ти, тогда как до вступ­ле­ния его на поли­ти­че­ское попри­ще у него не было иму­ще­ства даже и на три талан­та.

26. По при­бы­тии в Киму Феми­стокл заме­тил, что мно­гие при­мор­ские жите­ли под­сте­ре­га­ют его, чтобы схва­тить, а осо­бен­но Эрго­тель и Пифо­дор (эта охота была выгод­на для тех, кто стре­мил­ся нажить­ся любы­ми сред­ства­ми, так как царь назна­чил за голо­ву Феми­сток­ла две­сти талан­тов). Поэто­му он бежал в эолий­ский горо­док Эги, где его никто не знал, кро­ме свя­зан­но­го с ним уза­ми госте­при­им­ства Нико­ге­на, вла­дель­ца само­го боль­шо­го состо­я­ния в Эолии, кото­рый был зна­ком с цар­ски­ми вель­мо­жа­ми. У него он скры­вал­ся несколь­ко дней. Затем по при­не­се­нии какой-то жерт­вы, после ужи­на, дядь­ка Нико­ге­но­вых детей, Оль­бий, при­дя в экс­таз и вдох­нов­ля­е­мый боже­ст­вом, воз­гла­сил вот какие сло­ва в фор­ме сти­ха:

После это­го Феми­стокл лег спать и видел во сне, что дра­кон изви­ва­ет­ся по его животу и под­пол­за­ет к шее; кос­нув­шись лица, он пре­вра­тил­ся в орла, обнял его кры­лья­ми, под­нял и нес дале­ко; вдруг пока­зал­ся золо­той каду­цей ; на него орел и поста­вил его в без­опас­но­сти, и Феми­стокл изба­вил­ся от ужас­но­го стра­ха и тре­во­ги.

Итак, Нико­ген его отпра­вил, при­ду­мав вот какую хит­рость. Боль­шей части вар­ва­ров, и осо­бен­но пер­сам, свой­ст­вен­на при­рож­ден­ная дикая и жесто­кая рев­ность: не толь­ко жен, но даже рабынь и налож­ниц они страш­но обе­ре­га­ют, чтобы никто из посто­рон­них не видел их; дома они живут вза­пер­ти, а в доро­ге их возят в повоз­ках с зана­вес­ка­ми, закры­тых со всех сто­рон. Такую повоз­ку устро­и­ли для Феми­сток­ла; он в нее укрыл­ся; так и вез­ли его. На вопро­сы встреч­ных про­во­жав­шие его отве­ча­ли, что везут бабен­ку-гре­чан­ку из Ионии к одно­му из цар­ских при­двор­ных.

27. Фукидид и Харон из Ламп­са­ка рас­ска­зы­ва­ют, что Ксерк­са тогда уже не было в живых и что Феми­стокл имел свида­ние с его сыном; но Эфор, Динон, Кли­тарх, Герак­лид и еще несколь­ко дру­гих авто­ров гово­рят, что он при­шел к само­му Ксерк­су. С хро­но­ло­ги­че­ски­ми дан­ны­ми, как дума­ют, более согла­сен рас­сказ Фукидида; впро­чем и в этих дан­ных нема­ло пута­ни­цы.

Итак, в самую реши­тель­ную мину­ту Феми­стокл обра­тил­ся к тыся­че­на­чаль­ни­ку Арта­ба­ну и ска­зал ему, что он, хотя и эллин, но хочет пого­во­рить с царем о важ­ных делах, кото­ры­ми царь осо­бен­но инте­ре­су­ет­ся. Арта­бан ему гово­рит: « Чуже­зе­мец! Зако­ны у людей раз­лич­ные: одно счи­та­ет­ся пре­крас­ным у одних, дру­гое - у дру­гих; но у всех счи­та­ет­ся пре­крас­ным чтить и хра­нить род­ные обы­чаи. Вы, гово­рят, выше все­го ста­ви­те сво­бо­ду и равен­ство; а у нас хоть и мно­го пре­крас­ных зако­нов, но пре­крас­нее всех тот, чтобы чтить царя и падать ниц перед ним, как перед подо­би­ем бога, хра­ни­те­ля все­го. Так, если ты, соглас­но с наши­ми обы­ча­я­ми, падешь ниц пред ним, то тебе мож­но увидеть царя и пого­во­рить с ним; если же ты мыс­лишь ина­че, то будешь сно­сить­ся с ним через дру­гих: несо­глас­но с оте­че­ски­ми обы­ча­я­ми, чтобы царь слу­шал чело­ве­ка, не пав­ше­го пред ним» . Выслу­шав это, Феми­стокл гово­рит ему: « Нет, Арта­бан, я при­шел сюда для того, чтобы умно­жить сла­ву и силу царя; я и сам буду пови­но­вать­ся вашим зако­нам, коль ско­ро так угод­но богу, воз­ве­ли­чив­ше­му пер­сов, и бла­го­да­ря мне еще боль­ше людей, чем теперь, будет падать пред ним. Итак, да не слу­жит это нико­им обра­зом пре­пят­ст­ви­ем мне ска­зать ему, то, что я хочу ска­зать» . « Но кто ты, и как нам доло­жить о тебе?» - спро­сил Арта­бан. « По уму ты не похож на про­сто­го чело­ве­ка» . « Это­го никто не может узнать, Арта­бан, рань­ше царя» , - отве­чал Феми­стокл.

Так рас­ска­зы­ва­ет Фаний, а Эра­то­сфен в сочи­не­нии « О богат­стве» еще добав­ля­ет, что слу­чай пого­во­рить и позна­ко­мить­ся с тыся­че­на­чаль­ни­ком Феми­стокл полу­чил через одну эре­три­ян­ку, с кото­рою тот жил.

28. Итак, Феми­сток­ла вве­ли к царю. Он, пав­ши ниц перед ним, потом встал и мол­чал. Царь при­ка­зал пере­вод­чи­ку спро­сить его, кто он. Когда пере­вод­чик спро­сил, Феми­стокл ска­зал: « К тебе, царь, при­шел афи­ня­нин Феми­стокл, изгнан­ник, пре­сле­ду­е­мый элли­на­ми. Мно­го зла вида­ли от меня пер­сы, но еще боль­ше добра, так как я поме­шал элли­нам пре­сле­до­вать пер­сов, когда, бла­го­да­ря спа­се­нию Элла­ды, без­опас­ность роди­ны дала воз­мож­ность ока­зать услу­гу и вам. Что каса­ет­ся меня, то, при тепе­ре­ш­нем моем бед­ст­вен­ном поло­же­нии, я не могу пре­тен­до­вать ни на что и при­шел гото­вый как при­нять бла­го­дар­ность, если ты мило­сти­во со мною при­ми­ришь­ся, так и про­сить тебя сло­жить гнев, если ты пом­нишь зло. Но ты смот­ри на моих вра­гов как на свиде­те­лей услуг моих пер­сам и исполь­зуй теперь мои несча­стия луч­ше для того, чтобы пока­зать свое вели­ко­ду­шие, чем для того, чтобы удо­вле­тво­рить свой гнев: сохра­нив мне жизнь, ты спа­сешь чело­ве­ка, при­бе­гаю­ще­го к тебе с моль­бою, а, погу­бив меня, погу­бишь того, кто стал вра­гом элли­нов» . После это­го Феми­стокл в под­креп­ле­ние слов сво­их при­вел ука­за­ние на боже­ст­вен­ную волю и рас­ска­зал сон, кото­рый видел в доме Нико­ге­на, и ора­кул Додон­ско­го Зев­са, кото­рый пове­лел ему идти к тому, кто носит имя, оди­на­ко­вое с име­нем бога (он дога­дал­ся, что бог его посы­ла­ет к царю, пото­му что оба они - вели­кие цари и носят это назва­ние). Выслу­шав это, перс ему не дал ника­ко­го отве­та, хотя и вос­хи­щал­ся вели­чи­ем духа его и сме­ло­стью; но пред сво­и­ми при­бли­жен­ны­ми он поздра­вил себя с этим как с вели­чай­шим сча­стьем и, помо­лив­шись о том, чтобы Ари­ма­ний все­гда вну­шал вра­гам мысль изго­нять из сво­ей стра­ны самых луч­ших людей, при­нес, гово­рят, жерт­ву богам и тот­час же при­сту­пил к попой­ке, а ночью во сне с радо­сти три­жды про­кри­чал: « Афи­ня­нин Феми­стокл у меня в руках!» .

29. На дру­гой день утром царь созвал сво­их при­бли­жен­ных и велел вве­сти Феми­сток­ла, кото­рый не ожидал ниче­го доб­ро­го, видя, что при­двор­ные, как толь­ко узна­ли его имя, когда он вошел, были настро­е­ны враж­деб­но и бра­ни­ли его. Сверх того, когда Феми­стокл, под­хо­дя к царю, шел мимо тыся­че­на­чаль­ни­ка Рок­са­на, послед­ний тихо вздох­нул и ска­зал, хотя царь уже сидел и все дру­гие мол­ча­ли: « Змея эллин­ская, меня­ю­щая свои цве­та! Доб­рый гений царя при­вел тебя сюда» . Одна­ко, когда он пред­стал пред лицом царя и опять пал ниц перед ним, царь его при­вет­ст­во­вал и лас­ко­во ска­зал, что он уже дол­жен ему две­сти талан­тов, пото­му что он, при­ведя само­го себя, име­ет пра­во полу­чить награ­ду, назна­чен­ную тому, кто его при­ведет. Царь обе­щал ему еще гораздо боль­ше, обо­д­рил его и поз­во­лил гово­рить об эллин­ских делах откро­вен­но, что хочет. Феми­стокл отве­чал, что речь чело­ве­че­ская похо­жа на узор­ча­тый ковер: как ковер , так и речь, если их раз­вер­нуть, пока­зы­ва­ют свои узо­ры, а, если свер­нуть, то скры­ва­ют их и иска­жа­ют. Поэто­му ему нуж­но вре­мя.

Царю понра­ви­лось срав­не­ние, и он пред­ло­жил ему назна­чить срок. Феми­стокл попро­сил год, выучил­ся в доста­точ­ной сте­пе­ни пер­сид­ско­му язы­ку и стал раз­го­ва­ри­вать с царем непо­сред­ст­вен­но. Людям, дале­ко сто­яв­шим от дво­ра, он давал повод думать, что гово­рит об эллин­ских делах; но, так как при дво­ре и меж­ду сво­и­ми при­бли­жен­ны­ми царь в то вре­мя про­из­во­дил мно­го ново­введе­ний, то Феми­стокл навлек на себя зависть вель­мож, кото­рые дума­ли, что он имел дер­зость и про­тив них откро­вен­но гово­рить с царем. Да и на самом деле, поче­сти, ока­зы­вае­мые ему, были непо­хо­жи на поче­сти дру­гим ино­стран­цам: он при­ни­мал уча­стие вме­сте с царем и в охо­те, и в его домаш­них заня­ти­ях, так что даже полу­чил доступ к мате­ри царя, стал у нее сво­им чело­ве­ком и по при­ка­за­нию царя изу­чил нау­ку магов.

Когда спар­тан­цу Дема­ра­ту царь при­ка­зал про­сить пода­рок, он попро­сил поз­во­ле­ния про­ехать через Сар­ды в пря­мой тиа­ре как цари. Тут дво­ю­род­ный брат царя, Мит­ро­павст, дотро­нув­шись до тиа­ры Дема­ра­та, ска­зал: « В этой тиа­ре нет моз­га, кото­рый бы она при­кры­ва­ла, и ты не будешь Зев­сом, если возь­мешь мол­нию» . Когда царь в гне­ве за такую прось­бу про­гнал от себя Дема­ра­та и, каза­лось, был непри­ми­ри­мо настро­ен к нему, Феми­стокл хода­тай­ст­во­вал за него и уго­во­рил царя при­ми­рить­ся с ним.

Гово­рят, и после­дую­щие цари, при кото­рых Пер­сия всту­пи­ла в более близ­кие отно­ше­ния с Элла­дой, когда им была надоб­ность в ком-нибудь из элли­нов, в пись­ме сво­ем обе­ща­ли ему, что он будет при царе выше Феми­сток­ла. А сам Феми­стокл, когда был вели­ким чело­ве­ком и рас­по­ло­же­ния его мно­гие иска­ли, гово­рят, одна­жды за рос­кош­ным сто­лом ска­зал детям: « Дети, мы погиб­ли бы, если бы не погиб­ли» .

По свиде­тель­ству боль­шин­ства писа­те­лей, Феми­сто­клу были даны три горо­да на хлеб, на вино и на рыбу - Маг­не­сия, Ламп­сак и Миунт; Неанф из Кизи­ка и Фаний при­бав­ля­ют еще два горо­да - Пер­коту и Палес­кеп­сис - на постель и на одеж­ду.

30. Когда Феми­стокл поехал к морю по делам, касаю­щим­ся Элла­ды, перс по име­ни Эпи­к­сий, сатрап Верх­ней Фри­гии, заду­мал поку­ше­ние на его жизнь. Задол­го до это­го он под­го­во­рил каких-то писидий­цев убить его, когда тот оста­но­вит­ся ноче­вать в горо­де Леон­то­ке­фа­ле . В пол­день ему во сне, гово­рят, яви­лась Мать богов и ска­за­ла: « Феми­стокл, избе­гай голо­вы львов, чтобы не попасть­ся льву. А я за это тре­бую от тебя в слу­жи­тель­ни­цы Мне­сип­то­ле­му» . Встре­во­жен­ный этим виде­ни­ем, Феми­стокл помо­лил­ся богине, свер­нул с боль­шой доро­ги, поехал круж­ным путем и, мино­вав то место, оста­но­вил­ся ноче­вать. Так как одно из вьюч­ных живот­ных, вез­ших его палат­ку, упа­ло в реку, то слу­ги Феми­сток­ла рас­тя­ну­ли намок­шие заве­сы для суш­ки. Тем вре­ме­нем писидий­цы при­бе­жа­ли с меча­ми и, не раз­глядев­ши хоро­шень­ко при лун­ном све­те, поду­ма­ли, что это - Феми­сто­кло­ва палат­ка, и что они най­дут его в ней спя­щим. Когда они подо­шли и ста­ли под­ни­мать заве­су, сто­ро­жа набро­си­лись на них и схва­ти­ли. Избе­жав таким обра­зом опас­но­сти и изу­мив­шись явле­нию боги­ни, Феми­стокл соорудил в Маг­не­сии храм Дин­ди­ме­ны и сде­лал в нем жри­цей дочь свою Мне­сип­то­ле­му.

31. По при­бы­тии в Сар­ды Феми­стокл в сво­бод­ное вре­мя осмат­ри­вал архи­тек­ту­ру хра­мов и мно­же­ство даров, посвя­щен­ных богам. Меж­ду про­чим, он увидал в хра­ме Мате­ри богов брон­зо­вую ста­тую девуш­ки, так назы­вае­мую « носи­тель­ни­цу воды» , в два лок­тя выши­ною. Когда он был в Афи­нах смот­ри­те­лем вод, он пре­дал суду воров, отво­див­ших воду; на день­ги, взя­тые с них в виде штра­фа, он при­ка­зал сде­лать эту ста­тую и посвя­тить ее богам. Может быть, он почув­ст­во­вал жалость при виде того, что его дар богам нахо­дит­ся в пле­ну, или он хотел пока­зать афи­ня­нам, каким поче­том и вли­я­ни­ем он поль­зу­ет­ся у царя, но толь­ко он обра­тил­ся к лидий­ско­му сатра­пу с прось­бой ото­слать ста­тую девуш­ки в Афи­ны. Вар­вар в него­до­ва­нии гро­зил напи­сать об этом пись­мо царю. Феми­стокл в стра­хе при­бег­нул к заступ­ни­че­ству гаре­ма и, ода­рив­ши день­га­ми его налож­ниц, ути­шил его гнев, но после это­го стал вести себя осто­рож­нее, опа­са­ясь уже и зави­сти вар­ва­ров. Он пере­стал разъ­ез­жать по Азии, как уве­ря­ет Фео­помп, а жил в Маг­не­сии, полу­чал боль­шие подар­ки и поль­зо­вал­ся поче­том наравне с самы­ми знат­ны­ми пер­са­ми. Мно­го вре­ме­ни жил он покой­но, пото­му что царь, заня­тый дела­ми в Верх­ней Азии, не обра­щал осо­бен­но­го вни­ма­ния на эллин­ские дела. Но вос­ста­ние в Егип­те при под­держ­ке афи­нян, про­дви­же­ние эллин­ских воен­ных кораб­лей до Кип­ра и Кили­кии и гос­под­ство Кимо­на на море, - все это при­влек­ло вни­ма­ние царя и заста­ви­ло его, в свою оче­редь, пред­при­нять что-либо про­тив элли­нов и пре­пят­ст­во­вать их уси­ле­нию. Про­из­во­дил­ся набор войск, рас­сы­ла­лись вое­на­чаль­ни­ки по раз­ным направ­ле­ни­ям, при­ез­жа­ли к Феми­сто­клу курье­ры с при­ка­зом от царя занять­ся эллин­ски­ми дела­ми и испол­нить свои обе­ща­ния. Но Феми­стокл не пылал гне­вом про­тив сво­их сооте­че­ст­вен­ни­ков; такой вели­кий почет и вли­я­ние так­же не влек­ли его к войне. Может быть, он счи­тал даже неис­пол­ни­мым это пред­при­я­тие, пото­му что Элла­да име­ла тогда вели­ких пол­ко­вод­цев, в чис­ле кото­рых Кимон осо­бен­но отли­чал­ся сво­и­ми необык­но­вен­ны­ми успе­ха­ми в воен­ных делах. Но глав­ным обра­зом из ува­же­ния к сла­ве соб­ст­вен­ных подви­гов и преж­них тро­фе­ев, он при­нял самое бла­го­род­ное реше­ние - поло­жить сво­ей жиз­ни конец, ей подо­баю­щий. Он при­нес жерт­ву богам, собрал дру­зей, подал им руку. По наи­бо­лее рас­про­стра­нен­но­му пре­да­нию, он выпил бычьей кро­ви

Сначала выслушай, а потом уже бей.

Один из самых одаренных политических деятелей Древней Греции . Фемистокл был вождем демократической партии и одним из лучших полководцев в общегреческом масштабе. Благодаря своим талантам, принятию правильныхрешений и способности верно оценивать ситуацию, Фемистоклу удалось одержать ряд значительных побед над персами, а также внести существенный вклад в дело превращения Афин
в самое мощное морское и торговое государство Греции .
Жизнь и деятельность
Фемистокл родился в Афинах, а умер в Малой Азии в городе Магнезии. Он был сыном Неокла из аттической филы Леонтиды и Абротонон из Карий или Фракии.
Большую часть сведений о детских и юношеских годах Фемистокла сообщает Плутарх . Так, мы узнаем, что Фемистокл был порывистым и деятельным, отважным и честолюбивым, противоречивым и неуемным, зачастую увлекаемым врожденной своей стремительностью. При этом сам Фемистокл говорил: «норовистые жеребята становятся самыми хорошими конями, если только обучены подобающим образом».
В отличие от Плутарха, Фукидид дает Фемистоклу самую высокую характеристику: восхваляет его природный ум, быструю сообразительность, способность самым верным образом оценить создавшуюся ситуацию и определить перспективы на будущее, верное суждение, прозорливость и талант. Особая склонность к политической деятельности побудила Фемистокла стать сторонником партии, которая поставила своей целью борьбу с заклятым врагом Греции — Персидским царством. Победа Мильтиада еще более распалила честолюбие Фемистокла, и он часто повторял: «Мысль о победном памятнике Мильтиаду не дает мне уснуть».
После смерти Мильтиада политическое поприще оказалось свободным для Фемистокла, который приступил к осуществлению своих планов по превращению Афин в первый город Греции по славе и могуществу. Он убедил афинян перенести главный порт из Фалера в Пирей, представлявший собой лучшую естественную гавань, и использовать средства, полученные от разработки серебряных рудников, для постройки военных кораблей. Прозорливый и предусмотрительный Фемистокл первым понял, что Афины могут противостоять в предстоящей войне персам, только располагая сильным флотом. Вскоре Афины располагали уже 200 триерами. Главным образом благодаря инициативам Фемистокла летом 480 года до н.э. на Истме состоялся конгресс представителей греческих государств, который принял решение о создания военного союза с целью противостояния общими силами требованиям покорности, выдвинутым персидским царем Ксерксом в 481 году до н.э.
Затем последовали битва в Фермопилах, морское сражение при Артемисии, поход персов на Афины, эвакуация афинян из города и перенос театра военных действий на море. И вот 20 сентября 480 года до н.э. в проливе у острова Са-ламина произошло сражение в соответствии с планами Фемистокла, который именно тогда и проявил свой полководческий гений. Фемистокла объявили спасителем Греции и дали ему вторую награду за победу, тогда как первую получил спартанец Эврибиад, которому сам же Фемистокл уступил верховное командование. В 478 году до н.э. началось восстановление Афин, опять-таки по настоянию и по инициативе Фемистокла. Тогда афиняне обнесли свой город новыми стенами и укрепили Пирей. Тем самым были заложены основы Афинского государства как первого и морского и торгового государства Греции. Однако в 470 году до н.э. вследствие действий противников Фемистокла — аристократической партии Аристида и Кимона, Фемистокл был подвергнут остракизму. Фемистокл удалился сначала в Аргос, из Аргоса — на Керкиру, а оттуда — в Эпир, к царю молоссов Адмету. Однако противники Фемистокла продолжали его преследование. Адмет отправил его в Македонию, в город Пидну, а оттуда, через Эфес Фемистокл прибыл к персидскому царю Артаксерксу, который принял его с великими почестями и поставил правителем трех малоазиатских городов, доходы с которых предоставляли ему средства для жизни.
Конечно же, Артаксеркс делал все эт; е бескорыстно: в 461 году до н.э. он пожелал, чтобы Фемистокл возглавил персидский флот в войне с греческим флотом. Оказавшись в столь затруднительном положении, Фемистокл предпочел покончить жизнь самоубийством.
Останки Фемистокла были тайно перенесены впоследствии его родственниками в Аттику и захоронены у входа в Пирейский порт. Потомкам Фемистокла оказывали почести вплоть до времени Плутарха.

Греция - пелионская деревня Загора

Застольный этикет греков

Греческий застольный этикет немного отличается от привычного нам. Греки со своим экспрессивным характером переносят свои эмоции и на прием пищи, делая его колоритным и своеобразным. Если вас пригласили в гости, то не начинайте есть, пока хозяин или хозяйка дома не пригласят вас отведать их блюда. У греков принято держать нож в правой руке, а вилку – в левой. Когда вы закончите прием пищи, переверните свой нож и вилку на тарелку.

Проблемы греческой энергетики

А держит он путь в сияюшие блеском Афины (часть 3)

Утром по улице Эола, посматривая на Эрехтейон, иду на Древнюю Агору. На Римскую Агору так и не успел, но вся она просматривается снаружи. С севера Агора ограничена веткой метро, которое как раз здесь совсем уходит под землю. У самой ветки перпендикулярно ей стоит Портик (Стоя) Аттала, восстановленный 50 лет назад. В нём, как обычно, небольшой музейчик: статуи, керамика, бронза… Среди керамики детский стульчик (!!) и что-то вроде самовара (горшок с поддувалом и ручками, на который поставлен второй с ручками, крышкой и носиком) - and everything’s done under the sun ((c) «Dogs» «Animals» by Pink Floyd).

Комбоскини. Что такое комбоскини? Купить комбоскини

Слово Комбоскини переводится с греческого,как верёвка из узлов, комбос - узел и скини - веревка. В нём хранятся виртуальные молитвы, защищающие человека, поэтому, одевая их один раз в жизни, грек носит его все время.

Фемистокл родился около 525 года до н.э. Он не относился к числу афинской знати. Более того, Фемистокла считали незаконнорожденным из-за того, что мать его не была афинянкой. Однако с молодых лет честолюбивый юноша добивался славы. В гимнасии он изучал в первую очередь науки, которые должны были помочь ему выдвинуться, и добивался популярности среди окружающих. Это помогло, когда Фемистокл занялся общественной деятельностью и стал вождем афинской демократии. Его политические реформы 487-486 годов до н.э. способствовали дальнейшей демократизации афинского государственного строя. Он ввел выборы архонтов по жребию, предоставил возможность всадникам занимать эту должность, освободил коллегию стратегов от контроля ареопага, с 493 года неоднократно занимал высшие должности архонта и стратега.

Фемистокл добился решения народного собрания не делить между афинянами доход от серебряных копей, а направить его на сооружение сотни триер, которые стали основой флота. Он постепенно приучал сограждан к тому, что морская мощь способна дать власть Афинам над Элладой, и преуспел в этом. Перед опасностью персидского вторжения Фемистокл призывал к примирению враждовавшие греческие государства и объединению их усилий в борьбе против Персии. Он добился изгнания сторонника сухопутной борьбы Аристида. Как вождь морской партии, выражавшей интересы торгово-ремесленных слоев, Фемистокл стремился упрочить морскую мощь Афин. В 483-482 годах он превратил гавань Пирей в одну из лучших на Средиземном море, укрепил ее стенами и занялся созданием мощного флота. Было построено около 200 триер, для них готовили экипажи. Убедив афинян, что от нападения персов их спасут лишь деревянные стены кораблей, Фемистокл обеспечил охрану ближайших островов и проливов.

До Фемистокла Аттика делилась на 48 навкрарий, каждая из которых должна была содержать постоянно в боевой готовности по одному боевому кораблю. Фемистокл добился, что флот создавали централизованно под наблюдением Совета Пятисот - высшего правительственного органа Афин. Совет следил за построенными триерами и сооружением новых, наблюдал за эллингами для хранения и ремонта судов. Решение о постройке судов, их типе и назначении кораблестроителей голосованием принимал народ. Он же избирал и флотоводца, которому предстояло вести флот в бой или плавание. Должность триерарха, который занимался постройкой триер, была почетной, хотя и требовала больших усилий и расходов. Благодаря такой системе каждый состав Совета со времен Фемистокла оставлял два десятка новых триер. Строительство боевых кораблей было засекречено, верфи прикрывали навесы и охраняли отряды стражников, не допускавшие посторонних.

В 480 году до н.э. персидский царь Ксеркс собрал огромную армию и флот. Переправив армию через Геллеспонт (Дарданеллы) по мосту и проведя флот мимо опасного места при мысе Афон по прорытому каналу, он направился в глубь Греции. Но в 481 году, когда Ксеркс готовился к вторжению, для противодействия ему возник союз Афин и Спарты, к которым присоединились другие греческие полисы. Потому, когда персы начали наступление, им противостояли соединенные силы греков. Так как Фессалия перешла на сторону Ксеркса, греческие войска заняли позицию у Фермопил, где могли в узком проходе сдержать огромную армию.

В результате мер, принятых Фемистоклом, к началу вторжения персов, располагавших, по свидетельству Геродота, 1207 триерами и до 3000 вспомогательных судов, афиняне и их союзники имели 271 триеру и 9 пентеконтер. Но выучка греческих моряков оказалась выше, что и привело к поражению персов.

Получив должность стратега, Фемистокл убеждал сограждан встретить варваров на судах как можно дальше от Эллады, но безуспешно. Только приближение персидских войск побудило афинян отправить Фемистокла к мысу Артемисий для охраны пролива. Фемистокл, несмотря на то что у Афин было больше триер, уступил командование спартанцу Эврибиаду; он утешал других афинян, что если они докажут свою храбрость на войне, он заставит всех эллинов подчиняться им. Стратегу удалось убедить Эврибиада не уходить к берегам Пелопоннеса.

В начале V в. до н. э. по предложению Фемистокла, стоявшего во главе демократического движения, прямые выборы коллегии архонтов были заменены жеребьевкой. Право быть избранными в архонты получили всадники. Зевгиты были допущены к этой должности в 457 г. до н. э. Данная реформа была связана с возвышением в период войн коллегии стратегов. Значение коллегии архонтов было принижено, она утратила свой аристократический характер.

Единственным привилегированным органом оставался ареопаг, и олигархическая партия пыталась использовать его для укрепления своих позиций. Чтобы ослабить этот орган, Эфиальт возбудил дело о коррупции некоторых членов ареопага. Факты подтвердились, и Народное собрание в 462 г. до н. э. приняло закон о лишении ареопага политической власти. Право вето на постановления Народного собрания было передано гелиэе, право контроля за должностными лицами и надзора за исполнением законов перешло к Совету пятисот и Народному собранию, но главным образом к гелиэе.

После убийства Эфиальта афинскую демократию возглавил Перикл.

При Перикле происходит более четкое разделение полномочий: Народное собрание является законодательным органом, функции по управлению осуществляют Совет пятисот и магистраты, судебные полномочия принадлежат гелиэе и другим судебным органам. Принцип жеребьевки распространился на большинство ранее выборных должностей. По предложению Перикла стало оплачиваться выполнение общественных обязанностей. Прежде всего была установлена плата судьям, а затем и другим должностным лицам. Это новшество открывало дорогу для участия в государственном управлении значительному кругу рядовых афинских граждан.

Перикл провел гражданскую реформу. Было установлено, что полноправным гражданином Афин является лишь тот, чьи мать и отец были афинянами. Эта реформа была вызвана чрезмерным увеличением гражданской общины и необходимостью создания оптимального по численности гражданского коллектива, способного осуществлять управление государством.

Перикл много сделал и для превращения Афин в морскую державу. Усиление морской мощи Афин, расширение торговых связей выдвинули на первый план слои населения, связанные с морем; укрепились позиции прибрежных. Социальную базу афинской демократии теперь составляло главным образом портовое население. А во главе демократической партии стояли часто аристократы, осознающие, что олигархическая партия - это партия консерваторов, идущая не в ногу со своим временем.

Общественный строй Афин в V в. до н. э. Демократизация государственного строя не устранила присущих афинскому обществу социальных противоречий. Развитие частной собственности привело к значительной имущественной дифференциации. Среди свободных афинских граждан выделялась небольшая группа крупных собственников, основную массу населения составляла беднота. Число свободных было значительно меньше, чем рабов. Различались рабы частных лиц и рабы государственные. Рабский труд широко использовался в домашних работах, в сельском хозяйстве, строительстве и т. п.

Полноправные афинские граждане (у которых и мать и отец были гражданами Афин) по достижении 18 лет зачислялись в списки членов дема. Гражданское полноправие включало совокупность определенных прав и обязанностей.

Наиболее существенными правами гражданина были

• право на свободу и личную независимость от какого-либо другого человека,
• право на земельный участок на полисной территории и экономическую помощь от государства в случае материальных затруднений,
• право на ношение оружия и службу в ополчении, право на участие в делах государства (участие в Народном собрании, выборных органах),
• право на почитание и защиту отеческих богов, на участие в общественных празднествах,
• право на защиту и покровительство афинских законов.

Обязанности афинских граждан заключались в том, что

• каждый должен был беречь свое имущество и трудиться на земельном участке,
• приходить на помощь полису всеми своими средствами в чрезвычайных обстоятельствах,
• защищать родной полис от врагов с оружием в руках, повиноваться законам и избранным властям,
• принимать активное участие в общественной жизни,
• почитать отеческих богов.

Совокупность гражданских прав составляла честь гражданина. За преступление граждане по суду могли быть ограничены в правах, т. е. подвергнуться бесчестью. С 18 до 60 лет граждане считались военнообязанными. На богатых граждан возлагалась литургия - повинность в пользу государства. Это было своего рода ограничение частной собственности в интересах всего класса рабовладельцев.

Метеки (чужеземцы, проживающие в Афинах) не обладали правом гражданства. Они не могли приобретать недвижимость, браки метеков с афинскими гражданами считались незаконными. Каждый метек должен был выбрать себе простата - посредника между метеками и правительственными учреждениями. С метеков взималась особая подать, они несли и другие повинности, привлекались к военной службе.

К метекам по своему положению приравнивались вольноотпущенники.

Государственный аппарат афинской демократии состоял из следующих органов власти: Народного собрания, гелиэи, Совета пятисот, коллегии стратегов и коллегии архонтов.

Народное собрание (экклесия) являлось главным органом. Право участия в Народном собрании имели все полноправные афинские граждане (мужчины), достигшие двадцатилетнего возраста, независимо от их имущественного положения и рода занятий.

Полномочия Народного собрания были очень широки и охватывали все стороны жизни Афин. Народное собрание принимало законы, решало вопросы войны и мира, избирало должностных лиц, заслушивало отчеты магистратов по окончании сроков полномочий, решало дела по продовольственному снабжению города, обсуждало и утверждало государственный бюджет, осуществляло контроль за воспитанием юношей. В компетенцию Народного собрания входило такое мероприятие, как остракизм. Специфическое значение имели права Народного собрания по охране